— Послушай, это вовсе не потому, что я такой жадный. Мы все втроём вместе, поэтому ты должен подумать не только обо мне. Мой самый старший брат и третий старший брат оба голодали и потеряли в весе, всё ради этого испытания огнём.

В этом Бай Сяочунь ни капли не соврал. Большой толстяк Чжан и Третий толстяк Хэй оба потеряли достаточно много жира, пока взбирались на гору. Длиннолицый слуга оглядел Большого толстяка Чжана и Третьего толстяка Хэя и про себя стал извергать череду проклятий. Затем он начал торговаться и в конце согласился на шестнадцать духовных камней. С болью в сердце он, наконец, передал сумку с камнями Бай Сяочуню.

— Всё в порядке? — спросил он хриплым голосом.

— Всё прекрасно, — радостно ответил Бай Сяочунь. — Хорошо, старший брат, пожалуйста, подожди в сторонке минутку. Как только появятся ещё двое покупателей, мы откроем проход к выходу, — Бай Сяочунь передал сумку с духовными камнями Большому толстяку Чжану.

Когда длиннолицый слуга осознал, что они будут ждать ещё двух человек, он начал предвкушать. Это была ситуация: «Если уж я попался, пусть и другим достанется». К этому моменту два ученика внешней секты по ту сторону от финишной черты поняли, в чём дело; они выпучили глаза и не могли в это поверить.

— Чем это вы там занимаетесь? — закричал один из них. — Вы в самом деле продаёте места во внешней секте? Какая наглость!

Большой толстяк Чжан в экстазе считал духовные камни, когда услышал слова учеников внешней секты. Он повернулся, рассержено посмотрел на них и раздражённо спросил:

— Зачем же так орать? Я очень устал, пока добирался сюда, и теперь у меня нет настроения идти дальше. Только не говорите, что нам нельзя пропускать вперёд других наших товарищей? Если они хотят возместить нам за наши труды, что же в этом плохого, а? — два ученика внешней секты не знали, что на это ответить.

В это время семь или восемь слуг с раскрасневшимися лицами показалось на дороге. Они дышали так тяжело, что их пыхтение оглушало почти как гром. Впереди был крепкий мужчина лет тридцати. Его грудь была обнажена, и он выглядел впечатляюще, вышагивая вверх к вершине горы. Бай Сяочунь тут же вышел вперёд с горящими глазами.

— Ты немного опоздал, старший брат. Однако я вдруг передумал становиться учеником внешней секты. Хочешь моё место?

Здоровяк в изумлении уставился на него, потом оглянулся посмотреть на группу других слуг, которые поднимались по дороге за ним. Он холодно усмехнулся и сказал:

— Ты думаешь, что можешь стрясти с меня денег, младший брат? Забудь! — зарычав, мужчина взмахнул рукой, излучая духовное давление третьего уровня Конденсации Ци.

Бай Сяочунь отступил на шаг и прокричал:

— Самый старший брат!

Почти сразу гора плоти спустилась сверху. Здоровяк опешил, увидев это. Потом с сильным грохотом гора плоти врезалась в него. Здоровяк жалобно вскрикнул, а Большой толстяк Чжан оседлал его. Тот сопротивлялся, но освободиться не мог. Если бы он сам не был таким большим и сильным, то из его лёгких бы выдавили весь воздух, и он бы потерял сознание.

Когда семь или около того слуг, которые поднимались по горе за здоровяком, увидели, что происходит, они потрясённо выпучили глаза. Двое учеников внешней секты тоже с шумом втянули воздух в раскрытые рты. Здоровяк, который застрял, погребённый под Большим толстяком Чжаном, был, казалось, почти полностью раздавлен. Они просто не могли не пожалеть его.

Стреляя глазами по сторонам, Бай Сяочунь наклонился и прошептал:

— Самый старший брат, у нас есть зрители.

Зная Бай Сяочуня уже на протяжении года, Большой толстяк Чжан тут же понял намёк. Зло глядя вниз на крепкого мужчину, он сжал свои ручищи в кулаки, подобные молотам, и стал бить здоровяка.

— Как ты смеешь не заплатить за труды дедушки толстяка! Какая неслыханная наглость! Сюда было так тяжело подниматься. Мы хотели стать учениками внешней секты, но так получилось, что мы передумали в последнюю минуту. Конечно мы хотим небольшую компенсацию! Чёрт! Не могу поверить, что ты отказываешь нам!

Поколотив его ещё немного, Большой толстяк Чжан подпрыгнул вверх в воздух, а потом со всей силы опустился вниз на мужчину. Здоровяк жалобно завизжал, едва дыша. Когда Большой толстяк Чжан приготовился снова подпрыгнуть, мужчина неожиданно вынул сумку и протянул её в вытянутой руке. В ужасе он вымолвил:

— Вот, возьмите, здесь компенсация!

Большой толстяк Чжан тут же помог мужчине подняться на ноги. Просияв, он взял сумку и заглянул внутрь, а потом помог мужчине отряхнуть пыль с одежды.

— Ха-ха-ха! Что же ты раньше не сказал, брат? Смотри, люди уже выстраиваются в очередь впереди тебя. Ещё один человек, и мы откроем дорогу к финишу.

Крепкий мужчина чувствовал себя сразу и униженным, и рассерженным, но не смел ничего возразить. Он подавленно прошагал, чтобы встать рядом с длиннолицым слугой. Что до длиннолицего слуги, он уже чувствовал себя немного лучше и не мог не думать, что он гораздо умнее, чем этот крепкий мужчина.

— Это восхитительно, самый старший брат! — сказал Бай Сяочунь, улыбаясь до ушей.

Затем он радостно посмотрел на остальных слуг, которые пришли вслед за здоровяком, а теперь стояли с выражением ужаса на лицах. Большой толстяк Чжан гордо улыбнулся, потом отошёл обратно на своё место загораживать путь. Двое учеников внешней секты обменялись растерянными взглядами. Вымогательство денег у длиннолицего слуги казалось почти умеренным и вежливым по сравнению с тем, что случилось сейчас.

— Они… они же грабят людей!

— Это грабёж! — они были рассержены, но ещё и немного завидовали, жалея, что такая идея не пришла им в голову, когда они сами принимали участие в испытании огнём.

Больше всего не знали, что и думать, семь человек, которые пришли после крепкого мужчины. Пока они смотрели, как Большой толстяк Чжан расплющивает его и избивает, у них загорелись глаза. Раньше стать учеником внешней секты казалось невозможным. Но сейчас… у них вдруг появилась надежда. Возбуждённо смотря на всех этих людей, Бай Сяочунь вдруг крикнул громким голосом:

— Дамы и господа, осталось всего одно место. Как насчёт такого? Мы отдадим его тому, кто заплатит больше всех!

Сразу же группа слуг поняла, что происходит, и они запыхтели ещё сильнее. Взгляд их глаз затуманился, а в мыслях замелькали варианты самых невероятных возможностей. Почти сразу люди начали выкрикивать ставки, будто на аукционе.

— Даю десять духовных каменей!

— Одиннадцать!

— Это место принадлежит мне. Даю пятнадцать духовных камней.

Бай Сяочунь, Большой толстяк Чжан и Третий толстяк Хэй сразу же пришли в восторг. Когда два ученика внешней секты услышали, что происходит, это только подлило масла в огонь. С их точки зрения вымогательство было одним, даже ограбление можно было бы спустить с рук. Но то, что ситуация превратилась в аукцион, заставило их пересмотреть свою позицию. Это было так подло, что волны возмущения вздымались у них в сердцах. Для них самым большим злодеем из трёх был не Большой толстяк Чжан, а на первый взгляд очаровательный и невинный Бай Сяочунь!

— Возмутительно! Бесстыдно! — один из них наконец развернулся, с глазами налившимися кровью то ли от зависти, то ли от ярости — он не был уверен, от чего именно — он полетел, чтобы сообщить о происходящем почётному стражу.

Бай Сяочунь остался не доволен уровнем ставок, которые выкрикивали. Он на мгновение посмотрел вверх, задумавшись, а потом объявил:

— Дамы и господа, нам нужно поспешить. Иначе другие слуги подоспеют и тогда, кто знает, на что они пойдут, чтобы выиграть!

В ответ на его слова, голос молодой девушки послышался с дороги дальше по склону:

— Я, Хоу Сяомэй, ставлю тридцать духовных камней! Я из клана культиваторов и у меня куча денег. Давайте посмотрим, кто посмеет отнять у меня моё место!

Симпатичная молодая девушка, тяжело дыша и пыхтя, поднималась к вершине. У неё была белая кожа, стройная фигура, и она выглядела очень юной. Когда Большой толстяк Чжан увидел красивую молодую девушку, его глаза расширились. Он уже хотел что-то сказать, но вовремя остановился и посмотрел на Бай Сяочуня.