Я, почти теряя сознание от нехватки воздуха, удивленно покосилась на пришедшего.
АлваАр Таллриан! Тот самый старший принц! А значит, второй на аллее был… Брат! Коронованные особы! Надо же так попасть! Теперь понятно, отчего братец взвился, когда мы назвали его неподобающим образом. Но подождите! Что значит – покидаем академию? Уже? А документы? А учеба? А возможность нам вернуться домой? Хотя какая возможность, если у нас с первой встречи отношения не заладились ни с правителями этого мира, ни с деканом.
Принц смотрел на меня с полуулыбкой на красивом лице.
– Вот так сразу и отчислить? Даже не приняв? Не узнав возможности? – АлваАр медленно прошел мимо меня, притихшей и чуть не задохнувшейся. Сел в кресло, стоящее в углу кабинета, возле шкафа с книгами, закинул ногу на ногу.
Декан развел руками.
– Вы же знаете, у нас очень строгие правила. Девушка крайне невоспитанная.
Принц нахмурился.
– Если мне не изменяет память, они пришли из северных земель. У нас очень редко бывают представители холодной магии. Наверняка девушки просто не в курсе дел нашего государства. Так ведь, лейя… – он выжидательно смолк.
Я хотела бы ответить, но лишь руками помахала, не в силах издать ни звука. Принц щелкнул пальцами. Жгуты рассеялись в воздухе. Я и Богдана разом закашлялись, сделав глубокие вдохи.
– Лейя КалЛей Зения, – выдавила за меня Сойку, первой обретя дар речи.
Принц приподнял бровь, по лицу стало видно недовольство, что в разговор вмешалась служка.
Декан вжался в кресло, с ужасом глядя на Богдану.
– Так как? Выгнать наглых девиц? – поинтересовался тихо.
Принц молчал, рассматривая меня. На Богдану больше и не глянул. Положил руки на подлокотники кресла и медленно проговорил:
– Дайте им шанс, Гордилир. Сегодня напряженный день, не будем его омрачать глупыми выходками чужестранцев. Они еще научатся. Надеюсь. А если нет – выгоним под громкие фанфары. Я лично их выпровожу за пределы не только академии, но и ДарРиса. – Принц приложил пальцы к вискам и помассировал их. – И не тяните, уважаемый декан ВасХасс. Примите документы, что там еще, и давайте уже начнем наше дело.
Декан торопливо махнул нам.
– Документы положите на стол. Я распоряжусь, Зарнина назначит вам комнату. Расписание и книги вам доставят хранители академии. По всем вопросам обращайтесь в академический секретариат!
Мы понимающе кивнули.
Я торопливо кинулась к столу, оставила на нем документы, и мы с Богданой выскочили из кабинета.
Секретарь, увидев нас, приподнялась.
– Приняли?
Я кивнула. Девушка покосилась на Сойку. На зеленом лице обозначилась победоносная улыбка.
– Так их! А то взяли моду мурыжить абитуриентов. Вы знаете, сколько они ждут? Иногда только на следующий год выходит поступить! Если честно, – секретарша заговорщицки посмотрела по сторонам, – здесь настоящий ад творится. Хорошо, что у вас, – с уважением глянула на Богдану, – такая пробивная служка. Меня зовут Зарнина. И вот что я вам скажу: вы, главное, никому здесь не доверяйте. Особенно женскому полу. У нас каждая студентка спит и видит себя невестой одного из принцев. А такая, как вы… Да и служка у вас слишком уж привлекательная. Ох!
И это было так выразительно сказано, что мы с Богданой разом поняли: трудно нам будет.
Глава 4. Где здесь профсоюз?
– Вот нам и апартаменты! – обводя комнату унылым взглядом, произнесла Богдана.
– Может, у них принято абитуриентам самим все в порядок приводить? – с сомнением проговорила я.
А приводить нужно было бы долго! Тряпками, скребками, хорошо бы со специальными чистящими средствами и моющим пылесосом.
Стены пыльные, невесть какого цвета. На них пальцем писать можно. Парочка кроватей с жуткими матрасами без постельного белья и подушек. Стол, который не протирали лет двести. Окошко хоть и большое, но готически затянутое паутиной. Давно выцветшие шторы.
– Любопытно, здесь всех студентов так встречают, или нам повезло? – Богдана поморщилась.
– И кубатура маловата, – с тоской подметила я. – Ночью не помещусь!
