Литмир - Электронная Библиотека

Во фляге оказалась обычная вода. Нда… Кажется, родственничек решил подготовить сестру к тяготам и лишениям.

Белен, не рискуя смотреть мне в глаза, упорно разглядывал жиденький лесок, отделённый от нас полным туманного киселя оврагом. Лесок приветливо качал ветвями и всячески демонстрировал, что жизнь прекрасна. А вот брат, вопреки кажущемуся приподнятому настроению, морщил лоб и дважды набирал воздуха в грудь, чтобы начать некий, судя по всему, неприятный разговор.

– Вирке, – он пересилил себя и развернул Вороную, чтобы поговорить лицом к лицу, подъехал чуть ближе. И… Оу! Взял меня за руку! Богиня, он умирает? Я умираю?! Или того хуже: он женится?! – Вирке, я намерен отказаться от наследства и отписать его тебе, – выпалил брат.

О.

О.

О-о-о…

Наследство. Конечно. Как я могла об этом не подумать? Папочка, никогда не питавший к младшенькой особой любви, благополучно оставил Ноктис де Сол старшему мужчине в роду. А я? А меня, видимо, полагалось поскорее передать в чью-то ещё собственность. Мужа, любовника – как повезёт. И правда, зачем женщине земли?

Вот только… Действительно, зачем они мне?

– Вирке? – брат осторожно провёл пальцем по моему запястью. Золотые искры укололи кожу, и я поскорее отдёрнула ладонь. – Ты не выглядишь счастливой.

Вот он. Уверенный. Сильный. Красивый… Нет, это к делу не относится. Искренне считающий, что поступает правильно. Как всегда.

– А ты намерен пойти побираться в порту? Или отнимать хлеб у егерей?

– Я, – Белен запнулся и отвлёкся, чтобы потрепать по шее беспокойно переступающую кобылу. – Я вынужден… уехать. На какое-то время.

Теперь я поймала его руку и заставила поднять глаза. Гоблиновы искры!

– И эта поездка не подразумевает твоего возвращения?

– А разве тебе не всё равно? – он наклонился совсем близко ко мне. Так близко, что лошади недовольно зафыркали, не желая оставлять главенство за соперницей.

Я промолчала.

– Отмолчаться не получится, – брат сидел, чуть согнувшись, не давал лошади двинуться и не переставал хмуриться. – Это был вопрос. Тебе не всё равно?

Я досадливо дёрнула повод, но Белен схватился за уздечку, как за последнюю надежду, заставляя животное стоять ровно:

– Вирке, тебе не всё равно?

– Я тебя ненавижу, – прошипела я. Ни слова лжи.

– Я знаю. А теперь ответь на вопрос.

– Нет, мне не всё равно. И будь ты проклят, – удивительно, но он всё ещё умел улыбаться. Я не была в этом уверена, – Ты мой брат, Белен. Мне не может быть всё равно. Если кто-то тебя убьёт, это должна сделать либо я, либо чума, – улыбка погасла быстрее, чем стала заметной.

Он выпрямился и пустил вороную медленным шагом, позволяя часто останавливаться, чтобы выкусить особо аппетитный пук травы.

– Отец поступил неправильно…

– Отец был идиотом, – перебила я.

– Вирке, перестань их ненавидеть. Смерть – не их вина. Они любили нас обоих, но воспитывали… Как выяснилось, воспитывали не совсем правильно. Они просто пытались защитить нас.

– От чего?

Мы жили в спокойное время. То есть, в по-настоящему спокойное. Уже двадцать лет ни намёка на восстание. Все недовольные ковены распались или спрятались так глубоко в своих норах, что не сумели бы выбраться ещё очень долго. Торговля с объединённым королевством Витания стало честью и невероятно выгодным предложением для всех окружающих государств. Ни разу мне не попадались измождённые голодом или болезнями деревни. Хотя, кто знает? Может, я просто не присматривалась?

Нас не от чего было защищать.

– Ты понятия не имеешь, насколько жесток и неприятен мир!

– Имела бы, если бы не провела почти десять лет в тюрьме на острове, с которого не могла сбежать даже на празднование Ламмаса! Ты когда-нибудь отмечал сбор урожая, сидя в четырёх стенах? Незабываемое чувство! Так что, ты пошёл по стопам дорогих родителей.

– Мы защищали тебя от смерти!

– Вы не давали мне жить. Это разные вещи.

