– Тогда включи свет в гостиной как придешь. И поговори уже с Вадимом о работе. Завтра жду от тебя ответа, – Ритка заботливо накидывает свою кофту мне на плечи и открывает дверь.

– Хорошо. Пока, – медленно спускаюсь с крыльца, вдыхаю свежий воздух, чувствую, как катастрофически не хватает кислорода. Я еще не знаю, что именно с этого дня моя чаша подозрений и сомнений начнет стремительно наполняться, пока все это не польется через край. В данный момент где-то в груди давит какая-то тяжесть, и мне впервые хочется устроить Вадиму скандал, вылить все на него, высказаться, чтобы выплеснуть все и не копить все внутри.

– Поль, только не накручивай себя! – кричит мне вслед подруга, а я просто киваю ей головой, прекрасно понимая, что она не видит моего жеста. Прохожу в собственный двор, вновь чувствую, как промокают тапочки. Захожу в дом, скидываю кофту и спешу в гостиную, чтобы включить свет, иначе Ритка примчится проверять все ли со мной в порядке. Долго не могу попасть рукой по выключателю, поскольку в тепле меня вновь начинает шатать и мутить.

– Черт, зачем я так напилась? – спрашиваю я у самой себя, наконец, щелкая выключателем, щуря глаза от яркого света.

– Хороший вопрос. Может, ответишь на него мне, – вздрагиваю от неожиданности, замечая Вадима на диване с бокалом коньяка в руках.

– О Боже! Ты меня напугал, – говорю я, пытаясь отдышаться. Давно ты дома? – сажусь напротив него в кресло, замечая, что его, еще с утра идеальная рубашка помята, да и вид усталый.

– Довольно давно, для того чтобы начать переживать. Где ты была? И почему не взяла с собой телефон?! – повышая голос, спрашивает он. Я довольно хорошо его знаю и понимаю, что его ничего не выражающее лицо и пристальный нечитаемый взгляд, означает, что он очень зол. Вот и повод для скандала. Только вот желание выяснять отношения именно сейчас стремительно пропадает, я начинаю внимательно его рассматривать, подмечая каждую мелочь. Не знаю, что хочу в нем найти. Наверное, доказательство того, что он мне изменяет. Но кроме усталого вида и рубашки, которая могла помяться за целый день, ничего не замечаю.

– Я была у Риты, а телефон забыла. И у меня аналогичный вопрос. Где был ты?! И почему твой телефон постоянно был недоступен?!

– Полина! – Вадим подается ко мне, проговаривая мое имя сквозь зубы, меняя свой взгляд на темный, холодный и пугающий. – Скажи мне, я похож на дурака?! – а я вдруг теряюсь, хотя внутри задыхаюсь от злости и обиды. – Где ты, мать твою, была в таком виде?! – он резко встает с дивана, с грохотом ставя бокал на стол, склоняется надо мной, опираясь рукой на спинку кресла.

– Тебе не нравится мое платье? – дерзко спрашиваю я, смотря в его пугающие глаза.

– Нет, оно развратное! Сейчас ты похожа на дешевую шлюху. И мне бл*дь очень интересно, где ты шлялась в таком виде?! – со звериной злостью кричит мне в лицо.

Он никогда не кричал на меня с такой злостью в голосе и яростью в глазах. Хочу выкрикнуть ему в ответ, чтобы оглянулся по сторонам, заметил почти сгоревшие чертовы свечи, бокалы, фрукты и понял, что я готовила это все для него. И это платье тоже для него. Но я только открываю и закрываю рот от захлестнувшей меня обиды. Да, иногда мы ссорились, но он никогда не позволял себе обзывать и оскорблять меня.

– Полина, не зли меня! Отвечай! – можно было бы конечно открыть ему глаза, и начать оправдываться, но я не хочу больше с ним разговаривать. Упираюсь руками в его грудь и со всей силы отталкиваю от себя. Вадим не ожидает моего сопротивления, немного отшатывается, а я поднимаюсь с кресла и пытаюсь сбежать от него наверх, чувствую, как в горле образуется ком, который я не могу сглотнуть. Но не успеваю сделать и пары шагов, как Вадим хватает меня и швыряет на диван. Это только в фильмах девушки драматично падают в красивой позе, а в жизни я неуклюже заваливаюсь на диван и также неповоротливо пытаюсь подняться.

