– Да, – я слабо улыбнулась. – Помню.

К счастью, она не стала свидетелем моего унижения. Она ушла куда-то «вживаться в роль» или вытягивать ногу за голову.

– Разве какой-то ребенок не утащил тебя со сцены, потому что ты застыла?

Я кивнула, хотя «утащить» – это явное преувеличение. Там был мальчик, который нежно взял меня за руку и повел. По крайней мере, так сказала моя мама. Все, что я увидела – это яркие огни, и несколько лиц с передних рядов, смотревших на меня.

Уиллоу неловко обняла меня, мои книги оказались зажаты между нами. Затем кто-то в конце коридора за мной привлек ее внимание.

– Ох, мне пора идти, – она махнула рукой и умчалась.

– Ну, забавно вышло, – сказала я.

Риза поморщилась.

– Прости.

Я пожала плечами.

– Мне очень-очень жаль. Ты же знаешь, я просто хочу, чтобы весь мир услышал твой чудесный голос. И чтобы у тебя были карманные деньги, и мы могли повеселиться.

Она соединила ладони, коснувшись пальцами губ, словно в молитве.

– Простишь меня? Пожалуйста?

Я закатила глаза.

– Ты прощена. Только пообещай, что не подбросишь меня под автобус Уиллоу, хорошо?

– Обещаю, – сказала она.

Мы шли по коридору, плечом к плечу, и, лавируя, чтобы пропустить людей, не разрывая контакт. Мы стали так делать еще в средней школе, это наш собственный секретный талисман удачи. Если мы доберемся до класса, не разделившись, то мы получим то, что загадывали в этот день. Как только мы приблизились к лестнице, Уиллоу отскочила от шкафчика и протолкнулась между нами, смеясь. Мы остановились и впились взглядом в ее спину.

– Я ее ненавижу, – прорычала Риза. – Напомни-ка мне, почему мы с ней дружим?

– Похоже, в прошлой жизни мы натворили что-то ужасное.

– Мы такие неудачницы, – проговорила Риза. – Печально, очень.

– Очень печально.

– Отстойно.

– Убого.

Мы продолжили в том же духе идти по коридору, унижая самих себя, превращая все это в шутку. Однако когда я сидела в классе для самостоятельной работы, я гадала, почему мы позволяем ей иметь власть над нами. Полагаю, что в этом не только ее вина, но и наша. Мы все причастны к состоянию инерции, которое управляет нашей дружбой. Просто легче продолжать идти по тому же пути, чем менять направление.

***

Когда мы добрались до урока английской литературы, Джеймс Викертон еще не приехал, и Риза воспользовалась шансом подвинуть свой стол поближе к его. Она сделала это как бы невзначай, как будто она просто пыталась удобно расположить свои вещи.

– Серьезно? – я покачала головой.

– Что? – она перекинула волосы на одну сторону шеи и поправила воротник блузки, чтобы показать декольте.

Я, ссутулившись, спустилась на несколько сантиметров ниже на стуле и позволила волосам упасть на моё лицо, как козырек кепки. Риза флиртовала первоклассно, но мне не нравилось за этим наблюдать. Это заставляло меня чувствовать себя третьей лишней.

В классе стало тише, как только вошел Джеймс. Риза помахала ему пальцами, и его лицо засияло от узнавания, как только он подошел к столу, который она заняла для него.

– Доброе утро, Джеймс, – практически пропела она.

– Привет, – он быстро улыбнулся и сел.

– Я – Риза.

Джеймс кивнул, и его взгляд метнулся от нее ко мне.

– Ой, а это Айви, – Риза откинулась назад так, чтобы между ним и мной был ясный обзор.

– Да, – сказал он. – Мы…

– Приятно познакомиться, – поспешно выпалила я, прежде чем он смог бы сказать, что мы уже встречались. Он нахмурился, смутившись, но я проигнорировала его и открыла тетрадку, просматривая ее, как будто искала ряд весьма важных записей. Хотя, я все еще могла видеть их краем глаза.

