- Миш…

- Нет-нет, Дин. Всё в порядке. Я обещал, что расскажу. Да я и сам чувствую, что хочу этого…- его ощутимо затрясло, то ли от вечерней прохлады, то ли от воспоминаний. – Просто…не отпускай меня, ладно?

- Никогда, Миш! – и он крепче обнял Коллинза, обхватив его краями своей расстёгнутой куртки.

- Через два месяца…случилась автокатастрофа. Мои родители умерли по дороге в больницу, а выяснить причину аварии так и не удалось... Я не находил себе места, как и Аня, а Габриэль так и не прислал ответ ни на одно из моих писем, – он тяжело вздохнул и, хлюпнув носом, пожевал губу. – Зато Люк резко сменил гнев на милость. Стал очень отзывчивым и заботливым. Как старшему в семье, да и к тому же совершеннолетнему с достаточным заработком, ему одобрили прошение об опекунстве над нами с сестрой. Мы переехали в другой город и остались втроём. Я жил в университетском общежитии и приезжал домой только на каникулы. И вот однажды мне среди ночи позвонила Аня. Она плакала и ничего толком не могла объяснить, и в итоге бросила трубку. Я примчался домой уже на следующий день и застал там только брата. Он заверил меня, что всё в порядке, вроде как, сестру просто бросил какой-то ухажёр в школе. Вернувшись с улицы, Аня едва взглянула на меня, коротко поздоровалась и опрометью бросилась к себе в комнату. Я тогда ничего не понял, но не стал её беспокоить, поверив словам Люка: «Ну, знаешь, женские циклы и всё такое». Он врал, а я, идиот, поверил! – Коллинз сжал пальцами рубашку Дина, вновь разочарованно вздыхая. – Вечером я зашёл к ней и случайно увидел, как она смазывает свежие синяки на руке. Она не захотела ничего объяснять, и я насильно стащил с неё халат, – Миша замолчал, а по его щеке скатилась первая слеза. – Дин, это было ужасно! Она… Всё её тело было усеяно ссадинами и синяками, некоторые из них почти зажили, а некоторые были совсем свежими, но они были везде… Господи… А потом, она призналась, что Люк…он… – Винчестер сжал его плечо и стиснул зубы в немой ярости. – Всё то время, пока меня не было, он… – Миша спрятал лицо в ладонях, мотая головой. – Он…насиловал её и запретил говорить кому-либо, а иначе грозился убить и её и меня! Я чуть с ума не сошёл от ужаса в тот момент… – Коллинз неловко стёр слёзы тыльной стороной ладони. – Решение пришло спонтанно. Напихав в маленький чемодан только самое необходимое, ночью мы с Аней сбежали, бросив всё! – Дин, как-то на автомате, растирал ладонями его спину и предплечья, будто это и его самого успокаивало. – Может это была паника, но мне казалось, что медлить и вызывать полицию, в которой у Люка тоже водились «свои» люди, было бессмысленно. Вместе с сестрой мы пробрались на какое-то торговое судно и незаконно попали в Штаты. Я подрабатывал в баре официантом, барменом и уборщиком. Но Ане становилось всё хуже с каждым днём… И я понял, что бессилен, а ей срочно нужна была профессиональная помощь. Но денег совсем не было. Один из постоянных клиентов нашего бара как-то обмолвился, что в их команде освободилась вакансия. Подвыпив, он сунул мне визитку, и я решился пойти на собеседование. Так я попал в «Модный Дом «Роше»… Ну, а дальше ты всё знаешь… – он повёл плечом, улыбнувшись лишь уголком губ. – Себастьян сделал нам документы и устроил Аню в хорошую клинику. А взамен…я приходил к нему… Почти каждый день. А потом… – Миша перекинул ноги обратно, спрыгнул с парапета и, глядя своему мужчине прямо в глаза, недрогнувшим голосом произнёс: – Потом появился ты, Дин. И я сразу понял, ещё тогда, когда ты первый раз вошёл в допросную, что всё будет хорошо!

Целоваться они начали ещё в лифте, не утерпев дойти до своего номера. Благо, что в коридорах в столь поздний час уже никого не было. Ввалившись в номер, они вновь набросились друг на друга, будто не виделись несколько дней.

