- Постой! Не надо! – доносится безмолвная мольба сквозь тонкую преграду стекол.

Но юноша уже не мог спокойно ждать: точно спасаясь от невидимой погони, он со всех ног помчался на Флит-стрит.

Едва лишь рассвело, Нелли не выдержала и поднялась в цирюльню. За всю ночь она так и не сомкнула глаз. Не потому, что через деревянный потолок над ее спальней все время доносился приглушенный стук шагов. И даже не потому, что под окнами дома всю ночь орали какие-то пьяницы: Флит-стрит была отнюдь не самой элитной улицей, и это еще мягко сказано. Ей больше незачем выдумывать предлоги, чтобы обманывать саму себя: душа Суини стала частью ее собственной. Да что там частью – он и был ее душой!

Через огромное окно на фоне красноватой полосы зари виднелись черные изломы крыш. Суини прислонился лбом к холодному стеклу и терпеливо ждал, пока проснется город. Когда он так стоял, безмолвный, неподвижный, словно статуя, казалось, его дух витает где-то между двумя мирами и не принадлежит ни одному из них. Недосягаемо-далекий, потерянный во времени… Ангел, у которого отняли крылья, заставив брести в одиночестве по острым камням. Нелли даже представить себе не могла, что ему довелось пережить – ей никогда бы не хватило мужества расспрашивать об этом. Но сейчас она чувствует то же, что и он. Так нелегко преодолеть незримую преграду и просто, не говоря ни слова, обнять его за плечи. Но она это сделала! Тодд слегка шевельнулся, но не отстранился. Какое странное болезненно-сладкое чувство – удерживать его в своих руках, в то время как мысленно он кружит над землей! Лишь тепло его тела сквозь одежду да легкий след дыханья на стекле выдают в нем живое существо. Их сближает не общая радость и не тихое безмятежное счастье – Нелли просто помогает ему ждать.

Суини поднял на нее глаза:

- Я забыл вас поблагодарить…

- За что?

- За напильник. Вы сильно рисковали ради меня…

- Не важно: главное – вы здесь.

И оба снова замолчали.

Шло время, минуты, часы… Для Тодда каждая минута была длиннее часа, а часы не имели границ. Миссис Ловетт пыталась накормить его завтраком, но он едва притронулся к еде. Предложила починить его порванный плащ – мистер Ти машинально кивнул головой и опять зашагал из угла в угол.

Устроившись в углу на сундуке, Нелли, взяв себя в руки, принялась за шитье. Сосредоточиться почти не удавалось: она дважды потеряла нитку и уколола палец.

Неожиданно Тодд настороженно замер. Миссис Ловетт привстала, следя за ним взглядом.

- Это Энтони! – вымолвил он через пару секунд.

На лестнице снаружи раздался частый стук шагов и вскоре молодой моряк, запыхавшись, остановился на пороге. Он даже не пытался скрыть смятенье и растерянность.

- Она… Она… была одета в свадебное платье! - проговорил он наконец и виновато посмотрел на Тодда.

- Что? – миссис Ловетт не поверила своим ушам.

Лицо Суини исказилось так, что Нелл невольно содрогнулась. Из груди его вырвался сдавленный стон.

- Нет! Это невозможно! – Он резко повернулся, опрокинув канделябр, и бросился к выходу.

Энтони и миссис Ловетт едва успели удержать его у открытой двери.

- Слишком поздно! Вы все равно не успеете! Я видел у порога экипаж… Сейчас ее уже увозят в церковь!.. - Юноша крепко вцепился в руку Тодда, пытаясь поймать его взгляд.

- В какую?! – в исступлении крикнул он.

- Я не знаю!

Суини был обезоружен, однако все еще неудержимо рвался вперед - уже не тело, но его душа.

- Даже если б мы знали, где венчанье… даже если бы вы оказались там сейчас – что вы можете сделать? Только выдать себя!.. – продолжал убеждать его Энтони. Он старался заполнить словами угнетающую напряженную тишину, сознавая, что в эту минуту молчание доведет его друга до безумия. – Вы слышите меня, мистер Тодд?..

Суини отошел вглубь комнаты и прислонился спиной к стене.

- Я должен был это предвидеть! – прошептал он, горящим взглядом устремившись в пустоту. - Догадаться об этом сразу, как только вышел из тюрьмы! Ведь меня отпустили, потому, что она согласилась! Ее свобода – цена моей!..