– Что ты творишь?! – кричу ему, убирая упавшие на лицо волосы, чувствую подступающую тошноту и удушливые слезы обиды. Вадим идет на меня, а я по инерции вжимаюсь в диван, не зная, что от него ожидать. Он вновь склоняется ко мне и просто несколько минут смотрит в глаза, пугая меня очень темным взглядом. Его тяжелое дыхание обжигает мое лицо, а напряженные стиснутые челюсти говорят, что он пытается сдержаться. Только за что мне это все? Я ни в чем перед ним не виновата.

– Если ты сейчас же. Не объяснишь… Мне.… Где ты была.… А главное, какого хрена на тебе нет трусов?! – он намеренно выделяет и проговаривает каждое слово сквозь зубы. – То я за себя не ручаюсь! – Уже кричит мне в лицо, замахивается, вынуждая меня зажмуриться и бьет кулаком в спинку дивана рядом со мной. Мне становится страшно, впервые страшно. Я никогда его не боялась. А сейчас я глотаю подступающие слезы и пытаюсь глубоко вдохнуть, чтобы обрести голос.

– Полина, не испытывай меня! – Вадим сглатывает и глубоко вдыхает через нос. В данный момент мне действительно кажется, что если я не начну объяснять, он способен меня ударить.

– Я…, -начинаю говорить, утирая унизительные слезы, сбегающие по щекам. – Я ждала тебя, планировала устроить нам романтический вечер, – всхлипываю, закрываю глаза не в силах больше смотреть на его пугающее лицо. – Оглянись по сторонам! – начинаю кричать сквозь слезы. – Видишь свечи, фрукты, бокалы? На кухне ужин! – продолжаю я, с каждым словом чувствуя подступающую истерику. – Я приготовила твое любимое мясо! Вчера я купила это чертово платье специально для этого вечера и думала, что ты…. В общем, я надела чулки и не надела белье тоже специально для тебя! – я все-таки срываюсь в истерику. От испуга, обиды и злости меня начинает неконтролируемо трясти. – Я прождала тебя несколько часов! А после того как ты не явился и прислал мне сообщение о том, что будешь поздно, мне захотелось напиться, и я пошла к Ритке. Вот и все! Но знаешь, что? – уже кричу ему в лицо! – В данный момент мне обидно не потому что ты не пришел. Мне обидно от того, что ты посмел предположить то, что я сделала это для кого-то другого и назвал меня шлюхой! Вновь отталкиваю его от себя со всей силы, зажимаю рот рукой, чтобы не начать рыдать в голос и быстро убегаю наверх. Забегаю в нашу спальню и прямиком бегу в ванную, меня тошнит и мутит. Пытаюсь дышать глубоко, чувствуя, как от рыданий не хватает кислорода. Упираюсь руками на раковину, склоняюсь над ней, чувствую, как меня сотрясает от рыданий, которые я не могу больше сдерживать. А в висках пульсируют какой-то тупой болью от каждого его слова. До сегодняшнего вечера я не знала Вадима таким. Однажды, когда мы только поженились, в ресторане ко мне пристал какой-то пьяный мужик. В тот момент в глазах Вадима горела такая же ярость. Но тогда я прекрасно его понимала, он защищал меня как свою жену. А сейчас вся эта ярость обрушилась на меня просто так. Открываю холодную воду, начинаю умываться, пытаюсь прийти в себя и прекратить уже неконтролируемую мной истерику.

А потом меня накрывает яростью на Вадима и злостью на себя за этот дурацкий никому ненужный романтический вечер. Глупо это все и наивно. Хватаюсь за чертово платье, дергаю за подол, с треском срываю с себя кусок кружевной тряпки. Сминаю его и швыряю в мусорное ведро. Хочется сжечь это платье вместе с чулками, которые я с остервенением с себя стаскиваю, разрывая капрон. А самое обидное сейчас то, что он не идет за мной и даже не пытается оправдаться и извиниться. Обидно, но неудивительно. Вадим всегда просит прощения своеобразным образом, не словами.… Да и не хочу я, чтобы сейчас он ко мне приближался.