Помедлив немного, девушка свернула письмо и убрала на прежнее место, после чего вернулась к выбору книги. Взгляд остановился на «Джейн Эйр», которую Марлин и взяла.

Чтение не клеилось. В голову то и дело лезли различные мысли. У неё не было от Сириуса никаких секретов, они безоговорочно доверяли друг другу всё. Но что тогда всё это значит?

Утихомирив поток бесполезных рассуждений, Марлин возобновила чтение. Чай остался остывать на столе в кабинете.

***

— Дорогая, ты дома?

Сириус вернулся. Повесив куртку на крючок в прихожей, скинув туфли, он прошёл в гостиную, где застал Марлин, читавшую очередную книгу.

— Дома. Где же мне ещё быть в такой ливень.

Марлин почувствовала запах одеколона мужа рядом с собой и получила от Сириуса поцелуй в макушку. Она обернулась через плечо и поцеловала его в губы.

— Пока ты будешь в душе, разогрею нам поесть.

Молодая чета Блэков в первый же день совместной жизни условилась не действовать друг другу на нервы, когда один из них не в духе. И не то чтобы Марлин была не в духе, просто… Её терзали сомнения, с которыми она хотела покончить. Видя её озабоченность, муж не стал оспаривать ближайшие планы Марлин, а молча ушел в ванную комнату.

Спустя десять минут оба сидели за столом, поедая стейк из свинины со стручковой фасолью. Первым разговор решил начать Сириус.

— Как твои дела, Мар? Что нового в издательстве?

— Ничего особенного, — спокойно ответила она. — Сегодня удалось сдать статью после миллиона поправок. Я уже думала, что её и в этот раз отвергнут.

— Хорошо, что всё обошлось.

Марлин кивнула.

— А как прошёл твой день?

Сириус, прожевав очередной кусочек мяса, проговорил:

— В Министерстве промывают мозг. Грюм устраивает ежедневные разгромы всем и вся, мы уже и дышать при нём не решаемся — он злой, как дракон.

— Очередное задание? — тон девушки стал более оживлённым.

— И это тоже.

Сириус доел свою порцию, вышел из-за стола и подошёл к раковине. Со своего места Марлин могла видеть лишь спину мужа. Повисло молчание, которое на этот раз прервала девушка.

— Что ещё нового?

Сириус обдумывал ответ. Девушка нетерпеливо шевелила пальцами рук, неотрывно глядя на парня.

— Слушай… — странным голосом заговорил Блэк. — Я не хотел тебе говорить, расстраивать тебя.

— Обещаю, я восприму новости абсолютно адекватно.

— У Пита умерла мать. Вчера.

— Мне очень жаль его.

— Мне тоже.

Сириус опёрся руками на бортики раковины. Марлин слышала, как он тяжело дышит, и сама напряглась.

— Почему ты мне вчера не сказал?

Такой простой вопрос не только не успокоил парня, но и взбудоражил его ещё сильнее. Он нервно дёрнул головой.

— Потому что это не приглашение на праздник, Мар. Такие события не оставляют равнодушными, их нельзя сообщить за обедом или в гостях.

— Но я ведь всё понимаю, — с некоторым нажимом произнесла Марлин, затянув слегка распустившийся конский хвост на затылке. — Он твой друг, один из Мародёров. Я знаю, что они тоже часть твоей жизни, как и я, как и Регулус. Но ты мог мне просто сказать. Ты видишь, я же не истерю и не обвиняю тебя, я просто пытаюсь понять причину твоего молчания.

— Мне тяжело говорить об этом, Мар.

— Разумеется, — понимающе кивнула девушка и заметила, как руки Сириуса ещё крепче обхватили раковину. — Но ты можешь мне выговориться — станет легче.

— Не думаю, — с сомнением бросил Сириус и повернулся лицом к девушке. — Послушай. Пит только недавно вырос в моих глазах, я многое чувствую по этому поводу… Просто пойми, ему тяжело — мне тяжело. Конечно, он не Джим, который словно второй я, но Пит мне тоже очень дорог. Я не могу описать словами, что значит его утрата лично для меня, но если ты хочешь, то можешь со мной завтра съездить на похороны.

Девушка кивнула.

— Тогда расскажи мне об Ордене. Что это? Почему ты и об этом не говорил?