====== Часть 21. ======

Гладкая кожа Коллинза горела под сильными руками Дина. Словно сбросив со своих изящных плеч груз недосказанности, Миша, наконец-то, обрёл заветную свободу и раскрывался с какой-то невиданной ранее Винчестеру стороны. Ловкие пальцы Миши одну за другой высвобождали пуговицы из петель рубашки Дина, который нетерпеливо, тем временем, пытался справиться с собственными манжетами. Ладони Коллинза мягко легли на накачанную грудь любимого, поглаживая и лаская, и пробрались к широким плечам, сбрасывая с них рубашку. С горящими от вожделения глазами, Коллинз прильнул к напряжённым соскам любовника и обхватил их губами, втягивая, сминая и дразня острым кончиком языка. В кармане брюк Винчестера ожил мобильный, и он грязно выругался, когда его Миша, похотливо улыбаясь, отстранился и расслабленно плюхнулся на кровать, оставив ступни на полу и игриво разводя колени в стороны. Вынув сотовый, Дин ещё какое-то время метался возбуждённым взглядом между экраном, на котором высветилось имя брата, и предательски соблазнительно раскинувшимся на постели любовником.

- Ну, ответь уже, – Коллинз облизнулся. – Я подожду…

- Чёрт! – суровая складка на переносице, глубокий вдох, и: – Алло?

- Дин! Дин! – «мелкий» верещал в трубку так громко, что старший даже шарахнулся от неё, как от огня. – Ты не представляешь!

- Боже мой, Сэмми, ты что меня оглушить решил посреди ночи? – он на автомате бросил взгляд за окно и мысленно закатил глаза, потому, как для начала второго ночи было неправдоподобно светло.

- Ну, во-первых, у нас разгар рабочего дня, – всего на мгновение присмирел Сэм, а потом вновь завопил, как ненормальный: – А, во-вторых, ооо…Дин, я просто поверить не могу!

- Да в чём дело-то?! – он лишь пожал плечами, завидев вопросительный взгляд Миши.

- Дин! Ты скоро станешь дядей…

- ЧТО??? – колени его неожиданно задрожали, а на лице появилась широченная, какая-то нелепая улыбка. Он включил громкую связь и, положив телефон рядом с Коллинзом, уселся прямо на пол между его ног. – Я буду папой! Дин! – громко продолжала вопить трубка. – Поверить не могу!

- Здорово, Сэмми! Я… – он посмотрел на Мишу, который тоже был искренне рад, и поспешил исправиться. – Мы, Сэмми! Мы с Мишей очень за вас рады! Передавай наши поздравления Джесс!

- Ой, мне кажется, я свихнусь от счастья! – что-то громыхнуло, и Дин прыснул в сжатый кулак, отчётливо представляя, как его братец в очередной раз что-нибудь сломал. – Так что вы там с Мишей набирайтесь сил, ДЯ-ДЮШ-КИ! Вы ведь вернётесь из своего путешествия до…родов? – почти физически ощутимо насупилась трубка.

- Конечно, Сэм, – встрял Коллинз, и голос «мелкого» вновь оживился.

- О, Миша, как хорошо, что ты рядом.

- А где же ему ещё быть?! – фыркнул Дин.

- Заткнись! Это я не тебе, Миш!

- Да я понял, – улыбнулся Коллинз.

- Миш, тут, как раз, Джесс хотела с тобой поговорить…

- Со мной? – удивлённо переспросил он. – Ага. Всё, передаю трубку! Хорошего отпуска! Ой, прям поверить не мо…

- Ну всё, – Джессика, видимо, оттолкнула своего, свихнувшегося от счастья, муженька. – Иди уже, па-па-ша! Алло?

- Привет, Джесс! – хором отозвались они.

- Ой, привет, ребята! Надо бы дать моему ненаглядному успокоительного, – захихикала она, – а то он чего-то совсем тю-тю… Воот, уже выплясывает чего-то, – всё дружно рассмеялись. – Но я хотела кое-что спросить… у Миши.

- У меня? – его васильковые глаза снова удивлённо распахнулись.

- Да. Я, конечно, думаю, что ещё рановато, но Сэм, как с цепи сорвался, настаивает, чтобы мы сегодня же определились с именем, – она прервалась на новый приступ смеха, и ребята, посмеиваясь, терпеливо ждали, пока через, прикрытый её рукой, динамик, доносились шуточные угрозы накормить Сэма лимоном, если он сейчас же не прекратит ржать, как очумелый, и нацеловывать её плоский животик.

- Алло! Извините! Отвлеклась.

- Да ничего. Мы уже поняли, что у тебя там за «отягчающие обстоятельства».

-Да уж, – вздохнула она и хихикнула. – Сэм! Итак, Миша…

- Я слушаю.

- Дин в курсе, как долго мы хотели этого ребёнка, но у нас всё никак… не получалось. А сегодня, размышляя о том, если будет мальчик… В общем, я знаю, что это был твой псевдоним, но… – она решительно выдохнула, – можно мы назовём сына Кастиэлем? Если это будет мальчик, разумеется…