– И все же ни одна столица не сравнится с Лондоном! – заключил горделиво юноша, пристроившись у борта рядом с Тоддом.

– Ты еще молод… – с грустью произнес Суини, и тень улыбки пробежала по его губам. – Я рад, что беды обошли тебя стороной.

– Вы никогда мне не рассказывали о себе. А между тем я чувствую: вас мучают какие-то печальные воспоминания… – Энтони смущенно замолк.

– Лучше тебе об этом и не знать. – Суини медленно повернулся к собеседнику. Сейчас его глубокие темные глаза казались почти спокойными, и только пальцы напряженно сжимали тугой канат.

– А давно вы покинули Лондон? – спросил его Хоуп, невольно понизив голос, точно боялся вспугнуть таинственного призрака.

Тодд машинально распустил и заново закрепил шкот. Руки его четко выполняли привычные движения, говорить же становилось все труднее.

– Ты даже не представляешь, как…

– Всегда можно вернуться, – с простодушной улыбкой заметил юноша.

Суини чуть заметно кивнул и снова посмотрел на острые, словно утесы, гребни крыш, проступающие сквозь разорванную ветром пелену тумана.

– Но время вспять не повернуть … – невольно сорвалось с его губ.

Опять эта навязчивая мысль – все громче и тревожнее! Чем ближе он подходит к цели, тем трудней ее прогнать. Его неуловимый враг, дыхание непредсказуемой угрозы, которое порою он чувствует всем телом! Сейчас он сойдет на зыбкую, шаткую землю, минует извивы запутанных улиц, знакомых до трепета в сердце, постучится в знакомую дверь, за которой – лишь холод и пустота… И все?! Неужели, это все?..

Якорь с шумом срывается в воду. С тяжелым стуком откидывают трап – как будто доску под петлей на эшафоте. Неизвестность убивает мучительнее всех смертей!

Тодд повернулся и твердым шагом двинулся к сходням. Пусть впереди – не пристань, а обрыв, сейчас не время отступать. Что ж, он заглянет в эту пропасть, даже если на дне ее – острые камни, и внезапно надломится край!

Комментарий к Глава 8. СУИНИ ТОДД

Дальше Суини ждут непредвиденные встречи и драматические повороты судьбы.

========== Глава 9. ПОВЕРНУТЬ ВРЕМЯ ВСПЯТЬ… ==========

Пассажиры сходили на пристань. Моросил мелкий дождь, и в мокрой мостовой тускло отражались редкие огни фонарей. Спящий город встретил их строгим безмолвием. Лишь сырой порывистый ветер со скрипом раскачивал старую вывеску какой-то запертой лавчонки.

Едва Тодд сделал несколько шагов, как чья-то темная фигура метнулась в полутьме вдоль парапета. Он различил поношенное платье и ветхий капор, закрывающий лицо.

- Простите, сэр, вы, видимо, замерзли… Хотите, я вас согрею?.. – Не поднимая головы, женщина протянула было руку…

Вздрогнув, Суини непроизвольно отшатнулся. Что может предложить ему одинокая, дрожащая от холода несчастная без крыши над головой?

Но нищенка с отчаянием затравленного зверя крепко вцепилась в полы его плаща.

- Пойдемте со мной, вы не пожалеете, сэр! Здесь, неподалеку есть таверна… Вы ведь не против угостить меня?.. – Ее рука в грязной мокрой перчатке проворно скользнула вдоль его бедра.

Он понял. Она предлагала ему себя – последнее, что у нее осталось. Взяв женщину за руки, Тодд с усилием поднял ее и отстранился. Похоже, от голода она с трудом держалась на ногах. Пошарив в кармане, Суини нашел несколько пенни и протянул ей. Та недоверчиво замешкалась.

- Возьми, мне не нужны услуги, - поторопил ее Тодд.

Нищенка робко коснулась его пальцев и поспешно сгребла монеты, срывающимся голосом бормоча слова благодарности. Затем, пошатываясь, побрела прочь.

- Кто эта женщина? – наивно спросил Энтони, догоняя Тодда.

- Еще одна загубленная жизнь, - сказал он, думая о своем.

Пройдет время, и этот случай оживет в памяти Суини, как неясный призыв сквозь тревожный сон. А сейчас он уйдет и забудет о нем. Не сегодня…

- Где я могу найти вас, мистер Тодд? - спросил его Энтони.

Опомнившись, Суини поднял голову.

