Наконец она заговорила. Ее губы одеревенели и двигались с трудом, они стали белыми, как снег, падающий на ее лицо.
- Я люблю вас, Сэм... Я люблю вас...
- Неужели? А может быть, не меня, а кого-то другого? Не потому ли и всю кашу заварили? Энди слишком стар для вас, и вы решили избавиться от него, заполучив вдобавок и его деньги?
- Я люблю вас, Сэм. Это правда! Умоляю вас, поверьте мне.
Она видела, что ее слова меня не трогают.
- Что вы хотите делать?
- Я никому об этом не скажу. Да и кто мне поверит? Пойдемте.
- Куда?
- Домой...
Что значили бы мои слова? Доказательств у меня не было. Эндкотт безумно любил ее, и я понимал, что говорить что-либо ему было бесполезно. Она все вывернула бы наизнанку, в свою пользу. Уставилась бы на него своими огромными, печальными, как у лани, растерянными глазами - и он, конечно же, поверил бы не мне, а ей, такой хрупкой, слабой, безобидной...
А через некоторое время она снова попытается убрать его. Если не этим способом, то как-нибудь иначе. Нет смысла его предостерегать, он все равно мне не поверит.
Я повернул с просеки в бор. Она заколебалась.
- Разве нам в ту сторону? - спросила она.
- Так короче, - ответил я.
Она по-прежнему стояла на месте.
- Метель надвигается. Надо торопиться домой. Пошевеливайтесь! приказал я.
Она шагнула следом за мной. Деревья сомкнулись вокруг нас. Ветер выл в вершинах сосен, но внизу мы его почти не чувствовали. Внизу был другой мир, первобытное лесное царство. Деревьев было много и все они были похожи, а все направления в лесу - одинаковы. Ни солнца, чтобы ориентироваться, даже неба, даже верхушек деревьев не было видно, так плотно валил снег, так быстро он кружился...
Я ускорил шаг.
- Сэм, - позвала она, - пожалуйста, не спешите так. Мне не поспеть за вами. - Она начала задыхаться.
Я пошел еще быстрее.
- Сэм! - пронзительно закричала она и побежала за мной.
Я тоже перешел на бег.
- Сэм, Сэм, Сэм... - она споткнулась и упала в снег, а я все бежал и бежал, не останавливаясь.
- Сэм, Сэм...
Быстрей, быстрей... Ветви хлестали меня по лицу, а сзади доносился замирающий крик:
- Сэм...
Все тише и тише, пока я не понял, наконец, что он звучит только в моем мозгу.
Вьюга стихла через два дня. Мы с Эндикоттом были в спасательной партии, которая обнаружила Розмари. Ее нашли возле поваленного дерева. Она мирно лежала на боку, подложив под щеку обе ладони. Шериф осторожно смел с ее лица снег. Казалось, она спит: глаза были закрыты, губы застыли в тонкую скорбную линию. Лицо ее было тихо и печально. Я отвернулся и едва не заплакал. Никто не придал этому значения, потому что все чувствовали то же самое.
- Почему? - рыдал Эндикотт, и слезы струились по его щекам. - Почему она ушла в лес? Ведь она так боялась заблудиться! Кто мне ответит, почему?
