- Это, конечно, так, только, почему не предупредил, когда сюда шли? – Зяма удивлённо посмотрел на меня:

- Петька же предупреждал! Я думал, ты знаешь, что делаешь.

Это правда, Зяма никогда не оспаривает моих решений и действий. Если Сашка так решил, значит, так и надо. Сашка спас ему жизнь, вытащил из смертельной ловушки, вылечил от стресса, который может убить человека так же неотвратимо, как пуля. Кому ещё верить?!

- Пошли домой, как собирались, - предложил я, - там всё обдумаем.

Дома мы переоделись в домашнее, потом с Зямой накололи дров, растопили печь, принесли воды и здорово пропотели.

- Давай, Зям, сходим в баню! – предложил я.

- А я?! – огорчилась девочка.

- Хочешь с нами? – улыбнулся я.

- С вами бы пошла, да там чужие пацаны…

- Думаю, пацаны разбегутся, - вздохнул я, - другое дело, взрослые. Придётся тебе сегодня в корыте мыться, мы потом вынесем воду.

Мы собрались и пошли в баню. Когда зашли, там мылись старшие ребята. Увидев нас, они плюнули, и стали собираться:

- Помыться не дадут, суки…

Решив пропустить мимо ушей оскорбление, я сказал:

- Давайте, объясним, почему мы там оказались…

- Какая разница, почему! Другое дело, что вы там! – сморщился Юрок.

- Вы же знаете, что мы… - я огляделся. Слишком много вокруг было лишних ушей. Я поманил к себе насторожившегося Юрку.

- Ну? – подошёл он.

- Мы во Всесоюзном розыске! – шепнул я, - Сбежали. В этой части нас никто искать не будет!

Юрок задумчиво посмотрел на меня:

- Тем более. Если мы изменим к вам своё отношение, покажется подозрительным.

- Хотя бы не шарахайтесь от нас, как от чумных! – горько произнёс я.

- Нас не поймут взрослые. Угораздило же вас прийти в форме! – с досадой сказал Юрок, - Теперь вам нельзя драться. Без вас нам туго придётся.

С этим уже ничего не поделаешь. Разве может полиция стоять на стороне одной из банд?

Хотя мы официально не служим, не давали клятвы служить правительству, однако оно нас содержит, учит борьбе с правонарушителями. Это грозит нам крупными неприятностями, если ввяжемся в местные разборки. Даже на уровне детей.

- Вас уже все знают, - расстроенно сказал Юрок, - что у вас с Лёнькой произошло?

- Погоняли его на его же территории…

- Понятно! – усмехнулся Юрок, - Ладно, мойтесь, не будем вам мешать.

- А вы? – жалобно спросил я.

- В другой раз, вечером, - ответил парень, - видишь, все, кроме меня, оделись.

- Что ты им скажешь? – поинтересовался я.

- Придумаю что-нибудь. Не бойся, не выдам! – вдруг хлопнул он меня по плечу, улыбнувшись.

У меня немного стало легче на душе, и мы с Зямой пошли в парилку.

- Кто это вас пронумеровал? – весело спросил нас парень лет тридцати, который парился с другом.

Не всякий взрослый решится пойти на контакт с детьми, разве что прикрикнуть или одёрнуть шалуна, а тут неприкрытый интерес.

- Ладно, не сверкай глазами, секрет, так секрет.

- Не такой уж и секрет, - промолвил я, - были в рабстве, у арабов, это, - указал я на ягодицу, - порядковый номер, а это, за побег.

- У арабов? – у парня вытянулось лицо.

- Ну да, - улыбнулся я, - пустыня, жара, солнце, хлопковая плантация… Экзотика, одним словом.

- Это там тебя так отделали? А товарищу твоему меньше досталось.

- Любили меня там очень, - с грустью ответил я, вспоминая своего лучшего друга.

- Это заметно, - согласился парень, - попарить тебя? Не болят шрамы?

- Попарьте, - согласился я, - на погоду нога ноет…

- Да… - вздохнул парень, прохаживаясь веничком по моему небольшому телу, - Вась, поддай парку.

Вася, друг парня, плеснул на зашипевшие камни ковш воды, вырвавшийся пар заставил пригнуться парней, а Зяму сдуло с полки, только я застонал от наслаждения, потому что надоевшее нытьё во всём теле отступило.

- Молодец! – похвалил парень, охаживая меня берёзовым веником, - Понимаешь толк в парилке!

