– Иди ты!.. – процедил я сквозь зубы, с разбегу нырнул в палатку и начал сворачивать спальный мешок. Когда с мешком было покончено, я попытался было выбраться наружу, но у входа в палатку уткнулся головой в пару лакированных ботинок и чьи-то ноги в них.

– Здравствуйте, Николай Николаевич! – услышал я в ответ на свой немой вопрос.

Я поднялся. Передо мной стоял странный субъект в безупречной тройке, лакированных ботинках и с золотыми часами на цепочке в жилетном кармане.

– «Павел Буре», – пояснил он, перехватив мой взгляд, и похлопал по карману.

Роста субъект был выше среднего, худощав, не молод, но и не стар, и всё было бы ничего, если бы не его лицо. А лицо его, надо сказать, мне сразу как-то не понравилось. Во-первых, бросалось в глаза полное отсутствие подбородка, уши торчком, лоб слишком высок, бровей вообще не было, а глаза… Глаза незнакомца пронизывали насквозь и, казалось, светились изнутри. Это во-вторых. Волосы пепельного цвета были коротко острижены.

– Я вижу, осмотр закончен. Давайте, Николай Николаевич, сразу перейдём к делу.

Говорил он каким-то металлическим голосом. Так мог бы говорить робот, обученный человеческой речи.

Незнакомец улыбнулся.

– Прошу меня великодушно извинить за мою не совсем правильную речь, – произнёс он. – Ведь вы – первый человек на этой планете, с кем мне приходится беседовать. Просто я ещё не привык.

Каков, а? Он, видите ли, ещё не привык! На всякий случай я сделал шаг назад. Уж больно не вязался субтильный вид этого субъекта с пейзажем Истринского водохранилища. Гораздо уместней он сейчас выглядел бы где-нибудь на приёме у министра культуры или, в худшем случае, у его зама. Словом, нелепица какая-то. Что-то было явно не так.

– Вы… вы, собственно, кто такой? – поинтересовался я, желая удовлетворить своё законное любопытство, когда обрёл, наконец, дар речи. – Откуда вам известно моё имя?

Незнакомец продолжал улыбаться.

– Я вам сейчас всё объясню. И рассею все ваши сомнения. Только прошу вас, пожалуйста, не бойтесь меня.

Я пожал плечами, повернулся к странному типу спиной и принялся собирать палатку.

– Вот ещё! С чего вы вообще взяли, что вас кто-то боится? – бодро ответил я, хотя сердце моё сжалось от дурных предчувствий.

«Интересно, – подумал я, – этот тоже выпить попросит? А может, он просто самый обыкновенный псих? Про какую-то планету говорил…»

Незнакомец рассмеялся.

– Да нет, выпить я у вас не попрошу, у меня этого добра и без вас хватает. И насчёт состояния моей психики вы тоже не правы, любезный Николай Николаевич. Я ведь… – Странный тип замялся, одёрнул пиджак и торжественно произнёс: – Уважаемый Николай Николаевич! Позвольте в вашем лице поприветствовать всех жителей планеты Земля!..

– Что? – обернулся я в недоумении. Псих и есть, подумал я, с опаской отодвигаясь от него подальше.

– Вы первый житель Земли, – продолжал он, – с кем мы решили установить официальный контакт…

И тут мой мозг молнией прорезала мысль: а не тот ли это пришелец, чью ногу, показавшуюся из люка НЛО, я успел разглядеть, прежде чем ретировался с картофельного поля?

– Ну конечно же! – обрадовался он. – Тот самый! Теперь вы поняли, с кем имеете дело?

– А вы, часом, не шпион? – на всякий случай поинтересовался я.

– Часом, нет, – грустно улыбнулся пришелец. – Я, к вашему сведению, командир звездолёта. Мне поручено вступить с вами в контакт. И…

– Послушайте, – перебил я его, – вы так интересно всё говорите, и я даже склонен поверить вам – а почему бы, собственно, и нет? – и допустить, что это именно ваша тарелочка зависла вон над тем полем. Всё это прекрасно. Но, послушайте, гражданин пришелец, и постарайтесь понять меня. Я человек маленький, неинтересный, ни в какие авантюры никогда не пускался, не считая, конечно, женитьбы. Веду тихий, размеренный образ жизни. Ну зачем, посудите сами, вам со мной вступать в контакт? Вступите в контакт с кем-нибудь другим, раз уж вам так приспичило, с учёным, скажем, или с политическим деятелем. Я-то зачем вам нужен? От меня проку, как от козла молока. Тем более, что мне сейчас всё равно некогда, я домой собираюсь. Я уже по горло сыт всей этой вашей чертовщиной. Вы знаете, что со мной приключилось?

