Сердце пустилось вскачь, устремившись за убегающим миражом. Не медля ни секунды, быстрым шагом пошёл за алым знаменем, убегающим от меня словно огонь по зажженному фитилю. Я ускорил шаг, пытаясь разглядеть хотя бы цвет волос девушки, но видел лишь хвост подола. Вслед за лавирующим между гостями красным маячком я вышел во двор, останавливаясь вместе с застывшим на месте платьем. Шумно сглотнув, поднял взгляд вверх по обтянутой алым шелком, хрупкой фигуре. Белокурые пряди, развевались на ветру, доносящим до меня легкие отголоски ванили. Она разговаривала с мужчиной и женщиной, делая саркастические замечания и посмеиваясь над их ответами. Услышав звук её мягкого смеха, почувствовал, что в груди все сжалось от болезненных воспоминаний.  Когда-то она так же смеялась для меня, превращая в самого счастливого человека во всем этом грёбанном мире, а теперь я не знал, имею ли право просто слышать её голос.  Не двигаясь с места, наблюдал, словно хренов извращенец, как она поправляет волосы, изящными пальцами, как слегка наклоняет в сторону голову, слушая собеседника. Я,бл***ь, просто стоял на месте и не решался сделать шаг к ней на встречу. В голове проносилась тысяча слов, которые я мог ей сказать, и ни одно из них не было верным для неё, для нас. К собеседникам Марины присоединилась еще одна пара, оживленно рассказывающая очередную бредовую историю. Взяв бокал с подноса проходящего мимо официанта, Марина молча потягивала шампанское, слушая гостей.

Так и не найдя правильных слов, я шагнул вперед с полным ощущением того, будто сделал шаг в пропасть. Затаив дыхание, я приблизился к Марине, остановившись за её спиной. Сердце с удвоенной силой качало кровь, справляясь с вновь охватившим волнением. Наверное, впервые в жизни я был взволнован настолько, что боялся пошевелиться.  Я мог просто протянуть руку и прикоснуться к ней, развеяв все страхи и волнения.  Но любой неверный жест или слово способны испортить абсолютно все, оттолкнув от меня Марину. Но и стоять в стороне я не собирался. Эта моя женщина! Пришло время вернуть её себе.

– Вы не танцуете? – медленно обошел девушку, останавливаясь напротив неё.

– Как и вы, – усмешка, исказила её пухлые губы.

– У меня есть для этого весомое оправдание, – заглянул в её глаза, стараясь найти там хоть какие-то эмоции.

– Неужели не умеете танцевать?– приподняла одну бровь, ожидая ответа.

– Умею. Просто я жутко хочу курить, а ваш особняк похож на зону для некурящих, – сказал первое, что пришло на ум, не зная, в какую сторону нужно двигаться.

– Пабло – противник курения и не выносит запах табака, – отпила шампанское. На лице Марины явно читалось недоумение, объяснение которому я никак не мог и не желал находить.

– А вы? Вы тоже не переносите запах табака?– вспомнил, как выпускал ей в рот сигаретный дым, не желая отрываться от её сладких губ ни на секунду.

– У меня аллергия на табачный дым, – коротко ответила она.

– Вряд ли такую аллергию можно считать наказанием, – улыбнулся, пытаясь выдавить из Марины хоть какую-то эмоцию.

– Мой организм оградил меня от ненужного.

– Тогда вам повезло, – увидел на лице Котёнка прядь волос, застилающую глаза. Дёрнулся, чтобы убрать её, но вовремя остановился, наткнувшись на лед в бирюзовом взгляде.

Марина ничего не ответила, молча потягивая шампанское из бокала и недоуменно взирая на меня. Неловкость ситуации нарастала с каждым мгновением, утягивая меня на дно отчаяния, и нужно было срочно что-то предпринимать, чтобы разрушить барьер, возведенный между нами Мариной.

– Мы с вами не встречались раньше?– главной задачей на этот момент для меня стало понять, что с ней случилось, и почему она старательно делала вид, будто незнакома со мной.

– Не думаю. Я раньше не сталкивалась с подобными людьми, – снова усмехнулась она.

– Подобными?– нахмурился, стараясь понять, что именно она имела в виду.

– Самовлюбленный, помешанный на деньгах, власти и сексе, разве это не о вас? – равнодушный тон, с которым она выдала характеристику на меня, удивил еще больше, чем холод во взгляде.

