Стражник осторожно постучал в стену. Потом еще раз. Перегородка оставалась неподвижной. Страж недоуменно оглянулся на своих товарищей - те растерянно пожали плечами - и постучал снова.

– Позволь мне, - Тилос мягко отодвинул в сторону одного из конвоиров и шагнул к стене. Те схватились за мечи.

– Ты не… - начал тот, что был за главного, но Тилос уже выстукивал сложную дробь по истертым камням. С легким скрежетом каменная стена - совсем не в том месте, где ожидал Заграт, - сдвинулась с места и поехала назад и в сторону. Стража ошеломленно уставилась на Серого Князя. Тилос приглашающе мотнул головой и шагнул в проем. Заграт дернул за руку застывшую в каком-то ступоре Ольгу и прошел следом.

За стеной оказалась небольшая, освещенная горящим камином и обычными свечами комната. У дальней стены стоял массивный стол со множеством ящиков, заваленный массой пергаментных и еще каких-то свитков. Из маленькой квадратной бутылки торчало гусиное перо. Рядом - у Заграта глаза полезли на лоб - из-под расшитой тряпки выглядывал угол небольшого железного ящика, что использовались в Лесной Долине для дальних переговоров. У противоположной стены располагалась широкая кровать, окруженная тяжелыми шторами. Одна из штор была отдернута, открывая неподвижно лежащее на покрывале тело принцессы. Мертвая, она казалась еще прекраснее живой - с лица сошло недовольное высокомерие, его черты разгладились. Император сидел рядом на низкой табуретке, глядя прямо перед собой, руки безвольно свисали с колен. Рядом суетился какой-то сухой старик, от которого явно пахло лечебной магией.

Тилос откинул капюшон с лица и вышел на середину комнаты, скрестив руки на груди. Император не обратил на него никакого внимания, все так же глядя перед собой. Главный из стражников нерешительно кашлянул.

– Ваше Величество… - нерешительно начал он.

Император медленно поднял тяжелый взгляд и в упор уставился на Тилоса.

– Конечно же, - тускло сказал он. - Я должен был догадаться сразу. - Несколько мгновений он изучал Серого Князя, потом как бы нехотя махнул рукой страже. - Все вон.

– Но, мой Император… - запротестовал было страж, но тут же осекся.

– Он мог бы остановить мое сердце еще в зале, - безразлично сказал Император, не отрывая взгляда от Тилоса, - но почему-то выбрал другую жертву. Видно, у него иные планы. Зачем-то я ему еще нужен. Так? - Его глаза, казалось, хотели пробурить в Тилосе дырку.

– Я оставлю двоих… - робко предположил страж.

– Вон! - заревел Император, вскакивая на ноги. - Все вон! И ты тоже! - рявкнул он остолбеневшему старику-целителю. Стражники молча исчезли в проходе, кусок стены с легким скрежетом закрылся за ними. С этой стороны она оказалась шкафом, заваленным, как и стол, разнообразными свитками. Старик, мелко кланяясь, спиной попятился к обычной двери на противоположной стороны комнаты и неуклюже выскочил в проем. Талемил с ужасом смотрел на Тилоса, его рука шарила по пустому поясу, машинально нащупывая рукоять меча.

– Ты - не купец Тамил, - хрипло сказал он. - Ты обманул меня… и моих людей… и принцессу. Теперь они мертвы, а я жив. Кто ты?

– А, мой верный генерал Талемил, - проскрежетал Император, подходя к нему вплотную. - Славно же ты отплатил мне за милость, в которой пребывал последние годы…

Талемил словно съежился, уменьшился в размерах, однако его лицо стало бесстрастным.

– Я должен был выбрать между принцессой и вами, Император, - невыразительно сказал он. - Я выбрал, и выбрал неверно. Теперь я готов принять смерть.

– Уже не "мой император", а просто Император, а? - страшно усмехнулся тот. - Ты - убийца моей дочери. Будь спокоен, ты умрешь, как и многие другие.

– Я защищал вашу дочь до последнего, - в голосе воина зазвучала плохо скрытая ярость. - Я был готов пожертвовать своей жизнью ради нее, как и остальные мои люди…

– А вместо этого привел ее сюда, на смерть, - Император словно потух. - Ты дурак, Талемил. Ты никогда не отличался особенным умом, но сейчас ты просто дурак, которого этот вот, - он кивнул на Тилоса, - поимел как хотел.