– Интересно, – Богдана прошлась по комнате, заглядывая в шкафы, – тут профсоюз есть? Нужно пожаловаться!
– Профсоюз! – раздалось испуганное от стены. И из нее нарисовался мохнатый пятачок, потом пугающе белые глаза с потусторонним взглядом, следом поросячья морда. Вся в шерсти, с желтыми клыками, выпирающими из-под пухлой губы.
Мы с Сойку взвизгнули и шарахнулись к самой пыльной стене. Тут же обе зачихали.
– Никакого профсоюза! – Морда полностью вышла в комнату. Туша, больше похожая на медведя, с длинным заостряющимся хвостом. Монстр слегка витал в воздухе, молитвенно сложив лапы с когтями. – Зачем профсоюз, а, красавицы? Ну, бывает… – начал, заискивающе глядя на наши пораженные лица. – Забыл. Замотался. Вы знаете, сколько у меня абитуриентов на счету? За всеми проследи, учебники и принадлежности принеси, расписание составь, так еще и комнаты приготовь…
– Так, значит, грязь в нашей комнате ваших рук… э-э-э… лап… недодел? – нахмурилась Богдана и начала решительно наступать на монстра, уперев руки в боки. Глаза цыганские сузила, смотря на начавшее пятиться чудовище. – Точно, нужно на вас в профсоюз нажаловаться!
Монстр упал на колени, вжал голову в плечи.
– Не надо! – проговорил плаксиво.
– Надо! – назидательно ткнув в рыльце несчастного пальцем, провозгласила Богдана.
– Не надо! – Монстр начал протирать лапами пол вокруг себя. – Я все сделаю!
– Ха! – оскалилась довольная Сойку. – И все? А кто будет нам моральный вред оплачивать?
Монстр возвел на Богдану глазенки и несколько раз хлопнул ими непонимающе. Но, видимо, что-то в лице женщины его испугало. Он икнул.
– Хотите, я… я вам кубометры увеличу? Я слышал, вам надо!
Слышал? Я в панике на месте подскочила и бросилась к чудовищу.
– Что ты еще слышал?
Монстр плечами пожал.
– Комнатка для вас маленькая. Вы, видимо, у себя дома к апартаментам привыкли. А тут…
Я облегченно выдохнула.
– Именно. Нам и правда не мешало бы комнатку побольше.
– Будет сделано! – счастливо оскалился монстр. – Вы немного погуляйте, познакомьтесь с академией. А я все устрою! Площадь раздвину, отдельную купальню вам определю и шкафы не эти древние, а ныне модные купе сделаю!
Богдана просияла.
– Вот и чудно! Не забудь тогда уж и постельное белье!
– Так точно! Усе будет! – радостно от столь малых жертв отрапортовало чудовище.
Богдана взяла меня за руку.
– Идем… те, лейя Зения!
Мы уже дошли до двери, когда я повернулась.
– А тебя как звать-то, волшебник нашей комнаты?
Монстр насторожился.
– Я волшебник?.. Спасибо! – Он приосанился, но тут же острые уши, все время прижатые к голове, настороженно приподнялись. – А вам зачем мое имя?
– Как зачем? – язвительно улыбнулась Богдана. – Чтобы знать, на кого, если что, в профсоюз жаловаться.
Взгляд монстра стал испуганным.
– Не надо жаловаться, я все сделаю!
Я дернула Богдану за рукав. Чего издеваться над очень даже милым монстром?
– Никуда мы жаловаться не будем. А имя – чтобы знать, как к тебе обращаться.
– Меня тридцатым называют! – Он уставился в пол.
– Но это же не имя! – возмутилась я.
– Я по рангу тридцатый хранитель в академии.
Богдана приподняла брови.
– А сколько их всего?
– Тридцать, – совсем уныло сказало чудовище.
– Вон оно как! – выдохнула Сойку. – То есть нам особенно подфартило, у нас самый…
– …низший из хранителей, – закончил монстр и тоскливо посмотрел на нас. – Теперь вы от меня откажетесь, да? – шмыгнул носом. – От меня все порученные девяносто девять студентов отказались, кроме вас. Но сейчас и вы откажетесь, и… меня разжалуют…
– Что значит – разжалуют? – решила уточнить я.
– Отправят к праотцам! – выдохнул несчастный монстр.
Мы с Богданой переглянулись, и я уверенно заявила:
