Джедаи активировали свои мечи ещё в утреннем небе, и их скорбные песни прозвучали над головами наемников, тем самым, кощунственно извратив первоначальный характер войны.

Ситхские воины разрывались между страхом перед своими повелителями и инстинктом самосохранения. И они немедленно пришли в уныние от этих ненужных в бою душевных терзаний. Их напор незамедлительно ослаб, они начали сдавать занимаемые позиции, речь о победе ситхского оружия в сей день умолкла, а чаяния разломались. Но в рядах отступающих уже – пусть, и почти бестолково – засуетились их командиры, знающие толк не только в военных тонкостях, но и в Силе.

Республиканские солдаты знали свои цели, посему бились без посторонних мыслей, но сражаться против ситхов, воплощающих в себе все пороки, они, конечно же, не могли.

И в часы физического и морального напряжения все забыли, что победы, даже самые маленькие, достигаются не за счет страстей, вырвавшихся на волю, а интуции полководца, дважды помноженной на богатую фантазию. А тот, кто ныне отвечал за их жизни, в данный момент был далеко от места очередного крушения ситхских мечт, амбиций и жизней. Отлично понимая, что капитулировавшие наемники уже не принадлежат ему, Реван поспешно ударился в бегство. Загубленное – по вине ситхской верхушки – войско тут же осталось без приказов, ведущих к достижению цели. В итоге, наемники, осушив практически бездонную чашу унижений, сохранили свои жизни, а их командиры–ситхи поплатились ими.

Победоносный флот сжал Корускант в беспримерную блокаду, но Реван, а вместе с ним Бейн и Старкиллер, все же вырвался из её тисков, не пожелав своей смертью украсить победу Хота и его закаленных войск.

Оказавшись в положении полнейшего разгрома, ничтожно маленькая банда солдат Удачи, не отличавшихся особо выдающимися боевыми качествами, вдруг проявила стойкость в бою. Тем самым, эти лихие парни спасли честь, получили славу и снискали ненависть Ревана, ибо того тяготила мысль, как бы не попасться на глаза джедаям и тем, кого лицемерно называл своими соратниками (и вторые отныне были для него, бросившего их на произвол Судьбы и великодушие победителей, страшнее любого врага).

Звездолет Ревана быстро преодолел расстояние до Лехона, и теперь Гален молча бродил по древнему храму. Он на ходу строил догадки, чтобы самим их опровергнуть, а взамен построить новые, более сильные в своей неопровержимости. Думая, что разгадал замысел своего мастера, он слегка покосился на Бейна, чье мрачное лицо было белым, подобно мраморному изваянию.

Вдруг Реван остановился, величественно обернулся и заявил:

– До сих пор много мы распылялись, ведя войну по всей галактике. Орден джедаев, располагая богатырской финансовой силой, не опускает руки в дни неудач и поражений и продолжает подавлять и сокрушать наши силы, действующие порознь и подчастую безобразно… но теперь, когда Каан мертв, нам нужно, полагаясь на свой ум, хитрость и коварство, временно залечь на дно, чтобы с новой армией вынырнуть на поверхность политики и затопить Республику… но сначала мы должны выяснить кое–что…

Начерченные на стенах мистические знаки ожили и аметистовым сиянием осветили безжизненные коридоры.

***

Император остановился напротив гробницы Марки Рагноса. Темные силы давно покинули эту планету, однако призраки ситхских лордов истончали свои ядовитые пары не хуже, чем при жизни. Садизм, коварство и пренебрежение к страданиям сплелись между собой в этом могущественном человеке, являя всей галактике прекрасный пример, что абсолютная власть развращает абсолютно. Но острый ум императора не затупился к восьмидесяти годам и функционировал исправно, поэтому мятежники, в рядах которого не было своего Палпатина, терпели унизительные поражения.

Вскинув руки в ритуальном жесте, Палпатин начал шептать заклинания. И его грозный лик тут же замерцал от вспыхнувших искр могущества.

***

Генерал Хот тихонько захныкал бы, если был бы маленьким мальчиком, а не главнокомандующим Республики и человеком, стоящем в ответе за тысячи человеческих судеб.

