Каждый звук был для меня новым. В городе они другие, пусть даже в мертвом городе. Мне понадобился примерно час, чтобы найти заправку и еще с полчаса, чтобы наполнить канистры бензином. Благо, что электричество еще поступало, и насосы работали. С перебоями, с отключениями, но работали. Идти обратно с полными канистрами было еще сложнее. Я часто останавливался на передышку. Но Всевышний был ко мне благосклонен, и не послал ко мне этих тварей, за что ему отдельная хвала! Я был верующим, мусульманином. Не сектантом, как многие считали (кто в шутку, а кто и всерьез), а простым мусульманином, пусть и грешным. Старался, как не без этого, но и без греха никак. Я улыбнулся своим мыслям, но тут же поправил сам себя. Не время для шуток! Есть задача – ее нужно выполнить! Найти свою девочку!

Дойдя до своей машины, я заправил ее, сел в салон и повернул ключ – машина завелась.

– Ну, в путь, что ли… – я сверился с картой, одновременно косясь по сторонам, и тронулся в путь. Скоро должен был быть мой пункт назначения. Одновременно, мое чувство снова пришло в активную фазу. Кто-то был рядом. И этот кто-то не хотел мне показываться. И я понял, что это нормальный человек, не зараженный. Еще я почувствовал страх, исходящий от него. Это было странным и одновременно желанным, так как встретить нормального человека мне еще не доводилось, не считая моих друзей. Я остановил машину и вышел на улицу. Тишина. Я напряг свое чувство, «включил» его на полную мощность, и тут мою голову пронзила острая невыносимая боль, такая сильная и неожиданная, что я вскрикнул. Вместе с болью ко мне пришла мысль, но от нее стало не по себе. Потому что она была не моей мыслью, а абсолютно чужой. Мыслью извне. Как будто кто-то внушал ее мне. В моей голове звучали слова: «Не пытайся меня найти, иначе умрешь! Будешь нужен, я сама тебя найду!»

И так же резко, как мысль пришла с болью, все закончилось. Ни боли, ни мыслей чужих не осталось. Я обнаружил, что сижу на земле, опершись о машину спиной и зажав свою голову руками. С минуту я приходил в себя, а потом понял, что я такой не один. Что я не единственный в мире с каким-то особым даром. Я слышал раньше о таких людях, но никогда лично с ними не сталкивался, не считая тех чувств, что рядом кто-то есть. Мне было одновременно и страшно, и интересно.

– Ладно, – сказал я себе, – посмотрим, что будет дальше. – И мысленно я добавил – Я иду в Барнаул. Если что, я буду там. Увидимся!

И, хотя я надеялся и ждал, ответ пришел все равно резко и с болью. – Я поняла. Жди.

– Вот-жесть! – я был поражен. Не только тем, что со мной общались вот таким странным способом, но и тем, что я сам мог общаться точно так же. – Ладно. Хрен с ним. Надо двигаться. – я снова сел за руль и двинулся из города.

Мои друзья тоже были в пути. После того, как погибли их родители, спасаясь от черных тварей, им было уже все равно, что делать. Родители Вовки погибли, спасая его самого, заперев его в машине. А родители Дэна погибли у воронки. Дэн просто их не увидел в большой толпе, охваченной паникой. Он узнал об этом, когда вернулся домой. Его мама оставила ему записку, что они уехали туда, к воронке. Втроем мы были подавлены смертью своих семей. После мы нашли Женьку. Он сидел на чердаке своего дома. Прятался от черных убийц. Мы нашли его по крикам. Он кричал нам. Он увидел нас, когда мы медленно проезжали мимо его дома. Мы быстро подъехали к дому Шефа, и он спрыгнул с крыши, чуть не сломав себе ноги. Уже после, когда мы выехали далеко за село, мы осознали все случившееся. И после этого Шеф попросил Вовку поехать в Камень, поискать родителей. Я ехать отказался. Из-за своей девочки. И мы договорились встретиться в Барнауле. У Шефа там тоже была девушка. Просто друг, но все же. Ребята отвезли меня на другой конец села, к каналу, и там уже высадили. И мы попрощались с надеждой, что встретимся.

Я взглянул на часы. Было уже 12. День был хорошим. Небо чистое – ни облачка. За рулем мои глаза устали быстрее, чем когда я двигался на своих двоих. То ли сказалось напряжение от встречи с тварями, то ли от осознания того, что я – иной, не совсем нормальный человек, и что я такой не один. Я увидел съезд с трассы в сторону леса. Сбавив скорость, я свернул и остановился только в самом лесу. Ножом я нарезал веток и кое-как замаскировал машину. Мне срочно нужен был отдых. Я решил рискнуть и остаться в машине. Закрыв все двери на замки, я опустил кресло почти горизонтально и закрыл глаза.

Я открыл глаза из-за яркого света, пробивавшегося даже через веки. Свет был очень ярким. Глаза открылись с большим трудом. Я огляделся. Комната. Не моя. Значит – я не дома. А где я тогда? И тут я вспомнил.

– Вот-идиот! Закусывать надо! – я вспомнил, где я нахожусь. Яркий свет бил из окна. Солнечный день разгорался во всю. Я почувствовал шевеление рядом. Повернув голову, я увидел ее. Моя девочка спала рядом. Милое, прекрасное лицо моего любимого человечка. Я медленно, аккуратно, стараясь не разбудить свою девочку, сел в постели. Я смотрел на нее, как она спит, как тихо сопит своим носиком. И тут я заметил, что она улыбается.

– И что ты так на меня пялишься? Впервые увидел меня, что ли? – Лена открыла глаза и тут же их зажмурила от яркого света. – Выключи его! – жалостливо попросила она. Я встал с постели и закрыл шторы.

– Так лучше? – спросил я.

– Да, спасибо!

И тут я заметил, что она с интересом меня рассматривает.

– Что-то не так? – спросил я, и тут же, посмотрев вниз, под ноги, увидел, что действительно не так. Я был голый.

– Ух ты ж ёпта! – я кинулся к своей одежде, которая аккуратно была сложена на стуле, возле стола с компьютером.

Лена рассмеялась.

– Что ты так носишься? – едва смогла произнести она сквозь смех – Будто я тебя никогда голым не видела!

– Видела, не видела – это не важно! – буркнул я в ответ. – Просто вот такой я человек! Это не красиво! – я продолжил одеваться, смутно припоминая, что вчера моя одежда валялась на полу, когда я уже был в постели – видно, моя девочка постаралась – сложила все аккуратно. Она у меня такая!

– Не красиво – это когда ты выпиваешь больше, чем твоя девушка и именно ей приходится вести тебя домой, а не наоборот! – Лена поднялась с постели. И, конечно же, тоже голая.

– Прикройся! – я уже не знал, куда себя деть от стыда. – Вдруг, кто-нибудь зайдет! Мама, например, твоя! Или отец, что еще хуже! – Я уже оделся и двинулся к двери из комнаты. Смотреть на обнаженное тело своей любимой я спокойно не мог. Это было выше моих сил. Мог и не удержаться. А у нас еще были дела в городе.

– Ты куда-то собрался? – спросила Лена, натягивая на голое тело мою футболку.

– Надо умыться хотя бы. Зубки почистить, что ли. – Ответил я. – Во рту полная кака, как ты постоянно говоришь.

Лена снова засмеялась.

– Успеешь ты все дела сделать! Времени еще целая куча! А если тебя кто и увидит из моих, то они давно в курсе, что мы спим вместе. – Лена поднялась с постели и подошла ко мне вплотную, касаясь меня своей грудью.

– Знать и видеть это – разные вещи! – не успокаивался я, понимая, что уже начинаю терять контроль над собой.

– Иди ко мне, трусишка! – Лена резким движением прижала меня к себе, и наши губы слились в ласковом, нежном поцелуе.

Я открыл глаза. Снова. Но уже наяву. Сон был прекрасен. Я огляделся. Никого и ничего. Взглянул на часы. Я проспал три часа.

– Хватит спать. Время не терпит. – я вышел из машины, пару раз присел, подергал ногами, потряс руками, короче, чутка размялся. После небольшой разминки я сел в машину и потихоньку выехал на трассу. Никого. Тишина. Это хорошо. Я дал газу, и машина рванулась вперед. Мне нужно было найти мою девочку.

Скоро показался Барнаул. На въезде в город была куча сгоревших машин. Засохшие лужи чьей-то крови. Сплошная грязь, мусор. Страшно было смотреть на все это, но такова была реальность. Я медленно проезжал по улицам города и смотрел на разбитые витрины магазинов, сгоревшие и разбитые машины, жилые дома частного сектора были практически уничтожены и часто вдалеке были видны воронки с торчащими в них длинными черными, блестящими на солнце, стволами. И опять, как и в Павловске – ни одной живой души. Чувство мое молчало. Я пытался хоть что-то разглядеть в окнах жилых домов. Но на нижних этажах ничего не увидел, а на верхних просто не мог разглядеть. Мне нужно было проехать пересечение улиц Антона Петрова и Малахова. Там, на углу была жилая пятиэтажка. На пятом этаже жила моя девочка. И я очень надеялся, что она либо там, либо где-то спряталась.