- Спокойной ночи, - Барнс кивает, а потом подходит к испуганной Вайолет. – Быстро домой.

***

Летти сидит в гостиной (место всех семейных обсуждений) и отчаянно соображает, что теперь будет. Как только она заметила папу, опьянение как рукой сняло, а сердце ухнуло куда-то в пятки. Эта ситуация – не драка в школе. И накажут девочку, видимо, по всей строгости.

Вайолет поджимает ноги, кутаясь в плед. Она снова и снова кусает нижнюю губу, слушая, как отец шагает по коридору и разговаривает по телефону. Когда Баки заходит в комнату, он еще мрачнее, чем был полчаса назад.

- Ты сильно злишься? – Летти пытается выдавить милую улыбку, которая всегда работала в детстве.

- Да, - Джеймс садится напротив, сложив руки на коленях. – Ты будешь очень серьезно наказана, Вайолет.

- Наказана? – Летти удивленно приоткрывает рот.

- С этого дня и на две недели ты под домашним арестом, - выносит вердикт Барнс. – Только школа и дом. Я договорился с Наташей и Сэмом на случай, если меня вызовут на задание. Никаких посиделок с Джоанной, никаких вечеринок. Ясно?

Вайолет понимает, что она виновата. Она понимает, что отец, в общем-то, прав. А еще она понимает, что не сможет пойти на свидание с Джеком, на которое тот ее позвал буквально пару часов назад. И от этого на глазах закипают слезы обиды, а из горла рвется тихий всхлип.

- Пап, пожалуйста, давай ты назначишь наказание через неделю? – Летти старается не хныкать, но это ее последний шанс что-то изменить. – Я буду сидеть дома, только не сейчас, когда все только начало получаться…

- Вайолет, я даже слушать не буду, - Джеймс встает и старается не смотреть на плачущую дочку. – Разговор окончен.

Джеймс еще слышит, как всхлипывает Летти, и надеется, что эта ситуация не испортит их отношения. Ближе Вайолет у Баки никого нет, она - его семья, и ради нее мужчина готов на все. Но Клинт был прав в том, что Летти совершенно не боится последствий, которые могут быть после ее опрометчивых действий. Наказание для девочки пустой звук, так как максимум, на что хватало Баки – это три дня без сладкого, когда она была ребенком. Он был слишком мягок, и в какой-то момент упустил из вида то, что происходит у дочери в жизни. Себя Джеймс почти не помнит в этом возрасте, но и Летти не мальчик. Всё по-другому.

Баки засыпает с мыслью, что жизнь дочери резко выходит из под его контроля.

Летти засыпает с мыслью, что вся ее жизнь катится под откос.

***

Вайолет прекрасно знает, что заслужила наказание, но вредность и обида сильнее. Девочка не разговаривает с папой уже второй день. В квартире непривычно тихо, и Тони и Питер со Стивом чувствуют себя необычно. В этом доме никогда не было так пусто и неуютно. Не хватает только белого шума, который издает сломавшееся радио. Баки на это замечание Старка только невесело усмехается, качая головой. Чертовски верно.

- Привет всем кроме папы, - Летти проходит мимо мужчин, обсуждающих следующую миссию.

- Привет, бунтарка, - Тони не видит предостерегающих сигналов Барнса и задорно улыбается. – Как в школе?

- Прекрасно, - Вайолет резко останавливается и поворачивается к гостям. – Не дралась, - Летти с сарказмом в голосе начинает загибать пальцы на руке, - не получила двоек, не пыталась сбежать, а еще не пила, не курила и не общалась с мальчиками, - в комнате повисает гнетущая тишина, а Вайолет холодно улыбается и уходит на кухню.

- Ого, - Питер первый выходит из ступора. – И давно она так?

- Два дня. Идет на рекорд, - вздыхает Барнс.

- Она оттает, - Стив видит, как нелегко дается другу конфликт с дочерью. – Не будет же Летти обижаться на тебя две недели?

- Дядя Стив, нехорошо обсуждать человека за спиной, - Вайолет неслышно заходит обратно в комнату, держа в руках кружку с чаем и тарелку с бутербродами. – Кстати, завтра у меня соревнования по бегу. Приглашаю. Если, конечно, мои тренировки входят в те места, где я могу находиться?

- Летт, прекрати, - не выдерживает Баки.

- Непременно, - фыркает девочка, быстро пересекая гостиную и удаляясь в свою комнату.