Красный, как рак, выбрался я из парной, и попал в заботливые руки друга. Зяма взял мочалку и вымыл всего, сбегал за чистой водой и ополоснул моё чистое тело.

- Я сам… - застеснялся он, когда я тоже хотел помыть мальчика.

Чистые и очень довольные, мы вернулись домой, где нас уже ждал ужин и соскучившаяся Алёнка.

Мы подумали, стоит ли нам продолжать ходить в форме, и решили оставить всё, как есть, потому что уже ничего не изменить. А когда я сказал, для чего я решил привыкнуть сам, и приучить к своему виду военных и гражданских, ребята единогласно согласились с моим выбором. Тем более, пошли дожди, стало прохладно, и мы переоделись в комбинезоны. Вернее, пришлось носить полукомбинезоны и курточки, более похоже на школьную форму, а то выглядели, как танкисты.

Комбинезоны мы тоже не сдавали, очень уж они были удобными.

Несмотря на то, что мы учились в начальной школе, физкультура у нас была. Пока стояла хорошая погода, мы бегали на стадионе, сдавая нормативы по стометровке, прыжкам в высоту и длину, а когда похолодало и пошли дожди, для нас стали выделять время в спортзале средней школы.

Здесь ребята напали на нас, требуя обучить их приёмам и научить драться.

Если кто не помнит, то скажу, что дети поделили территорию города на районы, и в чужой район, без сопровождения взрослых, заходить было крайне опасно, можно огрести люлей.

Поэтому среди ребят очень высоко ценилось умение постоять за себя.

Физрук уже давно приглядывался к нашей четвёрке, поэтому дал «добро», решив посмотреть, что мы умеем.

Своего умения, конечно, мы не раскрывали, начав с самого начала, то есть, с отработки падений, показав основные стойки и навыков ставить удар. Для этого в спортзале повесили «грушу», а заинтересовавшийся физрук принёс боксёрские перчатки и «лапы».

С нами занимались и девочки, не отставая о мальчишек, тем более, они к этому времени выросли, обогнав нас в росте на голову. Нам приходилось задирать головы, чтобы смотреть им в лицо. Можно сказать, дышали девчонкам в пупок.

Девчонки с лёгкостью побеждали маленьких ровесников, с пренебрежением поглядывая на нас.

Это позже они будут притворяться слабенькими девочками, а сейчас это были настоящие фурии, гонявшие пацанов. Только после моей беседы с ними они перенесли свою агрессию на параллельный класс, сцепившись с девочками, встав на защиту бедных слабых, угнетаемых матриархатом, мальчишек.

После нескольких сражений ребята из параллельного класса попросились к нам на тренировки.

Учёба тоже давалась нам легко, несмотря на то, что мы с Зямой пропустили целый год.

Друга мы с Алёной подтянули по всем предметам, тем более, что не такие сложные они были в четвёртом классе. На математике надо было быть внимательным, по чистописанию и русскому языку – аккуратным и усидчивым, надо просто слушать учителя, а не зевать, как некоторые.

Военная дисциплина много значит, хотя и нагрузки немалые. Но в военной части за нами следил детский врач, после каждой тренировки проверял наше состояние, насколько мы устали, записывал результаты в пухлые карточки… Думаю, Валерий Николаевич напишет на основании наблюдений за нами неплохую диссертацию.

Такого внимательного доктора мне ещё не приходилось видеть! К каждому курсанту у него был индивидуальный подход, он постоянно следил за динамикой развития ребёнка, замерял усилие мышц на динамометре, их растущий объём, объём лёгких, гонял на велотренажёре, измеряя пульс и давление.

По итогам проверки ослаблял, или усиливал нагрузки ребятам. А одному мальчику пришлось прекратить занятия и перейти на общефизическую подготовку, потому что у него оказалось слабое сердце.

В середине сентября, придя после школы домой, увидели на обеденном столе большой конверт.

Вскрыв его, мы обнаружили очередной заказ. На этот раз клиент проживал в элитном районе города, где обосновались первые и вторые лица страны. Не в высотках, в неброском девятиэтажном доме, с толстыми стенами, более метра толщиной, массивными украшениями, лепниной и скульптурной композицией на крыше. Это мы узнали, разглядывая фотографии, приложенные к делу. Там же был план большой четырёхкомнатной квартиры. Дом строился для партийной номенклатуры ещё в тридцатых годах. Я усмехнулся про себя: всего лишь тридцать лет назад!