– А у меня был выбор, Грет? - спокойно спросил его Тилос. - Я предупреждал тебя, что дальний монастырь - выбор, худший из возможных. Видишь - не успел ты вывезти ее из столицы, а тебя уже предал один из вернейших генералов…

– Не читай мне нотации в тысячный раз, князь, - досадливо оборвал его Император. - Но неужто я, отец, не мог попытаться спасти свою дочь? Над твоими горами поднялся огненный гриб, радио не отвечало, а до выступления заговорщиков - три дня! Что я должен был делать, что!? - Неожиданно он рухнул на стул и закрыл лицо руками. - Почему ты не убил меня вместо нее? - Его плечи беззвучно затряслись.

– Убил? Принцессу? - с ужасом прошептала Ольга. Талемил побелел, хватая ртом воздух. Его рука все еще судорожно шарила по поясу. - Тилос… за что? Зачем?…

– Оленька, милая, - вздохнул Тилос. Неожиданно он словно постарел и осунулся. - Ты хоть представляешь себе, что такое гражданская война в империи с населением в семнадцать миллионов человек?

Ольга непонимающе смотрела на него, бессознательно пятясь назад, пока не уперлась спиной в богатый ковер на стене.

– Какая война? - выдавила она через силу. - Зачем ты убил ее? Она… она… это несправедливо! Нечестно!

– Последние два года Камелла была игрушкой в руках Майно, - терпеливо пояснил Тилос. - Девочка действительно хотела как лучше - бороться со злом, защищать простых людей, все в этом духе. А еще она была, знаешь ли, очень верующей. Майно хорошо умеет запудривать мозги таким, как она. В ее глазах он выглядел новым Пророком. Разрушитель внушил ей, что Приморская империя нуждается в новом, более мудром и более справедливом правителе. Он организовал заговор, чтобы свергнуть Императора и посадить ее на трон. Принцесса усилила бы войско и пошла войной на Граш, который тоже не сидит сложа руки. Это означало бы конец Империи, давно неспособной на такую войну, конец последнего реального соперника Майно.

– Зачем тогда ты тащил ее сюда на смерть? - проворчал потрясенный Заграт. Принцесса? Пешка Майно? У него не укладывалось в голове. - Почему же ты не убил ее там, в лесу?

– Принцесса должна была умереть публично, - скрипнул зубами Тилос. - Иначе рано или поздно Майно нашел бы дуру-самозванку на ее роль. Только десятки свидетелей ее смерти могли предотвратить такой вариант. Я спрашиваю на сей раз тебя, Заграт, - ты представляешь себе, что такое гражданская война в стране с семнадцатимиллионным населением? Ты знаешь, что такое эпидемии чумы и оспы? Холеры? Синего риккетсиоза? Брюшного тифа? Сотни тысяч погибших от меча, и куда больше - от голода и болезней, миллионы озлобившихся беженцев, потерявших последнее, банды детей-беспризорников и умирающие под заборами старики, налеты грашской конницы и работорговцев, всеобщий хаос и многолетняя разруха… Я вложил в Империю слишком много труда, чтобы позволить ему пойти насмарку!

– Но ты убил ее, - механически, как заведенная повторила Ольга. - Убил…

– Чтобы спасти миллионы людей, - твердо сказал Тилос.

– А что ты удивляешься, девочка? - хриплым от слез голосом спросил ее Император, поднимая из ладоней мокрое лицо. - Ты разве не знаешь, что самые страшные преступления совершаются не из корысти, но из любви к людям? Ты не представляешь, скольких он отправил к Пророку ради всеобщего мира? Не знаю, кто ты, но могу тебя уверить - он использует тебя для своих целей, как и остальных. Как и меня. Как и Камеллу…

– Ты несправедлив, Грет, - мягко сказал Тилос. - Ты сам знаешь, что другого выбора не осталось.

– Она - моя дочь!

– И лишь поэтому ее пришлось убить мне!

– Я проклинаю тот день, когда впервые увидел тебя! - Император со стоном снова опустил голову в ладони. - Почему я не умер десять лет назад? Почему сам не освободил ей дорогу?

Воцарилась тишина. Заграт снова почувствовал, как устал. Он покрепче оперся на посох, который, к счастью, не отобрала стража.