- Я боялся этому верить, - заговорил он, и голос его дрогнул от волненья, - но теперь я знаю точно: Люси жива! Жива!

…Мир неожиданно перевернулся, распался надвое. Она осталась по ту сторону обрыва. Он был рядом, держа ее руки в своих, а на губах его – почти улыбка… и это имя, что так безжалостно их разлучает!

- Как… ты нашел ее?.. - спросила Нелл, и ее голос показался ей далеким и чужим.

Суини даже не заметил, что миссис Ловетт обратилась к нему на «ты»: перед его глазами в этот миг стояла Люси. Нелли как будто ощутила ее присутствие: там, возле лестницы, ведущей на чердак, зашевелилось согбенная тень. Понурый взгляд из-под поношенного капора, поблекшие лохмотья, забрызганные грязью и дождем… Но не такую Люси видит он! Для Бенджамина Люси – это свет, невинный хрупкий ангел с ясными глазами цвета неба и белоснежной кожей. И даже сломленная одиночеством и горем в его воспоминаниях она останется цветком, прекрасным срезанным цветком… Как может он вообразить себе то падшее затравленное существо, в которое невзгоды превратили наивную и добродетельную Люси?

- Что с вами, миссис Ловетт, вы так побледнели!.. - Суини заботливо усадил ее в кресло.

Джоанна потеплее укрыла Нелли пледом, а Энтони принес ей стакан воды. Но что-то словно оборвалось глубоко внутри нее. Все они снова были здесь, и только Нелли – бесконечно далеко отсюда.

«Я знала, что она жива! - стучало у нее в висках. - Бог свидетель, мистер Ти, мне было нелегко солгать тебе! Я даже не лгала – я просто скрыла правду! Ради тебя!»

- Вам лучше, миссис Ловетт? – спросил Суини, наклонившись к ней.

О, если бы ты только знал!..

Он все еще не выпускал ее руки. Но Нелл уже забыла о себе.

- А где же Люси?.. – ответила она вопросом на вопрос, оглядывая комнату поверх его плеча.

- Не знаю!.. - со вздохом отозвался Тодд. – Но мне известно, что она жива!

- Откуда же? – не унималась Нелли, всем существом боясь и требуя ответа.

- Судья признался мне перед смертью.

Миссис Ловетт испуганно вскрикнула, сжав его руку. Ты это сделал!.. Подсознательно оба они сознавали, что так должно было произойти. Почему же сейчас ее словно обожгло изнутри?.. Глядя на Тодда широко раскрытыми глазами, Нелли как будто увидела петлю, безжалостно затянутую на его шее.

- Нет-нет, не бойтесь, я его не убивал! – поспешно успокоил ее Суини, - Судьба распорядилась по-другому: он был так жалок, что я не смог бы его убить.

Ей стало легче. Совсем немного - но мрачное видение уже исчезло.

- Расскажите мне все! – попросила она, умоляюще глядя на Тодда.

Он мягко удержал ее:

- Вам нужно отдохнуть…

Но Нелли показала головой. Она слишком долго ждала в неизвестности, чтобы щадить себя сейчас. Еще одно усилие – и пытка прекратится. Суини понимал ее как самого себя. Без лишних слов он пододвинул стул поближе к ее креслу и сел рядом.

- Когда все гости разошлись, мне удалось пробраться в дом…

Стараясь быть предельно кратким, Тодд не рассказывал о внутренней борьбе, через которую пришлось ему пройти: для Нелл его душа давно уже была раскрытой книгой.

- Я поднялся наверх, и первое, что я увидел в темноте, была приоткрытая дверь. Я вошел и увидел его. Он был мертвецки пьян. При других обстоятельствах Торпин возможно меня не узнал бы, но когда он увидел мою бритву, то скорее почувствовал, кто я. И попросил пощады – у Бенждамина Баркера!.. Но в этом уже не было нужды: я испытал бы отвращение и стыд, лишая жизни это жалкое, дрожащее от страха существо. И вдруг он признается, что другой преследовал мою жену, другой был человеком в маске на балу! Его последними словами были: «Люси до сих пор жива».

- И больше ничего? – невольно перебила его Нелл.

