– Но это незаконно, – попытался возмутиться Аддерли.

– Предпочтете Азкабан? – Тикнессу надоело играть вторые роли после Фоули и ему подобных, а с Поттером он надеялся как-нибудь договориться. – И не вздумайте вообще кому-либо заикнуться или пожаловаться, что…

– Нет-нет. Я вас понял. Обещаю, что ничего не скажу мистеру Фоули. Никому не скажу, – перебивая Тикнесса, торопливо заверил Аддерли. От осознания, куда он вляпался, и открывшейся перед ним перспективы пострадать – если не от Фоули, так от Тикнесса – по его спине маршем прошлась целая армия холодных мурашек ужаса, живот скрутило от противного спазма, а к горлу подступила тошнота.

– Свободны. Увидимся на заседании.

Тикнесс, оставшись один, еще с полчаса тщательно обдумывал ситуацию и пришел к выводу, что Фоули, засадив Снейпа за решетку, все равно проиграет, а Поттер с него не слезет, пока как минимум не выгонит из Министерства. Что уж там связывает мальчишку и Снейпа – дело последнее, главное, к чему приведет откровенное противостояние с ним – к краху. Народ сейчас скорее послушается своего кумира, чем голоса собственного разума или тем более кого-либо из чиновников, пускай это будет и сам министр. А значит, при любом раскладе следует полностью принять сторону собственноручно созданного национального героя, как бы неприятно ни было это сознавать. К тому же истины ради стоило отметить, что Тикнессу и самому претила мысль судить того, кто освободил их от Темного Лорда, даже если политически это и был чем-то выгодный шаг.

***

Гарри, с трудом сдерживая рвавшееся наружу раздражение, проводил мадам Багнолд в ее кабинет.

– Мистер Поттер, пока я регистрирую в секретариате Визенгамота вызовы для свидетелей, – адвокат показала стопку писем, на которые вскоре клерк навесит специальные чары, делая их официальными документами, – вы отправляйтесь за нашими бумагами. Будьте предельно осторожны, за вами могут следить.

– Я помню, – Гарри прятал руки, слегка вздрагивавшие из-за подавляемой злости.

– И спустите пар где-нибудь подальше от Министерства. Я понимаю, что вы впервые столкнулись с таким проявлением коварства чиновников, но это не дает вам права сейчас устраивать здесь истерики и разборки. Подобное наверняка навредит нашему подзащитному. Не поддавайтесь на провокации, – строго отчитала Багнолд и махнула рукой в сторону двери.

– Хорошо, – Гарри стремительно кинулся прочь из Министерства, полностью согласившись, что заслужил эту выволочку.

Аппарировав в Блэк-хаус, Поттер наконец-то дал волю своему гневу, заорав во все горло:

– Да что же это за люди! Как им не стыдно так поступать с тем, кто вернул им свободу, поднял с колен?! – Гарри воспользовался советом мадам Багнолд и выплескивал свои боль и горечь, чтобы, встретившись лицом к лицу с Фоули, не заавадить его на месте – он сомневался, что им с Северусом потом позволят сидеть в одной камере Азкабана. – Думаете, не найду на всяких Берков и Фоули управу? Да я вас собственными руками раздеру на куски! Шкуру сниму и скажу, что так и было! Мало того, что примазались к славе, жертвенные козлы, так еще хотите и нас списать со счетов?! Не выйдет, сволочи!

– Что случи… – Кричер пораженно уставился на Поттера, пылавшего праведным негодованием и трясшегося от душившей его ненависти. Домовик никогда еще не видел своего хозяина в таком состоянии.

