— Я устал. Пожалуйста, дай мне знать, когда начнётся второй этап.
На этом он отошёл в сторону, где уселся со скрещёнными ногами с высокомерным видом, словно одинокая сосна на вершине горы. Когда он закрыл глаза, то его холодное, жестокое лицо и убийственная аура заставили слова Сун Цзюньвань застрять у неё в горле.
В душе Бай Сяочунь посмеивался над ситуацией и очень гордился собой. По его мнению, он был совершенно неподражаем и на голову лучше всех остальных.
«Погодите-ка, нужно сделать что-нибудь, чтобы было более правдоподобно и впечатляюще», — подумал он. При этом он медленно задрал подбородок и глубокомысленно посмотрел вдаль печальными глазами, что ещё больше потрясло Сун Цзюньвань и Сюэмэй, хотя они и не до конца понимали, чтобы это значило.
Шло время. Через ещё два часа воздух над ними снова пошёл рябью и появилась дверь. Крепкий, опасный на вид мужчина, тяжело дыша, вышел из неё. Когда Сюэмэй увидела его, то заулыбалась. Здоровяк соединил ладони и поклонился ей в приветствии, потом приблизился и сел на платформу рядом с ней. Когда он увидел на другой платформе Бай Сяочуня, то чрезвычайно удивился. Он думал, что будет первым, закончившим начальный этап, но и подумать не мог, что Черногроб окажется быстрее него.
Час за часом шло время и всё больше дхармических защитников появлялись на платформах. Сун Цюэ оказался одним из них. Он выглядел измученным, а его тело покрывали разнообразные раны. Очевидно, что для него оказалось непросто заслужить одобрение воли мира. Через десять часов появился последний дхармический защитник, и первый этап официально завершился.
И Сун Цзюньвань и Сюэмэй очень серьёзно подошли к отбору дхармических защитников, и все из них были в той или иной степени необычными. Неожиданно обе группы оказались равными по силе, и теперь на каждой стороне осталось по десять дхармических защитников. Обе женщины обменялись ледяными взглядами и холодно хмыкнули. Повернувшись к своим дхармическим защитникам, они начали объяснять им вторую стадию.
— На первой стадии, — начала Сун Цзюньвань, — за одобрение мира сражались только вы, дхармические защитники, а я не участвовала. На втором этапе сражение станет ещё более ожесточённым, я тоже вступлю в битву! Второй этап называется Кровавая Пустошь. Это бесконечная дорога, на которой каждые четырнадцать часов дуют смертельные ветра. Когда ветер начинает дуть, то всё живое в Кровавой Пустоши погибает, оставляя после себя только скелеты. Эта дорога ведёт к полости сердца. Если говорить проще, то у нас есть ровно четырнадцать часов, чтобы найти в Кровавой Пустоши ключи, позволяющие добраться до полости сердца!
Вдалеке Сюэмэй нечто подобное говорила своим дхармическим защитникам.
— Каждые два часа в случайном месте пустоши появляется ключ. Любой, у кого к концу четырнадцати часов окажется ключ, будет телепортирован на Древнюю Тропу Крови, которая ведёт к полости сердца. Конечно, мне и Сюэмэй, чтобы попасть туда, такие ключи не нужны. Всего появятся семь ключей, что означает, что только семь дхармических защитников смогут попасть на Древнюю Тропу Крови вместе со мной и Сюэмэй!
Лицо Бай Сяочуня помрачнело, как и лица всех остальных, кроме Сун Цюэ. Один из них, культиватор средних лет, спросил приглушённым голосом:
— А что будет с теми, кто остался без ключа?
Сун Цзюньвань задержала на нём взгляд на какое-то время, а потом ответила:
— Это командное соревнование, и та сторона, у которой окажется больше ключей, победит. Участники команды-победителя без ключей не попадут на Древнюю Тропу Крови, но и не погибнут. Их просто перенесёт вовне. Ну, а члены проигравшей команды, за исключением обладателей ключей, погибнут в пустоши, когда подует ветер. Таковы правила и даже патриарх не может вмешаться, чтобы спасти проигравших! Поэтому сейчас не время для внутренних разборок! Если ключ попадёт в руки кому-то из дхармических защитников Сюэмэй, то нападайте на него. Но если он у вашего товарища по команде, то вам нельзя его трогать. Драки внутри команды запрещаются! Такие сражения только уменьшат шансы победить всей командой, поэтому могут привести к её смерти…
Все из вас либо принадлежат клану Сун, либо пошли за мной потому, что я дала вам определённые обещания. Если я стану кровавым дитя, то ваши дальнейшие перспективы безграничны. Всё, что я обещала, я обязательно выполню. Если я проиграю и победит Сюэмэй, то всем нам грозит печальная участь!
С этими словами Сун Цзюньвань соединила руки и низко поклонилась Бай Сяочуню и остальным дхармическим защитникам.
========== 247. Что это? ==========
У всех десяти дхармических защитников, включая Бай Сяочуня, была своя реакция на такие слова. Лицо Сун Цюэ немного помрачнело, но кроме этого ничего особо в его выражении не изменилось. Из-за своего места в клане Сун он знал об испытании огнём на пост кровавого дитя больше, чем остальные. В конце концов, если бы он смог достичь небесного Дао возведения основания, то это он сейчас был бы кандидатом в кровавые дитя. Однако теперь он не мог соревноваться с Сюэмэй на равных, поэтому клан Сун выбрал Сун Цзюньвань в качестве своего представителя для сражения за место, принадлежавшее клану многие поколения. Из-за этого многие представители старшего поколения клана были недовольны Сун Цюэ. В свою очередь успехи Черногроба послужили ещё большему увеличению давления на Сун Цюэ. Особенно, учитывая, что Сун Цзюньвань выделяла Черногроба.
У Сун Цюэ оставался совсем небольшой выбор. У клана Сун были глубокие корни в секте Кровавого Потока, в ней состояло множество прямых потомков линии крови клана. Сун Цюэ являлся лицом текущего поколения прямых потомков линии крови, но это всего лишь означало, что в клане было немало людей, только и ждущих, когда он ошибётся, чтобы занять его место. Ему ничего не оставалось, кроме как с блеском пробить себе дорогу, используя все силы, добившись победы для своей тёти. Только тогда он смог бы доказать, насколько он ценен. Это также было единственной надеждой на то, что в конечном итоге он сможет занять место кровавого дитя после своей тёти. Подавив свою неприязнь к Черногробу, он первым заговорил, когда Сун Цзюньвань произнесла всё, что хотела.
— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы добиться победы в Кровавой Пустоши, и я определённо не позволю произойти междоусобице в нашей группе. Главная старейшина, пожалуйста, не волнуйтесь. Если кто-то посмеет вызвать проблемы, тогда, если мы выберемся живыми и этот человек тоже выживет, я покажу ему небо в алмазах! Он узнает, что значит жизнь хуже, чем смерть.
Глаза Сун Цюэ ярко светились и были наполнены намерением убивать. Остальным дхармическим защитникам ничего не оставалось делать, кроме как согласиться. Культиваторы секты Кровавого Потока любили сражаться между собой. Но в этот раз в случае проигрыша они погибали всей группой. Поэтому им нужно было сплотиться и сражаться вместе, чтобы победить противников. Помолчав немного, дхармические защитники один за другим начали говорить:
— Главная старейшина, раз вы собираетесь выполнить своё обещание, я не раздумывая рискну жизнью!
— Клан Сун очень хорошо ко мне относился, я точно отплачу ему в этот раз!
И сразу же они стали смотреть друг на друга с меньшей настороженностью. Бай Сяочунь начал переживать, он невольно почувствовал, что Сун Цзюньвань провела его… Он знал, что испытание огнём опасно, но не думал, что эта опасность будет полностью вне его контроля. Если его команда проиграет, то всё может закончиться его смертью… Пока он вздыхал про себя, понял, что вся группа смотрит на него. Не медля ни мгновения, он высокомерно задрал голову и с холодным взглядом произнёс:
— Ради Цзюньвань я пройду через огонь и воду! Это мой долг!
На лицах остальных культиваторов показались странные выражения, а Сун Цюэ стиснул зубы. Однако он знал, что выбора не было, нужно было забыть о своей ненависти к Черногробу. Холодно хмыкнув, он посмотрел в сторону. Сун Цзюньвань глянула на Бай Сяочуня извиняющимся взглядом, но ничего не сказала ему в утешение. Вместо этого она предупредила всех собравшихся:
