Глава 1

В бане было жарко. Как в прямом, так и в переносном смысле слова. В парилке температура зашкаливала за 120С, в маленьком бассейне занимались любовью Лис с Мишаней, в гостиной Борис нагнул над креслом очередного юного подхалима, а в душе царствовал Вовка. Две пышногрудые девицы облепили его и стонали так сладко, что он им почти верил. Член наслаждался жизнью, попеременно ныряя аж в четыре дырки, и слегка огорчался тому, что на нем презерватив. Если бы не это, он бы девицам еще и рот закрыл — сил у него было немерено.

— Мишаняяяяя, я улетаааююю.

— Меня подождешь?

— Нееет.

Стоны из-за стенки заставили Вовку заулыбаться и ускориться. Судя по всему, Влад таки добился своего, и Мишаня сегодня был за главного. Такое они позволяли себе нечасто, как они сами говорили: «на десерт», а потому доводили друг друга до полного изнеможения. Вовка вцепился в огромную грудь временно свободной блондинки, наподдал другой и взорвался в ней вулканом.

— Вольно, — с довольным стоном освободил свой член от резинки Вовка. — Деньги у охраны на выходе заберёте, как всегда.

Девицы расцеловали его в обе щеки и ринулись на выход, а он смыл их с себя, задумчиво порелаксировал в стену и отправился в бассейн. Его присутствие там вовсе не требовалось, но Вовка не хотел отказывать себе в удовольствии погреться в лучах настоящей любви, а потому приходил к Лису с Мишаней каждый раз, когда они устраивали в бане совместный бардак.

— Вовка, я уж думал ты не придешь, — улыбнулся ему Мишаня, перемещая стройного Влада на левую половину своего могучего тела.

Тот недовольно вздохнул, но послушно подвинулся, тем не менее оставляя ногу между ног Медведя и прикрывая ему пах. Вовка понимающе хихикнул. Влад — властная ревнивая сволочь. Шесть лет прошло, а ничего между этими двумя так и не изменилось: Влад командует, а Мишаня позволяет ему все, что угодно. Они так красиво смотрелись вместе, так сильно любили друг друга, что иногда Вовке становилось страшно. Если один из них умрет, второй вряд ли протянет долго.

Вовка плюхнулся в бассейн, доплыл до них, прижался к лучшему другу всем телом, обнял обоих и спрятал лицо на могучем плече. Сильная рука Мишани обхватила его за талию, а тонкие пальцы Влада забрались ему в волосы.

— Куда ж я от вас денусь, долбоебы вы мои ненормальные, — сказал Вовка, отогреваясь в горячих руках и телах.

Казалось, их любовь перетекает в него и заполняет ту дыру, что зияла в его сердце давным-давно.

— Хам, — отвесил ему легкий подзатыльник Влад.

Эти обнимашки он не любил. А с чего ему их любить? Он не хотел делить Мишаню ни с кем. Ни в постели, ни в жизни. За эти годы Влад так устал отгонять от любимого поклонниц (а иногда даже поклонников), что не передать никакими словами. Они висли на двухметровом, накачанном, офигенно симпатичном и обаятельном блондине, возглавляющем одно из самых престижных охранных агентств России, толпами. Понятно дело, Медведю было на них на всех наплевать, но Владу от этого легче не становилось.

Мысль надеть любимому обручальное кольцо на палец все чаще приходила Лису в голову и казалась все более разумной. Платиновый ободок на безымянном пальце усмирит самых буйных, отвадит осторожных и позволит Владу заявить на Мишаню права хотя бы гипотетически.

Вовка обхватил их еще крепче, и Лис решил, что пора вывести его на чистую воду. Что творилось в голове у бывшего спецназовца и наемного убийцы, понять было невозможно. А вдруг ему от Мишани одной дружбы мало?

— Вовка, ты мне скажи: тебе шлюхи еще не надоели?

— Надоели, — тяжело вздохнул Вовка.

— И? Ты собираешься что-то менять или как? Тебе 30 лет, пора бы женой обзавестись или хотя бы постоянной любовницей.

— Влад, чего пристал? Твоему отцу почти 50, он меняет любовников раз в месяц и доволен жизнью как никто другой, — огрызнулся Вовка.

— Борис недоволен жизнью, — раздался над их головами лукавый голос.

