«Котёл Душистых Облаков?»
Он использовал своё божественное сознание и тут же обнаружил, что произошло с десятью каменными стелами рядом с павильоном Десяти Тысяч Лекарств. Его выражение лица тут же изменилось, и он шагнул из пещеры прямо в воздух.
Потом объявился старейшина Сунь вместе с другими культиваторами Возведения Основания. Все они слышали звуки котла и сейчас с взволнованными лицами направлялись в сторону павильона Десяти Тысяч Лекарств.
Последним появился Ли Цинхоу, который прервал свою медитацию. Когда он услышал звук котла, его глаза заблестели, и он посмотрел из пещеры Бессмертного наружу. Затем он превратился в радужный луч света и помчался к павильону Десяти Тысяч Лекарств.
Вместе со звуками котла, толпа ещё больше оживилась. Ученики как внешней, так и внутренней секты Вершины Душистых Облаков были под большим впечатлением, и многие тоже поспешили к павильону Десяти Тысяч Лекарств.
— Это… звук драгоценного сокровища Вершины Душистых Облаков — Котла Душистых Облаков!
— Кто-то занял десять первых мест на стелах у павильона Десяти Тысяч Лекарств! Такого не случалось последние тысячу лет! Неслыханно!
Даже на Вершине Зелёного Пика и Вершине Пурпурного Котла царило оживление. Большой толстяк Чжан повесил голову, пока его ругала прекрасная, соблазнительная женщина. Женщиной была не кто иная, как «старая мымра», на которую Большой толстяк Чжан жаловался Бай Сяочуню. Как только она услышала звук котла, её выражение лица изменилось, и она посмотрела вдаль. На лице Большого толстяка Чжана отразилось удивление, и он тоже посмотрел в сторону соседней горы.
— Звук Котла Душистых Облаков. Может ли быть такое, что кто-то с Вершины Душистых Облаков добился идеального результата во всех экзаменах?
Нечто подобное произошло и на Вершине Зелёного Пика, заставляя старейшин и главу горы в изумлении оторваться от дел.
Всё больше людей толпилось у павильона Десяти Тысяч Лекарств. Бай Сяочунь тоже был в толпе, и когда он услышал шум, то посмотрел на десять каменных стел. Хотя он сам не стал выкрикивать одобрения черепашке, его сердце наполнило неописуемое чувство. Он стоял там, и улыбка расцветала на его лице; не снисходительная или высокомерная улыбка, а улыбка чистого, ничем не замутнённого счастья.
Ему потребовалось больше года, чтобы совершить это чудо. Он начал с первой стелы, но потом завоевал и все остальные. Однако в конечном итоге все эти первые места не так уж и много для него значили. Самым важным было то, что он полностью освоил растения и растительную жизнь, а также духовных существ, и это было то, что должен был сделать начинающий аптекарь. Он создал беспрецедентно глубокую основу. Подумав о всём том времени, когда он бесконечно, как одержимый, изучал растения и растительную жизнь, а затем и духовных существ, Бай Сяочунь с чувством вздохнул. Во всей секте Духовного Потока не было учеников, даже среди внутренней секты, у которых основа знаний по десяти томам была бы на таком уровне. Сейчас Бай Сяочунь был очень доволен.
Скоро множество лучей света показались в воздухе, все они излучали колебания мощных основ культивации. Среди них были старейшина Чжоу, старейшина Сунь… и конечно Ли Цинхоу. Они посмотрели на десять стел и на черепашку на первом месте, и их глаза ярко засияли. Особенно это касалось Ли Цинхоу. Знак черепашки сначала заставил его сильно удивиться, а потом громко рассмеяться со странным выражением лица. Он оглядел толпу и нашёл глазами Бай Сяочуня, после чего в его взгляде появились намёки на похвалу, которые никто не мог заметить. Вскоре он взмахнул рукавом и очень довольный улетел; он отгадал, что черепашка принадлежит не кому иному, как Бай Сяочуню.
Скоро и остальные члены старшего поколения разлетелись. Однако всё больше и больше учеников внутренней секты приходило в изумлении посмотреть на черепашку. В конце концов они все когда-то были учениками внешней секты и знали, что только ученикам внешней секты разрешено сдавать экзамен у каменных стел. Они так же знали, насколько экзамен сложный.