- Флит-стрит, возле церкви Святого Дунстана, - ответил он и быстро зашагал вдоль пристани.

Уже совсем рассвело, когда Тодд вышел на Лондонский мост.

Одинокие фигуры прохожих безмолвно возникали из тумана и исчезали в нем, подобно призракам, без возраста, без лица. Город медленно просыпался, вторя гулкому бою Биг-Бена первыми, еще невнятными звуками.

На мост со скрипом въехала повозка, какой-то джентльмен садится в подкативший экипаж…

Светловолосая девушка, придерживая длинный шлейф, торопливо проходит мимо. Белое платье забрызгано грязью, ветер треплет распустившиеся локоны. На тонкой шее – дорогое колье…

Суини невольно замедлил шаги: не каждый день богатой юной леди приходит в голову гулять так рано, под дождем, в открытом бальном платье.

Она растеряно остановилась, задыхаясь от быстрой ходьбы, с тревогой оглядываясь по сторонам. Не замечая Тодда, девушка склонилась над парапетом. С бледной кожей, вся в белом, в тусклом свете зари она была похожа на мраморную статую. Только губы ее беззвучно подрагивали. Суини почему-то решил, что она шепчет молитву.

Тонкие пальцы быстро касаются лба и груди, словно очертя незримое распятье, и девушка, дрожа, взбирается на парапет. Еще мгновенье, и она сорвется в пропасть…

Нет! Тодду хватило секунды, чтобы броситься к ней и удержать хрупкое, почти невесомое тело. Отчаянно вырываясь, но целая и невредимая, она в испуге кричит:

- Отпустите! – И изо всех сил упирается руками в грудь незнакомца.

- Остановитесь!.. Ничто не стоит вашей жизни! – Он говорил уверенно, почти сурово. Суини сам не смог бы объяснить, как неожиданно поверил в эту ложь: ведь он-то, как никто другой, прекрасно знал, что человеческая жизнь не стоит и гроша. Но в этот миг его слова должны стать правдой!

- Зачем? – коротко спросил он.

Голубые как небо глаза робко, украдкой заглядывают в широко раскрытые темные, и девушка смущенно отворачивается, как будто он застал ее на месте преступления.

- Откуда вы? Как ваше имя?

Она упорно молчит, но сейчас ее руки скорее ищут опоры, чем отталкивают.

Он больше не расспрашивал – просто накинул на ее мокрые от дождя плечи свой кожаный плащ и увел. Подальше от бездны, подальше от края… И от любопытных глаз: чужое горе – забавный спектакль для других.

Послушно, как доверчивый ребенок, девушка последовала за ним.

Торжественно-величественный город остался позади. Разбитые мостовые старых улиц, темные провалы пыльных окон, кабаки и лавки, запущенные подобия домов… Похоже, она впервые ступила в убогий потерянный мир, в котором так мало света. Бережно поддерживая свою спутницу, Тодд ощущал, как тонкие озябшие пальцы порой сжимают его руку, словно ища защиты. Суини даже не подозревал, что именно она сейчас, подобно ангелу-хранителю, ведет его навстречу пугающей заветной цели, гоня сомненья прочь и придавая силы. Пытаясь облегчить чужую боль невольно забываешь о своей.

Как глубоко было ее отчаяние там, на мосту, что заглушило голос разума?

И почему так остро кольнуло сердце, когда его рука коснулась золотистых волос?

«У нее тоже были светлые волосы. И она тоже была в отчаянии…»

Стук экипажей и уличный гул постепенно стихают: они свернули в длинный узкий переулок, ведущий к Флит-стрит…

- Ах, чтоб тебя!.. Прочь, лодыри блохастые! – Растрепанная полусонная женщина в помятом промасленном переднике с шумом захлопывает дверь небольшой лавчонки, а оборванный уличный мальчишка с воплями бросается наутек.

Ну что здесь воровать? Разве только нужду и долги. Вот этого как раз-таки не жалко! Могла бы - сама выбросила за окно, как тараканов.

Только слепой и глухой не ведают, как «хорошо» идут дела хозяйки пирожковой на Флит-стрит. Да и те, попробовав ее стряпню, бежали бы за три квартала, даже без ног.

Дом по Флит-стрит, 186 действительно не пользовался доброй славой. Когда-то светлый и опрятный, сейчас это всего лишь два этажа запущенного хмурого жилища, где былое благополучие надежно погребено под слоем серой пыли и сетью паутины. И ни одной живой души, чтобы хоть вместе вспомнить о прошлом!