Вода всколыхнулась, а через секунду Вовку на могучей груди Мишани подвинул отец Влада, благо был он таким же стройным, как сын, а потому неплохо вписался. Лис почти зарычал, но увидел жалостливое лицо любимого и смирился. А что ему еще оставалось? Они четверо были семьей, главным в которой был Мишаня. Для Бориса он стал сыном, для Влада любимым, а для Вовки лучшим другом.

То, что они вот так обнимались: голышом, впритирку и все вчетвером, было вполне себе нормально для семейки, в которой жили два оголтелых гея, один любящий гея теперь уже бисексуал и один смирившийся с ними тремя натуральный натурал.

— Я бы с удовольствием остепенился, — продолжил мысль Борис, — но вы двое постоянно путаете мне все карты. Я не согласен на любовь меньшую, чем у вас.

— Влад, ты слышал? Мы еще и виноваты! — заворчал Мишаня, получил глубокий поцелуй в губы и слегка заволновался, но стройная нога любимого надежно скрывала его волнение от остальных, так что они могли еще немного поболтать. Если, конечно, Лис позволит.

— С этим надо что-то делать, — задумчиво сказал Влад, зарываясь носом в светлые волосы Мишани в попытке отвлечься от своего наливающегося жизнью члена. Ему это не удалось.

— Со мной вы ничего поделать не сможете, а вот с Вовкой — очень даже, — сказал Борис, пользуясь случаем и опуская руку на стальные ягодицы Вовки.

Он был бы не прочь залезть в них по самое не балуйся, но, увы и ах, даже в состоянии абсолютного нестояния парень на его уговоры и провокации так ни разу и не поддался.

— И что мы можем с ним сделать? — поинтересовался Мишаня, но почувствовал, как готовый к битве член Лиса елозит по косой мышце его пресса, и понял, что с обнимашками пора заканчивать. — Хотя, знаешь что, не надо при Вовке рассказывать, а то он нам всю малину испортит.

— И правильно сделаю, — сказал Вовка, наткнулся на затуманенные серые глаза Влада, почувствовал, как напрягся Мишаня, и поспешил от них отцепиться, утягивая за собой Бориса.

Не успели они выбраться из бассейна, как Лис развернул Мишаню к себе спиной, забрался в него по самые помидоры и устроил в маленьком бассейне девятибалльный шторм.

— Я тоже так хочу, — грустно сказал Вовка и отправился заливать тоску по неизвестно где шляющейся любимой водкой.

Борис задумчиво посмотрел ему вслед, полюбовался своими развратными детишками, кончил от их стонов и страстного любовного шепота и пошел утешать несчастного Вовку.

…

Солнцев выглянул из дверей кабинета и наткнулся на стоящую возле залитого дождем окна секретаршу. Вообще-то она была его личным помощником, но ему проще было называть ее именно так. Она одна совершенно его не боялась, не реагировала на частые вспышки гнева и не пыталась залезть к нему в постель. Прекрасная холодная рыба. Как раз то, что нужно.

— Аннет, что у меня дальше по расписанию? — властный голос Василиска Георгиевича мигом вернул Анну на землю и почти перенес к рабочему столу.

Злить Шефа не хотелось. Василиск, в полном соответствии со своим странным именем, был настоящим тираном и мог довести до слез одним взглядом или парой правильно подобранных слов. Не Анну, конечно, а всех остальных. Она подняла на него невозмутимый взгляд.

Солнцев стоял в дверях кабинета и всем своим видом подчинял окружающее пространство. 37-летний мужчина в полном расцвете сил: подтянутый, элегантный, атлетичный, и, если бы не постоянные хмурые складки между густыми черными бровями, даже красивый. Он мог бы покорить всех женщин корпорации без исключения, если бы не его мерзкий характер.

— У вас встреча с Борисом Лисовским, — сказала Аня и с удивлением заметила, что босс вздрогнул.

— Серьезно? А почему я не в курсе?

— Василиск Георгиевич, вы всегда не в курсе, — рискнула выразить недовольство Анна.

Шеф никогда не смотрел в свой ежедневник и пропускал все ее предупреждения мимо ушей. Конечно, у него было море дел, встреч и событий, но тем не менее!

— Тема разговора? — спросил Василиск, принимая привычный каменно-невозмутимый вид.