Ведь, когда он вернется домой, мне нужно создать иллюзию того, что мы можем без него прожить. Я не хочу, чтобы он, приехав, увидел, что у нас всё наперекосяк.

Мне страшно подумать, что он может так волноваться за нас, что это отвлекает его, ведь он может отвлечься в самый опасный момент.

Все эти мои мысли — я знаю, что многие (если не все) ученики нашей школы не могут себе такое даже вообразить.

Они жутко избалованы, впадают в истерику, если родители не купят им новый навороченный телефон или ботинки за двести баксов — как же так, ведь они им просто необходимы! А как несправедливо не разрешить переночевать у друга или подруги!

Они — просто кучка испорченных, неблагодарных малолеток, которые настолько погрязли в своем эгоизме, что не замечают никого вокруг.

Они не думают о таких, как я. О тех, кто в одну секунду может лишиться матери или отца, остаться сиротой.

Они не знают, каково это — переезжать с одной военной базы на другую вслед за человеком, который оказался достаточно благородным для того, чтобы воевать за страну, которая этого не заслуживает.

Почему он должен терять свою человечность, свою душу ради страны, которая требует всё больше? Страны, которой нет никакого дела до солдат, которых она посылает в бой. Правительство делает вид, будто о них заботится, а на самом деле ему плевать.

Прям как Вы, Шэнси.

Вы говорите, что заботитесь о своих учениках и желаете им только самого лучшего, но сильна ли Ваша забота настолько, чтобы сесть и поговорить с нами? Вам есть дело до того, чем история одного ученика отличается от истории другого?

Не смейте говорить, что есть.

Будь это так, Вы бы поняли. Вы бы дали мне поговорить с папой, когда он позвонил. А Вы вместо этого выключили мой телефон и посмотрели на меня этим Вашим идиотским взглядом, сказав, что я наказана и должна остаться после уроков.

Вы ни о чём не спросили.

Вы ничего не слушали.

Вам не было никакого дела.

Прям. Как. Они.

Как все остальные.

Потому что мы слишком слепы и эгоистичны, чтобы оглянуться вокруг, посмотреть на окружающих. Мы плетём всю эту ерунду про самопожертвование, про бескорыстие, про любовь к ближним, потому что на самом деле нам на это всё наплевать. Мы все хороши на словах, а не на деле.

Может быть, Вы уже совсем запутались в потоке моих бессвязных мыслей. Может быть, Вы не поймете то единственное, что я так старалась донести, о чём писала так долго, что пальцы онемели.

Но какая-то часть меня всё ещё надеется, что Вы поймете, что Вы откроете глаза.

И, может быть, в следующий раз Вы не будете так строги к Риверу. Вы нужны своему сыну, он пытается докричаться до Вас, как я пытаюсь докричаться до своего отца.

Мы просто не знаем, поймёте ли вы.

Искренне Ваши,

Бестолковые, напуганные подростки всего мира.

========== Белая Ворона ==========

Имя: Абель

Дата: 2011

Период: наказание

Вы когда-нибудь приносили больше вреда, чем пользы, скрывая что-то от тех, кого Вы любите?

Я — да.

И я презираю себя за это.

Было ли в Вас когда-нибудь что-то, что отличало бы Вас от других, что-то, что другие были бы не готовы узнать?

Во мне — да.

Вы когда-нибудь скрывали настоящего себя из страха, что Вас не примут?

Я — да.

Но я не всегда был таким, я совсем недавно это понял. Даже не знаю, как меня озарило, — это просто случилось, и я бы всё отдал, чтобы этого не было. Я не хочу быть геем. Не хочу быть мерзавцем, который оскорбляет Бога.

И в то же время я хочу быть другим.

Почему я должен скрывать свою сущность? Почему я не могу быть собой и сказать всем, крикнуть во весь голос: «Я гей, и что с того, суки?»

Я не должен.

Но, если я решусь на это, я могу ранить её. Ту, кто любила меня всем сердцем, и всё-таки я не могу ответить на её чувство так, как ей бы хотелось.

Я не могу смотреть на Мойру так, как смотрю на Себастьяна.

У меня не перехватывает дыхание, и сердце не рвётся из груди, когда я смотрю на неё. Но когда я вижу его…

И мне не с кем поделиться этим, кроме Вас, Шэнси.

