– За что будем пить?

– За мир, за дружбу и за экспертную службу!

Они выпили, Сергей взял ложку и начал есть. Прервавшись на секунду, сказал:

– Вы хорошо готовите.

– Жаль, что кормить некого.

– Я тоже не вариант – женат.

Она рассмеялась:

– А ведь я родилась в Москве.

– Тогда что делаете в Озерске?

– Странный вопрос… Работаю.

– Хотел спросить, как вы здесь оказались, – уточнил Сергей.

– Вышла замуж и приехала по месту службы супруга.

– Куда дели мужа?

– Успешно развелась.

– Давно?

– Полгода назад.

Сергей снова разлил вино:

– В Москве где работали?

– В Одинцово. Начала с самых низов, выездным криминалистом. Как говорят, с «земли».

– Этот уровень самый важный в раскрытии преступлений. В низовых подразделениях – самая тесная связь экспертов и следователей. – Сергей поднял бокал. – Давайте выпьем за то, чтобы нам было о чем рассказать детям и что доложить генералу.

– Профессиональный тост следаков. – Зинаида чокнулась, выпила и, закусив куском сыра, продолжила: – В Одинцовском криминалистическом у нас бывало по восемь суточных дежурств в месяц. И это не считая обычных рабочих дней. К концу дежурства уставала мертвецки, практически с ног валилась. Знаете, сколько весит экспертный чемодан?

Сергей Дуло кивнул:

– Знаю, не раз подносил.

– Кажется, я уже пьяная. – Зинаида отодвинула бокал. – Мне больше не наливать. Забыла, где вы работаете.

– Девушкам тяжелее. Мужчины быстрее привыкают и к виду крови, и к трупам.

– Хорошо помню свой первый труп. Увидела и хлопнулась в обморок. Зато через полгода службы уже ничему не удивлялась. Просто разучилась пропускать через себя.

– Знакомая ситуация, – заметил Сергей. – Я, как и вы, прошел через все прелести городской преступности, начиная с семейных ссор, кончая убийствами. Но труднее было привыкнуть к самой системе, так сказать, вписаться в нее. Первые годы службы всего боялся. Знал, что, если подерусь и об этом узнают, меня уволят. Попадусь за превышение скорости – конец моей службе.

Зинаида принесла сигареты, и они закурили.

– У нашей с вами работы есть много минусов. Раньше я ходила по городу и думала, что нахожусь в безопасности. Сейчас знаю, что опасность повсюду. В таком маленьком городе, как Озерск, за сутки случается до сорока преступлений. И все почему? Работы на всех не хватает, производства закрываются, у людей нет денег. Старики живут дачными заготовками, люди среднего возраста ездят на работу в другой город. Ну а молодежь мается от безделья. Вот откуда все эти пьянки, драки, наркотики.

– В России много таких городов, как Озерск, – сказал Сергей. – Можно вопрос?

– Пожалуйста.

– Почему бы вам не возвратиться в Москву?

– А почему вы об этом спрашиваете?

Сергей пожал плечами:

– Вполне резонный вопрос. У вас родители наверняка еще живы. И если здесь вас больше ничего не задерживает, не лучше ли вернуться домой?

– Возможно, я так и сделаю, – ответила Зинаида и тоже спросила: – Ничего не известно о состоянии Ивана Макаровича?

– Утром без изменений. А сейчас, – Дуло посмотрел на часы, – сейчас звонить уже поздно.

– Мне очень жаль, что с ним такое случилось.

– Мне тоже.

– Как думаете – это случайность?

– Случайных случайностей не бывает. Бывает только иллюзия случайности.

– Выходит, заказали?

– Я так не сказал.

– У вас есть на этот счет соображения?

Сергей неопределенно пожал плечами и встал из-за стола.

– Что-то я засиделся. Вам завтра на работу.

Зинаида тоже встала, приблизилась вплотную и положила ему руки на грудь:

– А вам разве нет?

– Не стоит нам этого делать, – Сергей отвел ее руки, но Зинаида обняла его и приникла к губам.

Поцелуй вышел скомканным. Сергей взял ее за плечи, решительно отстранил и направился к выходу:

– Спасибо за борщ!