Белен хотел сказать что-то ещё. Я точно знала, что хотел: обидное, злое, что-то, что стало бы унизительнее пощёчины. Но, наверное, он и правда взрослее меня. Наверное, отец был прав, оставляя его за главного.

– Ты права, – он опустил голову и принялся перебирать спутавшуюся угольную гриву. – Родители любили тебя. Ты не представляешь, как сильно, и не смогла бы ненавидеть их, если бы знала… Но ты права. Мы не дали тебе возможности жить так, как ты сама хочешь. Но теперь эта возможность есть. Замок твой. Я уеду и обещаю больше никогда не лезть в твои дела.

– А может я не хочу, – ляпнула я.

Это надежда мелькнула на бледном лице или просто облако отбросило случайную тень?

Небо оставалось чистым.

– Может, мне не нужен Ноктис де Сол.

– Вирке, это твой дом.

Мой дом? Давно уже нет.

– И что с того? Я здесь чужая.

– Вирке, Ноктис де Сол – не просто замок. Это наследие. Это земли, – мужчина повёл рукой, указывая на бесчисленные поля, кучкующиеся на горизонте домики, копошащихся вдалеке вилланов, – это люди, которые рассчитывают на тебя. Которым нужен их лорд. Или леди.

С каких пор меня беспокоят эти люди?

– Кажется, ты снова забыл спросить моего мнения. Мне они не нужны. Мне никто не нужен! И ты… ты не нужен тем более!

Что это? Слёзы? Нет, ни за что! Только не снова! Больше никогда!

Я резко завернула упрямую клячу, только попытавшуюся завести дружбу с Вороной, и хлестнула изо всех сил.

Убежать. Спрятаться. Скрыться.

Я больше не буду слабой. Не имею права!

Я уже давно одна. Слишком давно. Я научилась. Думала, что научилась.

Туда, где нет боли. Туда, где не догонят, не достанут, где не заставят терять снова и снова.

Скорее. Скорее!

Невидимая нить, соединяющая сестру и брата, натягивалась, звенела, готовясь порваться, а Сила внутри росла, множилась, рвалась наружу, требовала выхода.

Быстрее! Убежать, скрыться в прячущей слёзы темноте, в пустоту, забирающую, выпивающую боль. Туда, где больше ничего нет, только спокойствие…

Я ведь не умела пользоваться Силой. Глупая маленькая девчонка, понятия не имеющая, на что способна настоящая магия. Я создавала огненные шарики и ставила подножки чванливым лордам, но разве это Сила? Разве можно коснуться гладкой поверхности крохотного пруда, не потревожив её? И разве не может пруд таить в себе затягивающий, чёрный, бездонный и голодный омут?

Сила всколыхнулась, задрожала, готовясь выпустить на волю скрытое от сторонних глаз глубинное чудовище.

Круги на воде.

Один.

Второй.

Третий, облизывающий берег волнами, готовый плеснуть через край.

Больше, чем я могла выдержать.

Желание глупой ведьмы исполнилось. Я хотела быстрее – и лошадь понесла.

Никогда не видела, чтобы лошади двигались так: копыта не касались земли, не оставляли следов, пот струями стекал со вздымающихся боков, а пена клочьями срывалась с выплёвывающих хрипы губ.

Леса? Поля? Тропинка? Что-то должно было виднеться, мелькать перед взором, но сливалось в единый цветной водоворот, пытающийся запутать, заглотить и никогда не выпускать. Верх? Низ? Болото или река? Что под ногами и где они, эти ноги? Я прижалась к кобыле, обхватила её как можно крепче, забыв обо всех правилах верховой езды, чувствуя, что вот-вот соскользну и упаду, провалюсь, туда, где ничего уже не важно. Как и желала.

– Вирке!

Солнце мазнуло по волосам, обозначая верх.

– Вирке!

Кто-то словно выхватил из омута за шиворот и с силой дёрнул, вытаскивая из засасывающей темноты.

– Вирке!

Брат начал нагонять, и почти сразу стал различим стук копыт.

Невидимая золотая нить натянулась вновь, не давая захлебнуться, забыться. Она тянула, держала, дарила свет.

– Вирке!

Белен скакал рядом, изо всех сил подхлёстывая измученную Вороную.

Протянул руку, пытаясь ухватиться за капсюля7, но пальцы соскользнули с мокрого ремня. Ещё одна попытка. И ещё.

вернуться

7

Капсюля – нащёчные ремни в уздечке.

10
{"b":"630612","o":1}