– Знаю, всё знаю, – сочувственно проговорил незнакомец и нахмурился. – Но вы не волнуйтесь, Николай Николаевич, виновник будет наказан.

– Виновник? Какой виновник? – не понял я.

– Да мой бортинженер. Он у меня, знаете ли, большой шутник и непревзойдённый специалист по чёрной и белой магии. Ну ничего, это его последний рейс, я его предупреждал.

– Магия? Вы что, хотите сказать…

– Ну да, вы подверглись воздействию магии, только вот не знаю – чёрной или белой, я ведь магией, чёрт бы её побрал, не интересуюсь, это всё мой бортинженер, будь он неладен… Вы уж меня извините, Николай Николаевич.

Я махнул рукой и стал собирать свои пожитки. Хороши шуточки, нечего сказать! Да за такие дела… Словом, рыбалка не удалась, и оставаться здесь больше не имело смысла. Пришелец стоял в стороне и понимающе улыбался, глядя на моя сборы.

– А по поводу того, уважаемый Николай Николаевич, с кем мне вступать в контакт, давайте дискутировать не будем. У меня приказ, и я его выполню.

– Какой ещё приказ? – насторожился я.

– Доставить вас на нашу планету. Именно вас, Николай Николаевич, а не какого-нибудь учёного или политического деятеля.

– Что?! – возопил я, не веря своим ушам.

– Тише, тише, Николай Николаевич, не надо так волноваться. Вам абсолютно ничего не грозит. Я доставлю вас на нашу планету, там вас подержат с недельку, не больше, а потом я же вас – лично! – препровожу на Землю. Клянусь!

– Нет, нет и нет! – отрезал я. – И речи быть не может! Да вы в своём уме или спятили? Какая может быть планета? Дурдом какой-то! В конце концов, у меня жена, сын, квартира, работа, так сказать, любимая. Да меня просто уволят, если я недельку, как вы говорите, буду где-то там летать. Нет! Я выражаю категорический протест!

– Устал я от вас, – печально произнёс пришелец и сел на поваленный берёзовый ствол. – Неужели у вас нет ни капли любопытства? Ведь земляне так любознательны. А по поводу неприятностей дома и на работе можете не беспокоиться: устрою всё в лучшем виде.

– Да уж вы устроите! – огрызнулся я.

– Клянусь! – горячо воскликнул он. – Никто ничего не узнает. Да в наши планы и не входит рассекречивание своей деятельности именно сейчас. Вы – единственный человек, которому мы решили довериться. А вы ломаетесь, словно красна девица. Полетели, а?

Я отрицательно замотал головой, хотя и без прежней решительности. Палатка, рюкзак, рыболовные снасти были уложены и в ожидании сгрудились у потухшего костра.

– Николай Николаевич! Соглашайтесь! – умолял командир звездолёта. – Не пожалеете.

Моя замечательная, вновь обретённая лысина покрылась капельками пота от напряжённой работы мысли. Я нервно ходил у самой кромки воды и не знал, как отделаться от этого типа. Лететь я никуда не хотел. Внезапно я остановился и сел рядом с ним.

– Да поймите, наконец, гражданин гуманоид, – произнёс я, оправдываясь, – не для меня всё это. Вот лет этак двадцать назад я бы вас и сам отсюда не выпустил, если бы вы отказались взять меня с собой. А сейчас… Слишком я привык к спокойной, размеренной жизни.

– К прозябанию, – уточнил пришелец, вздохнув.

– Да ну вас!

– А как же иначе? Прозябание и есть. С работы – домой, из дома – на работу. Замкнутый круг, и нет из него выхода. Единственное, на что способны, – раз в неделю на рыбалку съездить. Но чтобы дальше – ни-ни! Вы где-нибудь, кроме Москвы, бывали?

– Ну как же! Крым, Кавказ, Прибалтика…

– Давно?

– Да… нет… в Прибалтике – лет пятнадцать назад, в Крыму… не помню.

Я чувствовал, что крыть мне нечем.

– Вот-вот, не помните. И крыть вам, действительно, нечем. А ведь живёте в огромнейшей стране. Жизни не хватит, чтобы её всю объехать. А вы… Вы на Урале бывали?