- Ну, она хотя бы сказала это тебе, - пытается поддержать Барнса Паркер. – Это уже что-то.

- Да, это уже что-то. Что-то очень херовое, - заканчивает Тони, задумчиво радуясь, что Вайолет не его ребенок.

***

Летти рассеянно завязывает шнурки на кроссовках в раздевалке, до безумия желая, чтобы отец как всегда поцеловал ее в лоб и пожелал удачи. Этот ритуал особенный, он неизменный уже два года, с тех пор, как Вайолет вступила в школьную сборную по бегу. А в этот раз всё по-другому, и это выбивает из колеи. Девочка не чувствует уверенности, ноги немного дрожат, а победы не хочется. Хочется подбежать к папе, который (Летти уверена) сидит на первом ряду трибуны вместе со Стивом и Наташей. Возможно, Романофф пришла с Брюсом. А, может быть, Питер смог и теперь пытается убедить Роджерса в том, что его щит не подчиняется физическим законам…

- Эй, Барнс, на старт, - тренер уверенно хлопает лучшую бегунью по плечу. – Готова? Сегодня серьезные соперники.

- Готова, - бормочет Летти, поправляя майку с номером на спине.

Девочки, с которыми сегодня соревнуется Барнс, выглядят довольно агрессивно. Они недобрым взглядом провожают Вайолет до старта, а потом звучит гудок, сигнал о низком старте. Летти делает стойку, упираясь ногой в специальное приспособление, а потом смотрит на трибуну и видит отца, Стива и Наташу. Папа улыбается ей, Романофф машет рукой, а Роджерс поднимает большой палец вверх. На сердце ложится еще один пласт вины, но Вайолет не успевает об этом подумать из-за сигнала о старте. Она срывается с места, стараясь не думать ни о чем. Ветер бьет в лицо, под ногами твердое покрытие стадиона, впереди еще несколько кругов. Дыхание, главное дыхание, думает Вайолет, ускоряясь и вбегая в поворот. Неожиданно девушка, бегущая чуть впереди, резко останавливается, приседая и начиная завязывать шнурок. Летти пытается ее обогнуть, но девушка быстро выставляет ногу, делая подножку. Вайолет лишь частично успевает сгруппироваться, со всей силы падая на левую руку, и вскрикивая от боли, когда запястье подламывается. Слышится мерзкий хруст, и Летти, еле сдерживая слезы, переворачивается на спину, прижимая к себе пострадавшую конечность. Барнс лежит на земле, смотрит в необычайно голубое небо и слышит волнение на стадионе. Боль в поврежденной руке такая сильная, что по спине бегают мурашки, а слезы уже сами катятся по щекам.

Перед глазами Летти появляется лицо медсестры, а потом ее аккуратно поднимают на ноги. Баки что-то выговаривает тренеру, а потом подходит к дочери.

- Мы сами доедем в больницу, - Стив договаривается с медсестрой и идет к машине, где уже сидят остальные. – Летт, ты как?

Вайолет не отвечает, морщась от сильной боли и утыкаясь отцу в плечо. Баки ощутимо нервничает, когда смотрит на сильно опухшее левое запястье дочери, которое та прижимает к груди. Наташа ведет машину не особо аккуратно, но их никто не останавливает. Автомобили подобного типа вообще не принято останавливать (слишком дорогая и большая тачка).

***

Два часа спустя Вайолет сидит с загипсованной по локоть рукой у себя в комнате, напичканная обезболивающим и с рентгеновским снимком, на котором четко виден неприятный перелом запястья. Баки заходит, ставит чай на тумбочку и садится рядом, обнимая дочь.

- Пап, прости меня, пожалуйста, - тихо бормочет Летти.

- Я просто волнуюсь за тебя, Летт, - Джеймс целует девочку в затылок и улыбается.

– Ты понимаешь, что наказание я не отменю?

- Понимаю, - кивает Вайолет. – Это правильно.

Они еще о чем-то разговаривают, а потом их прерывает звонок в дверь. Баки открывает, обнаруживая на пороге парня-подростка. Светлые волосы немного растрепаны, гость заметно нервничает, а в руках у него любимая шоколадка Летти. Баки приподнимает бровь, облокачиваясь на дверной косяк.

- Здравствуйте, э-э, мистер Барнс, - парень выглядит до того комично, что у Баки почти вырывается смешок. – Я Джек. Джек Саммерс, сэр. Друг Вайолет. Хотел передать ей шоколадку.