– Вы по глупости упустили главарей… способных зарядить энергией своей ненависти любую систему, планету и место в галактике! Вы понимаете, что это значит, а? – в исступлении чувств восклицал лорд Хот, но его офицеры, пристыженно глядя себе под ноги, не могли дать разумительные ответы, – ладно, не все дается сразу, – добавил полководец без гонора.

***

В пространстве вдруг возник портал, открытый могучей рукой императора Палпатина. Всплески темной энергии, извилисто опутав обе опоры портала, притягивали и ласково манили к себе. Проходящие вдоль внешних краев от портала Силовые линии завихрились, а зияющая чернота вдруг выплюнула из себя три широкоплечие фигуры. С одним из прибывших старик уже был знаком…

– Добро пожаловать домой, сынок, – усмехнулся беззубый властитель, – я вижу, ты приволок с собой гостей… я рад видеть вас всех…

========== Глава Восьмая: Прилив Тёмной Стороны. ==========

Утренний свет потихоньку залил затерянный в глуши космоса мир Раката – даже лучшие провидцы не узрели в изгибистых контурах видения Силы, что два великих и прославленных лорда встретятся на территории древнего храма.

Роскатные колонны очень уныло окружили обоих владык, а воздух разрубили сгустки зла.

Сойдясь с Реваном в самой середине комнаты, лишь внешне слабосильный старик, будучи инициатором встречи великих властителей ситхов, первым начал речь. Она была полна льстивых слов. Выразив восхищение – которое звякнуло вполне искренне – деяними и методами собеседника, император в самообмане назвал Ревана равным себе. Внимательно слушая Палпатина и обстоятельно суммируя его слова с жестами, Реван разглядывал старого интригана, чтобы лучше понять. Дума на лице императора скрытно бурлила подземными течениями, творя облик мастистого хитреца и лжеца. Это был не просто человек, а с большой буквы и огромного личностного размаха. Не приняв чужие правила, он не пожелал жить по ним, поэтому придумал свои и подчинил им общество. Хоть Реван и был слеплен из того же теста, он всё же уступал Сидиусу в коварстве, этой фамильной черте всех приверженцев Тьмы. Правда, Сила наградила Ревана значительно глубинным пониманием своих аспектов. Грозные события его молодости воспитали очень храброго полководца, способного вести своих сторонников хоть в ситхскую Бездну.

– Штурмовики расчистят мне путь к трону, а это в свою очередь облегчит задачу тебе в твоем времени. Орден, тобой уничтоженный изнутри, в мою эру силён, как никогда. И я сам к тому приложил большие усилия, перековав их в кузнице Мандалорской войны… а в годы Бейна, положение плачевнее, а ситхи мельче. Значительно… – Реван, понимая, что многое зависит от того, как завершатся переговоры, говорил очень вдохновенно.

Всем понятно, что не к лицу ситха (да еще столь знаменитого) погружаться в глубокое уныние, поэтому Реван не собирался падать духом, даже будучи окруженным обломками древнейших ситхских чаяний на всегалактическое господство. Он приободрился, узнав, каких потрясающих успехов добился ситхский Орден благодаря Палпатину и его изворотливости, уничтожившей старый порядок и родившей новый.

Сидиус позволил себе самодовольно улыбнуться, чувствуя себя хозяином положения. Реван притворилс, что не заметил того.

– Так, тебе нужна моя армия? – хитро подмигнул император, все прекрасно понимая и без лишних разъяснений.

– Это выгодно нам обоим…

– Я все понимаю, но как перебросить миллионную армию в другое время? Это… непросто.

– Ты указал мне путь – через портал. Мы соединим наши силы и расширим проход.

– Да будет так, – бесстрастно молвил Сидиус, как будто речь шла о пустяке.

***

Лорд Хот не перекладывал свои дела и обязанности на чужие плечи – особенно, если сам мог сделать более лучше – и посему он лично завершил освобождение Корусканта от ситхов. Успех был оглушительный: наемники, оставшись без полководца, частично погибли, частично сдались. Почти три сотни темных адептов нашли смерть. Это был не единственный итог битве, так, как неизменно был и печальный, но лорд Хот приказал самому себе не вспоминать о нем, в том не наблюдая нужды, ибо для него имело значение, что вражеские войска разгромлены – они прекратили свое существование даже формально.