- Я могу сделать это, папа, - повторяю я. - Я знаю, что смогу.

Я проверяю время на напольных часах в зале. Только девять. Ладно, буду из рук вон поздно. Но я иду! Если папа думает, что я могу, то у меня достаточно белой магии, чтобы сделать это. Да?

Я бегу за дверь, которая ведёт во внутренний двор позади дома. Я так взволнованна. Пока папа не разбудил меня, у меня был странный сон о поезде в тыкве, как на карете, а мои крысы были кучером и грумом! Странно, конечно, но это дало мне дикую идею.

Давайте посмотрим, стоит ли эта белая магия хоть чего-нибудь!

Двор длинный и узкий, одним концом выходит на улицу позади нас. Тыквенные посадки лежат справа, за коротким железным забором. Клубок лозы и вьющиеся листья ползали по ярко-оранжевым тыквам. Я выбрала самый большой, поставила его на булыжник и отряхнула грязь.

Транспорт на первом месте. Не важно, как потрясающе я выгляжу, если я не могу никуда пойти. Дворец находится в шести милях отсюда, слишком далеко, чтобы идти пешком. И я уверенна, что каждая арендуемая карета сейчас была занята.

Тыква.

Я присела рядом с тыквой и, в довершение, раздался звон графина. Я наливаю ложку белой маги в углубление, созданное стеблем.

- Великолепный экипаж, - шепчу я.

И ждать.

Ничего.

Я громко выдохнула. “Проклятие”. Я наливаю ещё одну ложку.

- Великолепный экипаж, - я говорю громче.

Белая жидкость в ложбине поднимается выше.

Мда… Я не унываю. Я верю в белую магию, она меня никогда не подводила. Может быть, я должна убрать слово “великолепный”.

- Ладно… Просто карета. - Я добавила третью ложку и магия стекает по бороздкам тыквы. Она начинает искриться.

Я снова в радостном ожидании. Тыква блести, отекает, становится белой, как жемчуг, - и останавливается.

Я начинаю смеяться. Что? У меня есть большая, белая тыква, с маленькой дверкой в центре. Но это работает! Работает!

Больше трёх ложек - “великолепный экипаж” - и расцветает в самую красивую карету, которую я когда-либо видела. С мягкими скамейками, и высоким сиденьем напротив кучера. Это удивительно. Она занимает весь двор и, кажется, светится. Я просто стояла и пялилась на него, прежде чем вспомнила, что время дорого.

Лошади следующие. Я бегу назад к себе наверх и хватаю своих крыс. На обратном пути я объясняю им что я планирую сделать и обещаю вернуть их прежний вид, как только смогу. Не могу сказать, что они в восторге от этого, но они и не пытаются отвертеться от меня.

Уже во дворе, я подношу ложку магии к их мордашкам. Они обнюхали её, дёрнули усами и выпили. Когда одна ложка не сработала, я дала им вторую, потом третью, а затем и четвёртую. Крысы начали мерцать и прямо перед моими глазами превратились в великолепных белых жеребцов. И уздечки есть! Они неуклюже роют землю, словно испытывая свои новые длинные ноги и копыта. Я похлопываю Ужас по ягодице. “Спасибо, милая”.

Я проверяю хрустальный графин. Ах, Боже мой. Целый дюйм белый магии исчез. Только один дюйм. Я надеюсь, этого будет достаточно.

Кучер… Это будет трудно. Для этого у меня больше нет животного. Да и мысль о создании человека из животного звучит совершенно жутко… и как-то незаконно.

Я подумаю над этим. Тем временем, я буду использовать магию на себе. Мне нужны все улучшения, которые я планировала. Эти маленькие особенности, я надеюсь, сделают меня неотразимой перед принцем.

Я налью себе ложку.

- Очаровательна, - говорю я и глотаю.

Я беру ещё одну ложку для хорошего эффекта. Никогда не кажется достаточно.

Больше двух ложек для “изящной”. Ещё две для “манящей”. И, наконец, я глотаю три ложки и говорю:

- Чтобы принц желал.

Неопределённость меня беспокоит. Я не уверенна, что белая магия способна знать то, что не знаю я. Но внутри сверкает тепло, значит работает.

Не так много осталось в бутылке. Может быть, осталось хотя бы две ложки. Этого не хватит на кучера. Возможно, я смогу взять парня с улицы и заплатить ему из своих скудных жалований.

Лучше оставить для моего платья.

