– Они уже за дверью, – свистящий шепот Тени разорвал сгустившуюся тишину, словно противопехотная мина зазевавшегося бедолагу.

И точно, в распахнувшуюся от молодецкого пинка дверь влетел ражий детина со «Штейер ТМП» в руке, который, не иначе как для профилактики, выплюнул струю свинцовых пуль, веером накрывших все пространство комнаты. Грамотно, ничего не скажешь, чувствуются ухватки бойца, не один год служившего в частях специального назначения. Обычному армеуту несвойственна такая хищная грация и чувство разумной паранойи, да и машинку он себе подобрал приличную. Компактная игрушка, из разряда носимых под курткой, но обладающая неплохой точностью, высоким темпом огня и магазином на сорок пять выстрелов.

Хорошо, просто отлично! Не обнаружив ничего опасного – по его искреннему, но ошибочному мнению, – мордоворот хитро прищелкнул пальцами свободной руки. Э, дитятко, шифроваться от фраеров будешь, я такие жесты знаю великолепно – обычная армейская жестовая азбука. Данный же вариант означал, что все спокойно и можно заходить в помещение. Спустя пару секунд порог переступила личность, не так давно наблюдаемая мною на показательном показе врагов, устроенном Тенью. Палач собственной персоной, пока еще живой! Искренне надеюсь, что это недоразумение будет исправлено в самом скором времени.

Ну давай, скотина ты моя разлюбезная, сделай еще один ма-ахонький шажок внутрь комнаты! Надо же тебе воочию удостовериться в целости и сохранности столь ценного имущества. Не холуев же посылать, они наверняка в высоких материях не в зуб ногой. Нет, гадом буду, но интуиция у него развита неплохо, чует какую-то бяку, вот только обосновать не может.

Как выражался один известный классик, «на его лице отражалось нешуточное борение». Или же можно выразиться гораздо более приземленно: «И хочется и колется!» – размышлял зоофил, поглядывая на спешащего по своим делам ежика. Нет, со мной так всегда, только лишь наступает самый напряженный момент – в голову сразу лезут абсолютно неуместные мысли, до предела насыщенные черно-похабным юмором.

Есть!!! Я ж тебе почетную медаль выдам в два пуда весом. К ногам и в речку! Объект моего пристального внимания все же решился сделать столь необходимый мне шаг. И жадность фраера сгубила. Ну, пока еще не сгубила, но неприятностей доставила ой как немало. Телохранитель Палача конечно же не обратил ни малейшего внимания на каменную горгулью со злобно оскаленной пастью, распростершую крылья над дверью. И хорошо, что не обратил. Теперь она беззвучно рухнула вниз, накрыв своим массивным каменным телом избранную мной жертву и вцепившись в нее мертвой хваткой не хуже бульдога и пираньи в одном флаконе. Я говорю «она», хотя вряд ли можно применить это слово к куску камня, лишь с помощью магии превращенного в своего рода голем на ничтожный промежуток времени.

– Добей! – заорал Тень, в чьем вопле причудливо смешались радость от удачно проведенной каверзы и опасение, что Палач все же сумеет оправиться от этого удара.

Ну, это он напрасно. Даже если магический щит и помог Палачу выжить, то долго ему придется освобождаться от вцепившейся в организм всеми когтями и зубами горгульи. Мало того, сделав свое благое дело, статуя вновь превратилась в безжизненную каменную глыбу. Так что я предпочел загнать пару пуль в не слишком сообразительную голову телохранителя, который не придумал ничего лучшего, чем опустошить магазин «Штейера», выбрав в качестве мишени многострадальную статую горгульи. Метнувшийся обкуренным бегемотом на звук выстрелов второй сопровождающий Палача, ранее дежуривший в коридоре, также получил достойную награду. Я с большим удовольствием прокомпостировал ему односторонний билет на небеса, в столь дорогую его сердцу компанию ангелочков с арфами.

Однако! И ни фига себе, сказал я себе… Находящийся в тесных, но недружественных объятиях статуи церковник был к моему изрядному удивлению не только жив, но и практически невредим. Именно сей факт Палач и попытался продемонстрировать.