- От потрясения и изрядной дозы алкоголя с ним случился удар, и он умер, так и не назвав мне имя… того мерзавца, что бессовестно прятался у него за спиной. В агонии он опрокинул масляную лампу, и начался пожар. Но мы с Джоанной быстро выбрались из дома. Я думаю, сейчас огонь уже успели потушить. - Суини замолчал и глубоко задумался. Его глаза сосредоточенно смотрели в полумрак, а пальцы машинально поглаживали бритву. – Я больше не раскрою это лезвие, - сказал он тихо, положив ее на стол перед собой, - Не хочу вспоминать… Теперь я знаю: месть не доставляет удовольствия и не снимает тяжести с души – ты убиваешь своего врага, а новый беспощадный враг – рождается внутри тебя.

- Вы правы, - прошептала миссис Ловетт, прикрыв рукой граненую полоску серебра.

Подарок Люси, который сохранила Нелл - Бенджамин дважды принял его из женских рук. По воле роковой судьбы он слишком долго бродил по лезвию… Легко ли будет обо всем забыть?..

– А если судья солгал? – спросила она вдруг.

- Что Люси жива? – Суини устремил на Нелли изумленный взгляд.

О, в этом у нее сомнений не было! Торпин сказал ему чистую правду. Только она солгала!..

- Что это был не он, - поспешно уточнила Нелл, смущенно отводя глаза.

- Ложь не спасла бы Торпина от смерти, - убежденно заверил ее Тодд, – он чувствовал, что умирает и говорил со мной перед лицом Того, кому не лгут. Подумать только: я безмятежно жил с повязкой на глазах и даже не подозревал, откуда ждать удара!

Он снова погрузился в воспоминания, причинявшие ему столько боли.

- Все было решено заранее: меня хотели выслать, а я не подчинился; тогда со мной решили окончательно расправиться и гнусно обвинили в воровстве… Живейшее участие в судьбе безвестного цирюльника, почетная миссия в Бристоле… затем - арест, суд, приговор. Передо мой все время был судья! Один судья! Смотрел на Люси, точно видел пропасть под ее ногами, - с каким-то странным сожаленьем, свысока, а я… был так наивен. И так глуп! – Рука Суини стиснула столешницу так сильно, что его пальцы побелели.

- Вы не могли догадываться, мистер Ти… - робко заговорила Нелл. Она не находила слов, которые могли бы ослабить его боль, но лучше – разговор, чем тишина.

- Вот именно, - ответил Тодд уже спокойнее, - Судья был пешкой в этой отвратительной игре. А кто-то, явно занимавший более высокое положение, хладнокровно передвигал фигуры на доске. И до сих пор мне так и не известно его имя.

Негодование и гнев остались глубоко на дне его души: сейчас он снова трезво размышлял, оценивая положение вещей.

- А вы хотели бы его узнать? Не лучше ли оставить это в прошлом?.. – осторожно спросила миссис Ловетт.

- Нет, - коротко и твердо сказал Суини, - Лучше прямо смотреть в лицо опасности. Их было трое вкупе с Бэмфордом – три хищника из одной стаи. Сейчас, когда один из них внезапно околел, проснутся остальные. Чутье подсказывает мне, что зло, которое они способны причинить, еще себя не исчерпало. И первого удара нужно ждать от бидла: он вскоре постарается разведать, как вышло, что его высокий покровитель скончался сразу после свадьбы, и в ту же ночь исчезла его жена. Пока он рыщет неподалеку, я не могу быть окончательно спокоен за свою дочь, - И он с тревогой повернулся, ища ее глазами.

Джоанна хлопотала у очага. В большой корзине у печи она нашла немного овощей, и Энтони с готовностью помог ей развести огонь. Не спрашивая и не дожидаясь, пока ее попросят, она сама заботилась о близких, и это было самым малым, чем ей хотелось бы ответить им. Наблюдая, как юноша суетливо подбрасывает в пламя дрова в то время как Джоанна, склонившись над котелком, поглядывает на закипающую воду, Суини неожиданно представил, что это мог бы быть их собственный очаг. Улыбка и тепло руки порою согревают сердце щедрее жаркого камина. Так было между ним и Люси…

Миссис Ловетт легко угадала его мысли. Как странно и печально сознавать: мужчина, у которого два имени и две такие разные судьбы, любил и любит один раз. Так предначертано, и ей придется уступить. Уже сегодня. Смелые люди говорят, что «суждено» - не приговор, а шанс проверить свои силы… Но Нелли не питала пустых иллюзий: она сама не полюбила бы вторично! Как и он.

- Мне не понятно лишь одно, - заговорил Суини, прерывая ее мысли, - Что побудило Торпина забрать к себе Джоанну? Желанье искупить свою вину?.. Но неужели совесть мучила его сильнее, чем того, другого?