Уже на улице вспомнил, что оставил в квартире Зинаиды кефир. Однако ничто на свете не заставило бы его вернуться. Сергей совершил ошибку, отправившись в гости, и его тревожило, как этот визит отразится на их совместной работе.

Решив не копаться в себе и не анализировать промах, Сергей позвонил жене, но Полина не взяла трубку.

В одиннадцать часов он уже спал в кровати своего гостиничного номера.

Ему снилось песчаное дно реки. В темной воде тяжело переворачивалась красная бочка. При каждом обороте из-под нее вихрился песок. Оборот за оборотом, метр за метром, переворачивалась, катилась красная бочка с торчащей из нее распухшей рукой. «Перчатка смерти» – слова возникли ниоткуда, как будто их кто-то вслух произнес.

В это же мгновение раздался резкий звонок. Сергей проснулся с уверенностью, что он в гостинице, здесь нет будильника и за окном глубокая ночь. Он встал с кровати, прошел к столу и снял трубку с телефонного аппарата:

– Слушаю. – В голове мелькнула мысль: неужели что-то случилось дома в Москве? Впрочем, если бы случилось, тогда бы позвонили на сотовый. Прокашлявшись, он повторил увереннее: – Слушаю!

– Дуло? – Голос в трубке имел неестественный металлический тембр – звонивший использовал исказитель голоса. – Тебе нужно уехать.

– Кто так решил?

– Я… – Человек говорил медленно, отчего роботизированный металлический голос звучал угрожающе.

– А ты кто такой? – грубо спросил Сергей.

– Хрен моржовый. Так хорошо?

– А не пошел бы ты!

– Подумай о семье. Если не уедешь, я их достану.

– Руки коротки, – огрызнулся Сергей. – Замучаешься доставать.

– Зря ты так. Зря… – Звонивший положил трубку.

В дверь постучали. Сергей огляделся и взял в руки первое, что попалось на глаза – увесистую хрустальную вазу. Подошел к двери, отомкнул и рванул ее на себя.

Тяжелая ваза выскользнула из рук и разбилась. Причиной этому была Полина Свирская, стоявшая на пороге.

Сергей уставился на нее в отупении, как будто сомневаясь в том, живая она или это только игра воображения. Полина не могла стоять на пороге гостиничного номера в Озерске, она должна была находиться в Москве, ждать, пока он вернется домой и увезет их с Лидочкой в Крым.

Тем не менее «фантом» Полины Свирской перешагнул через порог и поцеловал его в щеку:

– Ну, здравствуй. Как себя чувствуешь?

Сомнений не оставалось – это была Полина.

Утром, когда проснулись, Полина и словом не обмолвилась о том, что знает о болезни Сергея. Тем не менее она пыталась объяснить свой приезд, но Сергей отложил разговор на вечер. Полина знала – он сердится, но была уверена, что сможет все утрясти.

К слову сказать, Полина сама не понимала, зачем приехала в Озерск. Поддавшись спонтанному чувству, замешанному на любви, тревоге и, главное, страхе потерять любимого человека, она три часа добиралась до аэропорта, потом четыре с половиной часа летела в Красноярск и еще три с половиной тряслась в маршрутном автобусе до Озерска. При этом тысячу раз благодарила Создателя за то, что в телефонном разговоре Сергей упомянул, что живет в озерской гостинице, и она знает, где его искать.

Портье, она же – администраторша Олимпиада Васильевна, потребовала, чтобы Полина прописалась в гостинице и доплатила за номер. В ее взыскательном взгляде и непримиримом напоре чувствовалась некая ревность. Она не привыкла к тому, что к командировочным мужчинам приезжают их жены.

Наблюдая за тем, как распалилась администраторша, Полина была готова спросить: вы что-нибудь слышали о женской солидарности?

Но вопрос задала сама Олимпиада Васильевна:

– У вас другая фамилия? Вы – Свирская.

– Смотрите штамп о заключении брака.

Сергей Дуло доплатил за проживание жены, и они вышли на улицу.

– Отвезу тебя к Филипповым, поддержишь Тамару.

– А ты?

– У меня – работа.

– Когда вернешься?

– Не знаю. Я за тобой заеду.

Они сели в машину, и Полина спросила: