– Так мы идем к Роксане? – не поверил я.

– Браво!

– Сказать, что я в очередной раз напился – не повод для примирения!

– А ты скажи, что не пьешь уже месяц, может, и дело пойдет лучше. Нет, не так. Реально не пей, и дело пойдет лучше. Кстати, не только в личной жизни.

– Ты же знаешь, мы ссоримся не из-за того, что я люблю выпить. Попрошу заметить, умеренно!

– Ага. Вы ссоритесь, потому что никто из вас не виноват, – отрезал он и вышел из машины. Эти слова заставили меня вылезть следом и побрести к подъезду. Ненавижу, когда в нем говорит папочка.

Под томным взглядом Пса я звонил в дверь несколько раз, но никто не открыл. Пес оттолкнул меня, прислонился к двери и услышал шаги в квартире. Затем достал связку ключей и вставил какую-то маленькую спицу в замочную скважину.

– Что ты, мать твою, творишь?!

– Иногда любой ключ подойдет.

На моих глазах замок щелкнул. Он открыл дверь, за которой стояла невысокая девушка с влажными витыми темными волосами, выраженными скулами и огненным осуждающим взглядом топала тапочкой. После трехнедельной разлуки я почувствовал прилив эмоций. Мне хотелось кинуться просить прощения, лишь бы снова сойтись. Но я всем видом показывал, что мне и так прекрасно.

– Что вы оба тут забыли?

– Признайся, ты ждала только меня? – подмигнул Пес назло мне.

– Арс, почему у тебя рожа разбита? Снова нажрался?

Я опустил взгляд. Не знал, что хуже будет: сказать, что нажрался и подрался или нажрался и помню ничего? Ни то, ни другое Роксану бы не обрадовало. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Хорошо, что разбитая рожа скрывает краску стыда.

Не дождавшись ответа, она впустила нас и предложила кофе. Мы зашли и обнаружили в коридоре багаж из двух дорожных сумок. И все же он казался легче, чем нависший груз у меня на сердце. Пес заметил мои дрожащие руки, что сами превратились в кулаки из-за злости и обиды. Рокси скрылась на кухне.

– Ты хотела незаметно улизнуть? – Пес посмотрел на меня усмирительным взглядом. Думаю, если бы я пришел один, воспользовался бы моментом приготовления кофе и сбежал.

– Ну, раз вы здесь, придется задержаться и объяснить. Проходите в гостиную. Кофе скоро будет, – ответила она без сожаления. В этот миг я сильнее почувствовал в ней родного человека, которого не хотел отпускать. Наверняка ей надоела жизнь со мной. Мне даже пришло в голову, что так правильней. Как только кофеварка зашумела, Пес рванулся потрошить сумки.

– Что ты творишь? Прекрати! Что ты делаешь? – я принялся останавливать друга, но он будто был одержим. Роксана почему-то не приходила на шум, а ведь это было невозможно не услышать. Пес развернул коробочку с кольцом, что я подарил год назад, откинул крышку и посмотрел на меня дико и, кажется, грустно. Он хотел что-то сказать, но звуки заглотило беспамятство. Я подхватил Пса и рефлекторно схватил выпавшее из рук кольцо. От прикосновения к металлу у меня в голове щелкнуло озарение!

Я – не человек. И Пес тоже. Он пришел ко мне за печатью. Роксана лежала на кухне. Я переложил девушку на диван, сложил вещи, взял Пса под руку и вышел с ним на крышу.

Оттуда было видно спасателей. Откуда они взялись, я понятия не имел, но испугался и спустился к любимой. Дым шел из соседней квартиры.

Я снова поднялся на крышу. Пес ждал меня, сидел на краю и в последний раз наблюдал за окрашенным в оранжево-красный цвет городом с черными полосками теней.

– Скажи, ты знал обо всем?

– Да.

– Но почему ничего не сказал?

– Не хотел.

– Я чувствую, что кольцо твое. Почему я пробудился?

Пес пожал плечами.

– Давай покончим со всем этим. Я поставлю печать, и ты свалишь отсюда. Проблем с Роксаной хватает. С тобой выяснять отношения не хочется.

Пес не ответил. Я чувствовал, что ему тяжело. Но не понимал причину. Он спустился и подошел ко мне. Несмотря на свои открытия, я все еще видел в нем друга. Надеюсь, он тоже.

– Решайся, Арс.

– Дил.

– Что?

– Ты как-то спросил меня, какое имя тебе подойдет. Первое, что пришло ко мне тогда в голову – Дил. Думаю, самое время сказать.

Он улыбнулся краем рта и посмотрел на протянутое кольцо. Пес надел его и сжал руку в кулак. Кольцо развернулось в золотую исписанную разными знаками перчатку. Значит, моя печать – далеко не первая, решил я.

Что за бред? Еще утром я был избитым в хлам алкашом, которого пять минут назад кинула девушка, а теперь еще и это… Дико захотелось закурить.

Пошарив по карманам, я достал пачку. Затянулся и выдохнул дым под ноги.

Отщелкивая огоньки, мои мысли проваливались в никуда. Было всласть тянуть последнее с ним время.

Докурив до конца, я протянул руку и почувствовал крепкую хватку Пса. Затем подтянул тыльную сторону предплечья перчатки и оставил след окурка. Как по мне, вполне характеризует нашу планету. Напротив моему мнению, от скромного следа вытянулись извитые лучи. Пес посмотрел на меня и растворился с ветром. Такое видеть мне не приходилось, но почему-то внутри не было испуга или удивления. Только досада.

Уже второй день давит навязчивая идея, что за мной кто-то следит. Я заплатил за проезд в автобусе и почувствовал чей-то взгляд. Наверное, такси тяжело пережило наш разрыв и, чтобы попытаться вернуть отношения, наняло актера мозолить мне глаза в других общественных транспортах. Боль со временем уходит. Такси, если любишь – отпусти.

С работой туго, пришлось замять «буржуйские замашки», как бы сказал Пес. Не хватает его. На следующий день после встречи на крыше я поднялся к нему, чтобы поделиться кошмаром. Но открыл другой квартиросъемщик, и я понял, что не сон это. У меня просто с мозгами что-то не так. Психолог или невролог? Бармен – лучший врач на свете! Вот только что Пса нет, я поверил…

Опять! Стоило отвернуться, на меня кто-то пялится. Не в силах больше терпеть, я соскочил с автобуса на следующей остановке и побрел по тротуару. Снаружи стало спокойнее, однако снова чей-то взгляд. Обернулся – никого.

Отперев дверь квартиры, я вошел как будто в чужую квартиру. Внутри как в холодильнике из-за раскрытого настежь окна. Занавески раскачивалась, как вуаль медуз. Даже противно смотреть.

– И когда же дадут отопление, – заныл я и закрыл окно.

– Говорят, в конце недели, – ответил женский голос.

Я чуть не обделался, но сделал вид, что все в порядке. Роксана ведь хотела улизнуть, даже не вернув ключи от моей квартиры. Что она делает здесь?

– Пришла попрощаться?

– Совсем напротив – поздороваться, – интонация и тембр голоса звучал ниже обычного для меня голоса. Этот надменный, холодный взгляд. Она предстала передо мной амазонкой в черной коже и темной косметике. В иной раз мои мысли заволокли бы пошлые фантазии. На этот раз я не жаждал даже поцелуя. Мне тупо было страшно находиться с ней в одном помещении. – Идем, надо кое-что прояснить.

– Оу-оу, притормози. Если хочешь, чтобы меня отделал твой новый парень на байке с татухой на спине, то я пас. Скажи, что между нами кончено, и разойдемся.

– Никто не тронет тебя, размазня. Вчерашний вечер тебе крышу не сорвал? Кольцо, перчатка, Пес?

– Ты же была без сознания. Как ты?..

– Если бы чертов Пес не помешал, ты бы продолжил подыхать в своем дерьмовом мирке.

– Роксана, это ты вообще говоришь? Откуда столько агрессии. Тебе же нравился Пес.

Она неоднозначно на меня посмотрела и властно скомандовала идти за ней. Нутро подсказывало не пырхаться. Окинув взглядом берлогу, я понял: выйду за порог – никогда не вернусь. И я почему-то вышел…

Роксана первая села в глянцевую синюю тачку с белыми полосками на капоте. Я бы сказал, что машина походит на гоночную иномарку, но на этом мои скудные знания заканчиваются. Сделав шаг в машину, я оказался в измерении кожи, меха и слоновой кости. Девушка скомандовала водителю трогаться.