Замявшись, Энтони попробовал найти слова, которые смогли бы его утешить, но рассудив, что это бесполезно, по-мужски протянул ему руку и серьезно спросил:

- Как вы намерены поступить?

Нелл с удивлением посмотрела на юношу: откуда взялось это зрелое самообладание? Догадаться не трудно: у него был достойный пример!

Порою сдержанная дружеская стойкость убедительней всяких утешений. И это подействовало.

- Спасибо, Энтони. - Когда Суини Тодд ответил на рукопожатие, его рука была вполне тверда.

Они присели на широкий сундук у стены.

- Я должен помешать ему… Сегодня же вечером. - Суини говорил спокойно, без тени гнева, но голос его был глухим.

- Позвольте мне быть рядом с вами! – воскликнул молодой человек.

- Нет, Энтони. Это слишком опасно. И не настаивай. Я должен пойти туда один.

- Но что вы сделаете? - Вопрос был настойчивый, но уже не риторический.

Суини подобрал упавший канделябр.

- Мне надо подумать, - ответил он.

Понимая, что он хочет остаться один, Нелл потихоньку вышла из цирюльни, и Энтони благоразумно последовал за ней. В теченье нескольких минут, которые тянулись дольше часа, им оставалось лишь гадать о том, на что способен решиться мистер Ти.

- Я останусь у вас, пока все не закончится, - заверил Энтони. – А лучше, - на всякий случай он понизил голос, - тайком пойду за ним и буду наготове!

Вскоре Тодд появился в пирожковой и спросил, где лежат инструменты. Затем зажег фонарь и с полчаса возился в кладовой. Прислушиваясь к лязгающим звукам за тонкой дощатой дверью, Нелли сделала вывод, что он подбирает железный рычаг, который заменит ему ключ. Ключ - под любой замок. Чтобы добраться до Джоанны, ему придется проникнуть в дом судьи, и если…

Раздался стук захлопнувшейся крышки, и Нелл поспешно отошла от двери.

Суини вышел из каморки, держа в руке небольшой сверток. Он был на удивление спокоен, как будто только что искал обычный гвоздь, чтобы забить его в стену. Уж не приснился ли ей весь этот кошмар?.. Суини Тодд всегда умел держать себя в руках, но сейчас его сдержанность настораживала. Он словно заперся внутри себя – до нужного момента.

- Я закончил, - сказал он ей всего лишь два слова. И снова поднялся к себе.

Но миссис Ловетт было трудно обмануть, и все внутри нее болезненно сжималось при одной только мысли о том, для чего он берег свои силы. В нем зарождалось нечто неведомое ей – пугающее, скрытое в глубинах его духа. Как сила шторма кроется в глубинах океана.

Сознавая, что сейчас он уйдет, избегая прощания, без объяснений, Нелли решительно направилась в цирюльню.

Она застала Тодда наедине с его серебряными бритвами. На тумбочке у зеркала лежала открытая шкатулка, а в углу – распакованный чемодан. Он отыскал их! Зрелище, открывшееся ее глазам, притягивало и завораживало одновременно. Впервые через столько лет Суини говорил со своим другом…

- Прости! Я ошибался: ты для меня - не просто серебро! – шептал он, вглядываясь в безупречно зеркальную поверхность, поглаживая остро заточенную грань.

Так смотрят в небо, дерзко вопрошая Бога, так воин проверяет острие клинка, прежде чем встретиться лицом к лицу с врагом. Его оружие! Другого нет. Наблюдая, как взгляд его бродит по лезвию бритвы, Нелли замерла, точно боясь потревожить их, оборвать этот странный разговор. Бесчувственное лезвие не плачет, не смеется – оно лишь отвечает хозяину холодным чистым блеском, готовое безропотно служить.

- Миссис Ловетт? – неожиданно обратился к ней Тодд, заметив ее отражение. Вопросительно, но не удивленно. Он словно ожидал ее прихода.

- Да, это я… - чуть слышно отозвалась Нелли.

Спрятав бритву, Суини направился к ней. Или к выходу?..

- Что ты задумал? – спросила она тихо.

Остановившись у дверей, Тодд повернулся к Нелл. Он нашел в себе силы слегка улыбнуться ей, словно маленькой девочке.