Невнятная фраза, судя по всему, послужила активатором заранее подготовленного заклятия, и в мою сторону полетела развернутая по площади сеть. Отмечу, что сеть не простая, а сотканная из энергии и способная разрезать не хуже лазерных лучей. Я сам не смог бы отразить этот удар, но сейчас мое сознание было слито в единое целое с Тенью, а значит, я-он великолепно знали повадки подобного оружия.

Останавливать грубой силой несущуюся на тебя лавину? Грубо и требует больших усилий. Отклонить ее в сторону намного легче, но можно еще и обратить чужую силу себе на пользу. Силы на это требуется ничтожно мало, нужен только большой опыт и доскональное знание того, как именно устроено направленное против тебя заклятие.

Готово. Вектор движения, заданный изначально, сменяется на противоположный, а заодно меняется и сама энергетическая составляющая. Со злорадным удовлетворением наблюдаю за разгорающимся в глазах церковника страхом при виде того, как против него повернули собственное оружие. Он лихорадочно пытается сплести новый слой защитных чар, но уже поздно. Сеть добралась до него, безжалостно вбив обратно в глотку зарождающийся вопль от невыразимой боли. Острейшие нити режут как самого церковника, так и придавившую его каменную статую, оставляя невредимой лишь голову. Не знаю зачем, но я-Тень считает, что она еще ой как пригодится.

Иногда и примитивнейшая арифметика может доставить несколько приятных мгновений. Не верите? Шесть минус один равно пять, то есть шестерка врагов подсократилась в количестве на одну штуку. Причем уничтоженный экземпляр был очень значим для оставшихся, без его знаний ритуальной магии им конкретно поплохеет. Я приблизился к мелко нарубленному мясу, в которое превратился любитель жертвоприношений после тесного знакомства с собственным боевым заклятьем, и подобрал единственный сохранившийся фрагмент святоши – голову.

– Бедный Йорик! Я знал его… Тень, на хрен нам нужна его башка, или ты решил собрать коллекцию черепов? Так с ней ничего не случится, красть такое сокровище никто не будет. Да и нет здесь никого, кроме остатков монасей.

Только я собрался выбросить этот бесполезный трофей куда подальше, как меня остановило возмущенное брюзжание Тени:

– Шило у тебя в одном месте, друг мой чрезмерно торопливый. Вечно торопишься избавиться от ненужных на твой взгляд вещей, вместо того, чтобы как следует подумать о предстоящих действиях. Вот скажи мне на милость, каким образом твоя героическая персона собирается взламывать защиту, которой оставшиеся члены Ордена окружили зал, в котором засели? Кстати, это нужно сделать быстро, а то эти экспериментаторы все-таки нашли возможность взломать барьеры ирреальности. Прорвутся обратно в привычный мир и разбегутся кто куда, лови их потом…

Ловить их действительно неохота, особенно учитывая тот факт, что мир большой и укромных мест в нем достаточно. А счеты у меня к ним серьезные. До такой степени, что расплатой по ним может послужить лишь смерть должников. И похоже, не только у меня, но и у Тени… Вот только никак не могу понять, как он собирается взламывать защиту с помощью отрубленной головы? Разве что использует в качестве тарана крепкую лобную кость покойного иерарха Ордена.

– Так что посоветуешь с этой радостью патологоанатома делать? – трагически вопросил я, подкидывая башку святоши к потолку и вновь ловя ее. – Если ты хотел зомби сварганить, то для этого материала маловато будет.

– Эй, не порть инвентарь, а то он совсем товарный вид потеряет! Лучше возьми-ка свою бритву, как самый остро заточенный из имеющихся у тебя ножей, да поработай в качестве пластического хирурга. – Видимо, на моем лице отразилось нешуточное недоумение, поскольку Тень сразу же добавил: – Аккуратненько так сними с его черепа шкурку, только лицо не повреди. Излишне сооружать зомби, он толком разговаривать не может, да и потом все равно тебе придется идти рядом с ним. Засекут. Тебя они помнят, будь уверен! Лучше уж по моему варианту, сам оценишь.