Без обид, но это полный отстой.

Это в очередной раз доказывает, какой я трус; мне не хватает сил сказать ей правду, когда она смотрит на меня своими огромными карими глазами.

Слова как будто застревают в горле: я боюсь, что, если скажу ей, я всё разрушу и потеряю её.

А я не могу её потерять: она — всё, что у меня есть.

Но мне нельзя быть трусом, мне нужно открыть правду. Нужно принять себя таким, какой я есть, чтобы и другие приняли меня.

И это тоже отстойно.

В этой школе полным-полно гомофобов. Они думают, что быть геем — это омерзительно, это что-то от Дьявола. Если они выяснят, что ты гей, они тебя замучают. Заставят чувствовать себя так, словно с тобой что-то не так. А на самом деле это с ними что-то не так.

Они не могут принять разницу, не могут принять то, что кто-то не такой, как они, потому что они не могут принять перемены.

Может быть, я тоже не могу. Я знаю, что, узнав правду, мои родители отрекутся от меня и сделают вид, будто меня никогда и не было. Они не смогут принять то, что в маминой утробе развивался педик и что они вырастили того, кто предпочитает парней девушкам.

Но я продолжаю думать о Мойре и своём предательстве по отношению к ней. Я хочу извиниться перед ней и сказать, что это не её вина. Не хочу, чтоб она решила, будто сделала что-то не так, что она недостаточно хороша для меня, ведь, по правде-то говоря, это я недостаточно хорош для неё.

И мне жаль, что это так.

Когда я смотрю вокруг и вижу всех этих ребят в классе, я думаю: а примут ли они меня?

Ведь они всё узнают, когда закончится наказание и мы все прочитаем письма друг друга, прежде чем передать их Вам. И от этого мне страшно до усрачки. Но это будет первый шаг в борьбе за то, чтобы меня приняли.

Я искренне надеюсь, что смогу выйти победителем, Шэнси.

Я искренне надеюсь, что Мойра простит меня.

И я искренне надеюсь, что не ошибся, выбрав Себастьяна.

Какого чёрта, я же подросток. Я уже столько ошибок понаделал.

Пожелайте мне удачи, Шэнси. Одному Богу известно (я ещё имею право так говорить?), как она мне нужна.

Искренне Ваш,

Бестолковый, напуганный гей всего мира.

========== Холодная Война ==========

Комментарий к Холодная Война

John Newman — Love Me Again

Имя: Джейсон Ригарди

Дата: сентябрь

Период: наказание

Шэнси, Вы когда-нибудь чувствовали огромную зависть, глядя на двух людей, которые прямо-таки тошнотворно счастливы, в отличие от Вас? Вы когда-нибудь хотели оказаться на их месте и наконец прожить один по-настоящему счастливый день?

Хотели, чтобы человек, которого Вы любите, смотрел на Вас тем же влюблённым взглядом?

Я живу с этой ношей каждый день, стоит мне увидеть своего брата, Уилла, и его жену, Скарлетт. Я не хочу завидовать им или обижаться на них, но я жалею, что не могу помочь своей любимой обрести себя — так, как это сделал мой брат для той, кого он любит.

Арлетт уже написала Вам письмо, и я знаю, что она рассказала Вам о том, как этот ублюдок воспользовался ею. Господи, как же я его ненавижу! Он истерзал её, оставив на душе одни рубцы, и теперь ей придётся всю жизнь жить с воспоминанием о его эгоистичном, садистском поступке.

Вы хоть представляете, каково это — пройти десять кварталов в три часа ночи, и всё ради той, кто позвонила, едва дыша, захлёбываясь слезами?

Каково это — видеть, как человек терзается, видеть его в самом жалком состоянии?

Каково это — пытаться успокоить, утешить, а самому при этом хотеть одного: кричать, рыдать, прыгнуть в первый же самолет до Франции и убить мерзавца, который во всём виноват?

Каково это — знать, что человек, которого любишь до потери пульса, никогда не полюбит тебя?

Теперь я никогда не вижу её улыбку, не слышу мелодичный смех и язвительные замечания в ответ на те глупости, которые говорят окружающие. Я никогда не смогу вернуть её прежнюю.