Чувствую себя немного нервной. Я стою с рулоном ткани возле колеса. Сейчас нет необходимости в ложке. Я выливаю последнее волшебство прямо на ткань и говорю:

- Прекрасное, чёрное бальное платье.

Я жду.

Ни единой искры.

И белая магия исчезла.

Я начинаю быстро расхаживать Поди ж ты! Чёрт! Папа заверил меня, что мне хватит магии. Я должна была попросить простую карету и остановиться! Я должна была прекратить вчерашнюю истерику, которая обошлась мне в несколько ложек! Всё могло бы быть лучше!

Есть только один способ, для того, чтобы я попала на этот бал сейчас. Только один человек, одно существо, кто может помочь мне. Я собираюсь позвать её. Сумасшедшая женщина.

Я зову её Крёстная Псих.

========== Глава 12 ==========

Я шагаю дольше, пытаясь придумать другой выход. О, папа, пожалуйста, что угодно, кроме неё! Но я знаю, что это бесполезно. Она лучше, чем ничего, да и я уже в отчаянии. Так что, пусть идёт.

— Фея, приди ко мне на помощь и помоги мне исправить весь этот беспорядок, что я натворила. — Да, это действительно то, что она велела мне сказать.

И мне ничего не остаётся делать, кроме как всматриваться в звёздное небо и ждать.

— Ну здравствуй, отродье.

Я чуть не выпрыгнула из ботинок.

— Крёстная Псих, вы не можете сделать немного шума? Например, порывы ветра перед вашим приходом?

Она прямо за мной, огромная и крепкая. Смотрит на меня, как обычно, будто бы она только встала с постели. Её седые волосы свалены в несимметричный пучок с прядями, которые торчат, как сорняки. Она носит зелёное платье, слегка помятое; за её спиной прозрачные точечные крылья. И, как всегда, она курит.

Крёстная Псих смеётся, выпуская дым изо рта.

— Боже мой, посмотри на себя! Что ты с собой сделала?

— Что?

— Ты выглядишь как чумовая кукла! Мы должны поставить тебя на витрину магазина, где ты сможешь хлопать этими накладными ресницами. — Она засовывает глиняную трубку обратно в рот и останавливает глаза на огромной карете. — Ох, посмотри на это!

— Она не фальшивая, это всё белая магия! Белая магия дала мне лучшее!

Крёстная Псих закатывает глаза и затягивается.

— Это должно сделать тебя лучше. Ты издевалась над ней, булочка моя.

— Как? Ты сказала, что я никому не смогу ей навредить, так я и не вредила.

— Не напрямую, нет. Но ты так чертовски красива, что большинство женщин чувствуют себя подавленными, смотря на тебя.

— Это хорошо, — улыбаюсь я.

— Ты слишком одержима своей внешностью.

— Кто ты? Моя мать?

— Нет, но, в отличии от тебя, я её знала. И она не будет гордиться тобой.

Я нахмурилась и скрестила руки на груди.

— Она будет гордиться тобой?

Она отворачивается от меня и в воздух взлетает клуб облака уязвлённого самолюбия.

Крёстная Псих — это сестра моей матери. Я не знала о её существовании, пока не умер мой отец, когда мне было двенадцать. После отпевания, я стояла и плакала над его могилой. Мачеха не прослезилась, лишь укоряла меня за излишнюю «эмоциональность» в общественном месте. Но когда они все ушли, я нашла минутку, чтобы оплакать отца в одиночестве. Вдруг Крёстная Псих появилась рядом со мной, с трубкой в зубах и со всем этим, и меня передёрнуло.

Она объяснила мне, кто она и рассказала грустную историю. Она когда-то была обычной женщиной, вышла замуж за хорошего человека. Но у них была ужасная ссора и Крёстная Псих бросила ему в голову оловянный подсвечник. Он умер. И Крёстная Псих, не преодолев чувство вины, сбросилась с крыши своего дома. Но она не была достаточно высокой. Она лежала на тротуаре, истекая кровью, ожидая смерти, когда феи пришли.

Я никогда не видела фей. Мне говорили, что они держат себя в тени, чтобы помогать нам, людям. Феи сжалились над Крёстной. Они сказали, что не смогли спасти человеческую жизнь, но если она станет одной из них, феей, то сможет помогать людям и загладить вину за свой ужасный поступок. Но, как она любила рассказывать мне, она тогда не знала, что они хотели приставить ко мне.