Даг сглотнул. Она отчетливо увидела движение его кадыка при глотке.

– Ээ, не хочу вас задерживать, так что… – пробормотал он и бросился вперед со своим лабрадуделем, который едва поспевал за хозяином.

Кейси посмотрела ему вслед и, засунув руку в карман куртки, вытащила серебряную фляжку. Открыла ее и сделала глоток.

– Доктор Брэкетт?

Кейси повернулась и увидела трех мужчин в темных деловых костюмах, наблюдавших за ней. Все трое находились в боевой готовности, но не к драке, а к тому, чтобы создать ей проблемы. Она сразу же подумала о федеральных агентах или дорогих телохранителях. Затем Кейси заметила у бордюра роскошный заведенный седан с правительственным номерным знаком на заднем бампере и поняла, что ее первое предположение было верным.

– Я так понимаю, вы наслаждаетесь созерцанием звезд, – сказал агент, который ее окликнул.

Кейси вздрогнула. В голове заметались мысли. Она уже слышала эти слова раньше, но не ожидала услышать их снова.

– Мои люди позаботятся о ваших собаках, – сказал главный агент. – Не могли бы вы пройти со мной?

Чувствуя страх и не желая этого показывать, она позволила им взять бумаги и поводки и подвести ее к седану.

Спустя пару секунд она залезла на заднее сиденье и взглянула в окно на своих собак. Машина тронулась с места.

– Любите собак, да? – спросил агент.

Кейси вздохнула, пытаясь успокоиться.

– Они вас не осуждают. Они не лгут. Никаких скрытых замыслов. Они или любят или раздирают вам горло. Я вроде как должна это уважать.

Агент протянул ей папку.

– А как у вас с высшими формами жизни?

– Я не знала, что они есть, – ответила она, пытаясь держать себя в руках/

На папке была эмблема Центрального разведывательного управления – орел и щит. Кейси открыла ее и изучила верхний лист:

Секретно

ПРОЕКТ «ЗВЕЗДОЧЁТ»

МЕМОРАНДУМ ДЛЯ ПЕРСОНАЛА, ДОПУЩЕННОГО К СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ

ТЕМА: КЛАСС 4. ВТОРЖЕНИЕ

МОНТЕРРЕЙ, МЕКСИКА

Кейси нахмурилась. Начала перелистывать страницы – и у нее пересохло в горле. Первой из серии снимков была фотография восемь на десять какого-то мужчины по имени Куинн Маккенна. Кейси увидела поле обломков, и ее сердце забилось от волнения. На следующем фото был изображен предмет, похожий на космический корабль – не очень большой и, конечно, не приспособленный для межзвездных путешествий. Какой-то подводный транспорт класса «корабль-корабль»? Корабль на поверхности?

Кейси открыла следующую фотографию, и сердце на миг замерло в ее груди. Она резко вдохнула, на несколько секунд потеряв самообладание. Это снимали со спутника сквозь верхние ветви деревьев. На фотографии не было обломков космического корабля. И самого обугленного судна.

Картинка была размытой, но она поняла, на что смотрит.

Человекообразная фигура. Та, которая была внутри этого космического корабля.

Кейси Брэкетт тут же забыла о своих собаках.

ВЕДОМСТВО ПО ДЕЛАМ ВЕТЕРАНОВ

ЧАТТАНУГА, ШТАТ ТЕННЕССИ

В комнате не было окон, если не считать зеркало Гезелла[11] на дальней стене. Маккенну забавляло то, что некоторых все еще волновали такие устаревшие методы допроса. Любой, кто смотрел кино- или телешоу последнего пятидесятилетия, знал, что за этой отражающей поверхностью кто-то скрывается, молча наблюдая и оценивая как допрашиваемого, так и того, кто проводит допрос.

Пол и стены задрожали, и Маккенна услышал и почувствовал грохот грома снаружи. Когда его привели в эту комнату, буря уже началась, но за последние несколько минут гром стал сильнее. Он не мог слышать дождь или видеть молнию, но представлял себе, какие они беспощадные. Позор. Маккенна любил смотреть, как молния сверкает в грозовых облаках, а затем спускается с неба. В детстве он влюбился в мифы о разных божествах и, слыша раскаты грома или видя молнию, до сих пор думал о Зевсе, Торе, Гефесте и многих других.

Но в комнате не было окон, поэтому ему пришлось сосредоточиться на этих придурках.

– Расскажите мне о задании, – сказал мужчина в уродливом галстуке, сидевший за столом напротив него.

Маккенна, одетый теперь в оранжевый комбинезон, уставился на него, а затем взглянул на двух других людей в комнате. Один из них, предположил он, был кем-то вроде психолога. Другой отвечал за полиграф. Он присоединил Маккенну к машине с бесстрастностью могильщика.

Они уже задали все базовые вопросы, спросив его имя и дату рождения – типа для того, чтобы понять, что будет делать машина, когда он будет лгать или говорить правду. Этот полиграфист напомнил капитану еще об одном специалисте, который встретился ему много лет назад. Жена Маккенны тогда была на шестнадцатой неделе беременности, и он отвез ее на УЗИ. Они обсуждали, стоит ли узнать пол ребенка, и в тот момент лаборантка подняла глаза и с бесстрастным лицом сказала, что она просто ищет сердцебиение. Бессердечная тварь его не нашла.

Маккенна сложил руки и наклонился вперед.

– Это была спасательная операция. Пару агентов из УБН[12] разоблачили. Их отвели к боссу картеля.

Он не мог отделаться от ощущения, что просто соблюдает формальности. Все, о чем его спрашивали, было в деле, которое эти ребята прочли, прежде чем войти в комнату. Правительство США тратило много часов и огромные деньги, пытаясь пробить дыры в наркокартелях, но до сих пор так и не сделало ничего, чтобы нанести им существенный ущерб. Картели были похожи на легендарную гидру, у которой на месте одной отрезанной головы вырастали две новых. Правда в том, что на кону слишком много денег, и довольно большая их часть оседала в карманах правительственных чиновников и корпоративных повелителей в Мексике, США, Центральной и Южной Америке, чтобы эта проблема не решалась.

– Понятно, – чопорно сказал Уродливый галстук. – Вам было поручено убить его?

Маккенна еле сдерживал себя.

– Нет, мне было поручено предложить ему набор пончиков.

Психолог изумленно уставился на него. Как и Уродливый галстук.

Маккенна указал на манжету для измерения давления на руке:

– Что с полиграфом? Я думал, это психологическая оценка.

– Нам нужно знать, представляете ли вы угрозу.

– Я снайпер. Разве это не угроза для гребаной точки? – Он не произнес слово «тупица», но оно определенно подразумевалось.

– Я имел в виду для общественности… для себя, – ответил Уродливый галстук.

Маккенна только вздохнул.

По ту сторону зеркала стоял Трэгер, скрестивший руки на груди. С того момента, как он столкнулся с Маккенной, агент знал, что из-за этого парня возникнут проблемы. У Куинна Маккенны было такое же упрямство, которое Трэгер видел у сотен военнослужащих, но у парня также имелись мозги. Нельзя сказать, что обычные солдаты – или матросы, или морские пехотинцы – были болванами, но большинство из них обучали следовать приказам и, как правило, «вырезали» модели их поведения. Обычно они не слишком глубоко изучали тени или углы.

Однако Маккенна… этот сукин сын как будто с детства подвергал власть сомнению. Как он ухитрился настолько долго выжить в разведчиках – загадка. Годами он делал то, что ему говорили, и все же в его учетных документах можно было найти несколько случаев нарушения субординации. Правда, все незначительные. Маккенна следовал приказам (это никогда не было проблемой), но всегда хотел понять, почему он это делает.

На темном экране замерцали показания полиграфа. Трэгер и Сапир внимательно изучали данные.

– Он хорош, – сказал агент с усмешкой.

Но тихий смешок не был признаком веселья. В нем звучало раздражение. Сапир почувствовал это и передал боссу чашку с «Никоретте». Трэгер постоянно жевал эти чертовы пластинки и сейчас взял одну, почти не задумываясь об этом.