— Любой ученик внешней секты, который способен на такое, определённо избранный…
— Хм! Мы — подмастерья аптекаря, поэтому нас заботят только духовные лекарства. Все эти невероятные познания растений и растительной жизни абсолютно бесполезны, если не можешь изготовить духовное лекарство!
Некоторые ученики внутренней секты восхищались черепашкой, в то время как остальные презирали. Однако что бы они не чувствовали, черепашка оставила всех под глубоким впечатлением, большинство из учеников немного побаивалось его. Никто из них не знал, насколько этот человек будет искусен в изготовлении лекарств, но с такой солидной основой, как только он станет подмастерьем аптекаря, его дальнейшее развитие будет продвигаться гораздо глаже.
Шумиха продолжалась, пока наконец не показалась Чжоу Синьци. Она стояла на своём летающем шёлке и рассматривала черепашку. Постепенно толпа успокоилась, и все устремили свои взоры на Чжоу Синьци. Черепашка на первом месте на всех каменных стелах заставила упрямый огонёк появится в её глазах. Раньше на неё саму часто смотрели ровно с таким же выражением, а теперь настал её черёд.
— Кто же ты такой? — пробормотала она, стиснув зубы. Хотя она не хотела в этом признаваться, она много раз пыталась обогнать загадочную черепашку в знаниях растений и растительной жизни, но его познания оказались слишком глубоки. Сейчас у неё совершенно не было никакой уверенности, что она может его превзойти. А маленькая черепашка ярко и сильно запечатлелась в её сердце.
«Может быть ты и лучше меня в растениях и растительной жизни, но подождём, пока ты станешь подмастерьем аптекаря. Я отказываюсь верить, что ты сможешь превзойти меня, когда дело коснётся изготовления лекарств!»
Она глубоко вздохнула и успокоилась. Она уже прошла экзамен и стала подмастерьем аптекаря; глянув на каменные стелы в последний раз, она развернулась и растаяла вдали. Бай Сяочунь тоже последний раз взглянул на стелы и ушёл.
«Это только первый шаг на моём пути к становлению аптекарем-мастером!»
Событие с десятью стелами вызвало волнения, которые продолжались ещё несколько месяцев. Люди постоянно говорили об этом, особенно, когда шли к павильону Десяти Тысяч Лекарств и воочию видели черепашку на стелах.
Тем временем поклонники Чжоу Синьци прочёсывали секту, применяя все возможные хитрости, чтобы вычислить, кто же такой черепашка. Особенно это касалось молодого человека по фамилии Цянь, который очень злился из-за произошедшего. В события был вовлечён весь южный берег секты Духовного Потока. Пока люди постоянно обсуждали черепашку, Бай Сяочунь проводил своё время во дворе; с глазами, налившимися кровью, он управлял листком с дерева, который парил перед ним.
Сейчас он изучал магию Тяжесть-в-Лёгкости. На самом деле он постоянно экспериментировал уже на протяжении полугода, но только сейчас у него начало что-то получаться. Из-за событий у павильона Десяти Тысяч Лекарств поклонники Чжоу Синьци непрерывно его искали. Чувство надвигающейся опасности медленно росло в нём, поэтому он решил переждать дома, работая над Тяжестью-в-Лёгкости.
Управление энергией в Лёгкости-в-Тяжести связано со скоростью. Тяжесть-в-Лёгкости… тоже связана с методами управления энергией, только более искусными! На лице Бай Сяочуня было очень задумчивое выражение, пока он обдумывал всё, что ему не так давно удалось понять.
«Видимо можно сказать, что такое управление на самом деле является особым более изощренным способом использовать внутреннюю духовную энергию!»
Глаза Бай Сяочуня заблестели. Сейчас он был на шестом уровне Конденсации Ци, и его внутренняя духовная энергия была подобна огромной реке. Когда дело касалось Лёгкости-в-Тяжести, он мог использовать эту магию бесконечно и разгонять предметы до невообразимой скорости.
Он уже давно понял, что так называемая магия Тяжесть-в-Лёгкости была просто способом компоновать нити своей внутренней духовной энергии, переплетая их. Это было подобно тому, как на развёрнутом листике можно было поднять в воздух маленькую веточку, но на свёрнутом в трубочку — небольшой камень. Также, если разрезать лист на полоски, а потом сплести из них верёвку, то можно будет поднять на нём ещё более тяжёлые предметы. Многие материалы были таким же; в конечном итоге, какой вес можно поднять, зависело от того, как скомпоновать различные элементы.