– Если мы не встречались раньше, то, что помогло вам сделать подобные выводы? – улыбнулся, поражаясь откровенности Котёнка.

– А мне и не нужно знать вас, чтобы сделать выводы по вашей манере держать себя.

– И что именно в моей манере держать себя выдало во мне властолюбивого сексоголика? – автоматически засунул руку в карман брюк, разыскивая зажигалку.

– То, от чего вам ни за что не избавиться, – поставила опустевший бокал на поднос, меняя на наполненный. – Слухи.

– Это самый большой мой недостаток, – рассмеялся в голос, не в силах отвести от неё глаз.

Справившись с первоначальным шоком, полученным в кабинете, только сейчас смог как следует рассмотреть её. Внешне она почти не изменилась. Только волосы гораздо короче, чем раньше. Но вот взгляд, манера подать себя, выдавало в ней совершенно другого человека. Уверенность и пренебрежительность, с которой она смотрела на людей вокруг, не позволяли усомниться в переменах, произошедших с ней за этот год. Моя Марина была нежным котёнком, не способным на резкость и не знающим высокомерия. Эта девушка казалась полной её противоположностью. Едкие замечания, язвительные шутки – все это сейчас составляло неотъемлемую часть новой Марины или, как  все её называли, Кэндис.

– Всё же слухи…, – качнул головой, вспоминая разговор в кабинете.

– Думаю, недостатков у вас больше чем достоинств. Достойные люди держатся вдали от наркотиков.

– Согласен. И как много вы знаете действительно достойных людей среди собравшихся?

Кивнул на людей, прохаживающихся за спиной девушки, прекрасно осознавая, какого сорта этот сброд. Я боялся отвести глаз от неё и пропустить малейший намёк на то, что не всё еще потеряно, и в её груди я занимаю значимое место.

– Среди них достаточно тех, кто способен развеять скуку.

– А Пабло? Он тоже один из тех, кто развеивает скуку? – мысленно умолял её ответить «да» и наконец-то сорвать с себя маску бездушной куклы.

– Пабло – это Пабло. У него есть огромное преимущество перед толпой, – произнесла его имя с какой-то особой мягкостью.

– Огромное доброе сердце?– усмехнулся, начиная закипать от  её восторженного тона, с которым она говорила о Пересе.

Марина слегка наклонила голову на бок, осматривая меня с головы до ног. Этот взгляд был похож на ее тот самый, первый, который она подарила мне на приеме отца. Тогда я не представлял, чем обернется затеваемая игра, а теперь… Теперь мечтал вернуть время вспять и повторить все заново, уберегая нас от прежних ошибок. Единственное, что отличало этот её новый взгляд от того – в нем не было интереса, совершенно. Абсолютное равнодушие и холод.

– Вам не понять, – отвернулась от меня, отсалютовав бокалом какому-то гостю, слегка кивнув головой.

– Я бы попробовал, да только боюсь, это плохо кончится, – не осталось ни малейшего желания изображать учтивость. В груди, словно холера, расползалось раздражение, заражая каждый миллиметр.

– Почему? – бросила лукавый взгляд поверх бокала, делая глоток шампанского.

– Прекращай, – понял, что не в состоянии играть в эти идиотские игры и притворяться, будто мы чужие люди.

– Что, простите? – с её лица мгновенно сползла самодовольная улыбка.

– Хватит притворяться, что видишь меня впервые, – сделал шаг навстречу. – Я, бл***ь, с ума сходил, разыскивая тебя этот год! – смотрел ей в глаза, зная, что она должна отреагировать.

– Я не понимаю о чем вы, мистер Альварадо, – нахмурилась Марина. – Вы должно быть меня с кем-то путаете.

– Чёрт возьми, Марина! Я знаю каждую твою черточку, самую маленькую родинку на твоем теле, я найду тебя в толпе по запаху, – наклонился ближе, чтобы меня могла слышать только она. – Как я могу перепутать тебя с кем-то другим?!

– Вы абсолютно точно ошибаетесь. Меня зовут Кэндис, и я не знаю никакой Марины, – раздраженно ответила девушка, отступая назад.

– Можешь рассказывать эти сказки своему жениху, – прошипел, сдерживаясь, чтобы не закричать на неё.