– Уйди, не то ненароком покалечу, – сквозь зубы прошипел Гарри, ощущая, что ярость требует от него чего-то большего, чем жалобы на судьбу и несправедливость жизни. Он выхватил волшебную палочку и, даже не произнося никаких заклинаний, превратил в труху попавшийся на глаза стул. Спроси у него кто-нибудь, как он это сделал, и Поттер не сумел бы ответить ничего внятного. – Я вам покажу, как ставить мне палки в колеса! Северус невиновен! Он спас ваш гребаный мир! И вы не смеете его трогать! – каждый свой резкий выкрик Гарри сопровождал взмахом волшебной палочки, что заставляло стул восстанавливаться и снова рассыпаться на мелкие, не крупнее спички, щепки. – Зря он вам сохранил жизнь! Пусть бы вы сдохли в круге силы! Жополизы Волдеморта! Я научу вас любить наш мир! Научу любить свой народ! Я вам не Дамблдор! Порву на куски, Фоули! Так и знай! Просто так ты не отделаешься! И Берка с собой захватишь, мразь! – Гарри тяжело дышал, глядя на кособокий стул, у которого одна ножка была короче остальных, а сиденье вдруг стало дырявым, словно решето – восстановление оказалось не слишком удачным. Поттер чувствовал, что ему удалось немного разрядить напряжение, распиравшее его после того, что произошло в кабинете министра. Он мог хоть как-то объяснить для себя сам факт открытого на Снейпа дела, но вот такая подлость – намеренно лишить того защиты – была выше его понимания. – Я не дам им оставить тебя в Азкабане, Северус. Верь мне. Если понадобится, то я передушу всех дементоров собственными руками и разберу эту тюрьму по камню, – кричать уже не было сил, да и в горле саднило от вырвавшегося на волю болезненного монолога. – Что смотришь? – Гарри заметил выглянувшего из соседней комнаты Кричера.

– Хозяину следует выпить зелье, – домовик протянул Поттеру фиал. – Не то хозяин разнесет весь дом, а Кричеру потом придется все убирать.

– Что это? – Гарри отобрал флакон и изучил надпись – умиротворяющий бальзам. – Я же утром такое уже пил, – в тоне промелькнула досада. Затем Поттер проверил наличие магической подписи зельевара на пробке – мало ли что подсунет домовик, ориентируясь только на этикетку. Убедившись, что отравиться ему не грозит, он опрокинул содержимое фиала в рот и, скривившись, проглотил не очень приятное снадобье. – Предатели, вы обязательно поплатитесь, – вполголоса пообещал Гарри. – Спасибо, Кричер. Прости, что напугал.

– Профессор Снейп – хороший волшебник. Темный и сильный, – забрав пустой фиал, Кричер скрылся с глаз Поттера.

– Даже домовик это понимает, – вздохнул Гарри и поспешил в библиотеку за документами. Время поджимало. Ему еще нужно было заскочить в Хогвартс, и лишь оттуда в сопровождении Рона и Гермионы он отправится к мадам Багнолд.

***

В пользе эскорта довелось убедиться буквально через считанные минуты после того, как Гарри с друзьями появился в Министерстве. Судьба будто специально испытывала нервы Гарри на прочность, поставив у него на пути Берка. А тот еще и кинулся навстречу, надев на лицо свою самую льстиво-доброжелательную маску.

– Мистер Поттер, как я рад вас видеть! Это ваши друзья? Познакомите? – между ними было еще по меньшей мере пятнадцать-двадцать ярдов, когда Берк громко окликнул Гарри. Догадаться, для чего он сделал это, не составило труда – в Атриуме толпилось полно обычных посетителей, они принялись озираться, а наиболее сообразительные тут же поспешили посмотреть на «живого героя».

– Там Малфой, – шепнул Рон, глазами указывая направление, при этом не прекращая движения и прикрывая собой Гарри.

– Гарри, если мы не исчезнем, тебе придется до ночи раздавать автографы, – оценила обстановку Гермиона, чуть ли не подталкивая его, понукая практически бежать.

– Мистер Поттер, ну куда же вы? – Берк и не пытался говорить потише, хотя уже почти догнал Гарри.

– Простите, мистер Берк, но я немного занят. Побеседуем в следующий раз, – оглянувшись, бросил Гарри, не останавливаясь и косясь на любопытных.

– Было бы неплохо… – закончить фразу Берк не успел, ему преградил путь Малфой и, кинув в сторону убегавшего Поттера высокомерный взгляд, тоном заговорщика сказал:

– Берк, есть дело.

***

Пока спускались до нужного этажа в лифте и добирались в лабиринте коридоров до кабинета мадам Багнолд, все молчали, но стоило лишь оказаться подальше от посторонних ушей, как Рон возмущенно поинтересовался:

– Какие дела у Малфоя с этим Берком?

– Шпионские, – хмыкнул Гарри, а затем в двух словах ознакомил адвоката с ситуацией, в которой они только что побывали.

– Мистер Малфой справится, – обронила мадам Багнолд и вручила Рону и Гермионе по небольшой стопке писем. – Живо доставьте адресатам. Я не доверяю совам. Думаю, за пару часов управитесь, здесь всего дюжина извещений нашим свидетелям. Ваши я оставила у себя, – она кивнула на три конверта на ее рабочем столе, – так что возвращайтесь сюда.