— Ах, это… — Сириус усмехнулся и глянул на жену исподлобья. — Я знал, что ты у меня умница, рано или поздно узнаешь…

— По-твоему, хранить секреты от меня и ждать, пока я сама их разоблачу, — это весело? — Марлин неодобрительно хмыкнула и принялась убирать со стола, чтобы сбросить нахлынувшее раздражение.

— Я просто не горел желанием втягивать тебя в это, — с улыбкой, словно маленькому ребёнку, пояснил Блэк. — Я понимаю теперь, как никогда прежде, что ты должна сама сделать выбор. Мне не стоит препятствовать тебе.

— Препятствовать в чём? — девушка непонимающе глядела на парня. — Ты можешь изъясняться конкретнее?

Улыбка Сириуса стала ещё шире.

— Я состою в Ордене Феникса. Это подпольная организация, которая реально борется с Волдемортом, не то что Министерство. Если ты хочешь вступить в наши ряды — я не против. Но знай, что это крайне опасно.

Марлин заметно успокоилась. По крайней мере, он не ходил налево.

— Я подумаю.

========== Глава 14. Загадки в темноте ==========

Питер Петтигрю

Было в этом дне нечто такое, мешающее чувствовать что-либо. То ли потому, что это был четверг, то ли потому, что Пит уже не мог ничего чувствовать. Но четверги Питер терпеть не мог; было бы логичнее, если бы он ненавидел всех и вся в этот день. Но нет. Скорее, иное — Питер устал ощущать угнетение, эту тяжесть, боль. Он не мог похвастаться тёплыми отношениями с матерью. Он никогда не был её любимцем, никогда не вёл с ней доверительных разговоров, никогда не радовался возвращению домой. Конечно, было бы исключительным лукавством говорить, будто он вовсе не любил свою мать. Но любил странной любовью.

На похоронной процессии присутствовали все Мародёры, Лили и Марлин. Никого лишнего, ни одного пустого слова. Все молча соболезновали потере Пита, молча поддерживали его — этого было вполне достаточно.

Ремус помогал Питеру мыть посуду, остальные мирно сидели в небольшой унылой гостиной. Сириус мерно вышагивал вдоль и поперёк комнаты, очевидно, озадаченный чем-то сверхважным, Джеймс, сидевший в своём кресле, посматривал на друга, ожидая, что тот вот-вот выдаст тревожащую мысль. Марлин безуспешно пыталась починить расклеившийся от сырости ботинок, затем, смирившись, убрала палочку в мантию и уютнее устроилась в кресле. Лили же массировала шею Джеймса, ибо процедуры пропускать было нельзя. Тикали часы, за окном лил дождь, тихо потрескивали поленья в огне камина. Было почти спокойно. Почти.

— Я вот только сейчас понял, Джеймс, — Сириус круто развернулся на пятках, чтобы встать лицом к друзьям. — Всё это — происки Волдеморта.

— Какая догадливость, браво, Бродяга! — насмешливо ответил Поттер. — В номинации «самый смекалистый человек на земле» ты, без сомнения, был бы первым.

— Ха-ха-ха, Поттер, очень смешно, — парировал Блэк. — Я вообще-то серьёзные вещи говорю, а ты шутки шутить вздумал.

Сохатый уже заготовил новую фразу и открыл рот, чтобы её озвучить, но вмешалась Лили:

— Сириус, что ты имеешь в виду?

Бродяга развел руки и многозначительным тоном ответил:

— Всё!

— Сириус, теперь ты метишь на «самого разъясняющего и понятно объясняющего человека», — никак не унимался Джеймс.

— Я тебя тоже не понимаю, Сириус, — донеслась реплика Марлин. — Будь добр, выражайся конкретнее.

Сириус тихонько выругался и облокотился на спинку кресла, в котором сидела Марлин.

— Мать Пита погибла не просто так. Нет, я неправильно начал, — Блэк слегка прищурился, отчего его лицо сделалось более суровым. — Она совершенно неслучайно заболела. Теперь вы понимаете, о чём я?

Воцарилось молчание. Каждый думал о словах Сириуса.

— Ты сказал, она погибла, Бродяга? — послышался голос Ремуса, они с Питером вошли в комнату и сели рядом с друзьями. — Я не ошибся?

Пит чувствовал себя не на своей тарелке. Было неловко оттого, что тема разговора выносила сор из избы. С другой стороны, он понимал, что с матерью его связывало не так уж много воспоминаний, и друзья были Петтигрю куда ближе, чем родная мать.