Риза наклонилась, чтобы положила свою руку на руку Джеймса.

– Если тебе что-нибудь понадобится, например, помочь найти класс, библиотеку или что-то еще, не стесняйся, – сказала она. – Ты можешь спрашивать меня, о чем угодно.

– О, х-м. Спасибо, – сказал он

Мы пережили муки оставшихся выступления «Кентерберийских рассказов», слова звучали как каша, к тому моменту, когда мы закончили. Мистер Илай сделал еще одну попытку заставить Джеймса прочитать вслух, но тот вежливо отказался.

Когда занятие закончилось, я сразу же умчалась. Не хотела, чтобы Джеймс упомянул о велосипеде, кустах или жуках перед Ризой. Она не поймет, почему я держала это от нее в секрете. Сама не понимаю, кроме того, что все это было ужасно неловко.

Как только добралась до своего шкафчика, я обнаружила, что забыла толстовку. Быстро поменяла книгу по английской литературе на учебник по химии и поспешила обратно, надеясь, что мистер Илай еще не ушел на перерыв.

Я испытала облегчение, когда увидела, что дверь приоткрыта. Но он был не один, так что я заколебалась, прежде чем туда впорхнуть.

– ...ни на миг в ночи не засыпая, без умолку звенели птичьи стаи...

Это был глубокий богатый голос, способный придать словам чувственности, которые теряют всякий смысл, выходя из прочих уст. Слушала, как будто мысленно перенеслась в Англию четырнадцатого века, где мой ныне любимый поэт нашептывал мелодичные стихи мне на ушко.

– ...В беде иль исцелил недуг старинный, сам смерть приняв, как мученик безвинный.

Как только поэма закончилась, по моему позвоночнику пробежали мурашки, вернув меня обратно в настоящее. Я заглянула в узкую щель, но увидела только мистера Илаю, откинувшегося на спинку стула.

– Отлично, – воскликнул он, выглядя более чем немного удивленным. – Удивительно, почему же вы не захотели сделать это на уроке?

«Джеймс?»

– Не знаю. Волнение, я полагаю. Я не очень хорош в публичных выступлениях.

– Наш параграф о Шекспире поможет с этим. Мы будем читать отрывки из разных пьес, – сказал мистер Илай. – И если вы хотите получить полный зачет, то я ожидаю от вас участия.

– Да, сэр.

Прозвенел звонок на второй урок, и я не хотела опоздать. Но я также не хотела, чтобы Джеймс подумал, будто я его преследую. Моя рука лежала поверх дверной ручки, когда он потянул ее внутрь. Он поймал меня в неудобной, «готовой-украсть-печеньку» позе.

– Оу, привет, – пропищала я, звуча словно гелиевый наркоман. Я отняла пальцы от ручки, и мы проделали что-то похожее на ты-первая, нет-ты-первый танец в дверном проеме.

Он засмеялся и отошел в сторону.

– После тебя.

– Я, хм, забыла свою куртку, – показала на то место, где она висела на спинке стула.

Он сделал три больших шага назад к моему столу, снял ее, а потом протянул к моим плечам, помогая надеть.

Мистер Илай откашлялся.

– Разве вы не должны где-то быть? Я знаю, что я должен.

Звонок прозвенел во второй раз.

– Могу я получить пропуск? – спросила я мистера Илая.

Он кивнул, и я подошла к его столу. Когда я оглянулась на дверь, Джеймс уже ушел. Мистер Илай подписал для меня пропуск, и я поспешила уйти. Коридор был пуст, за исключением одинокой фигуры, приближающейся к дальнему концу, с сумкой, перекинутой через плечо, и огромной книгой под другой рукой. Я увидела, как он открыл дверь около лестницы и проскользнул внутрь.

Хотя кабинет химии был в противоположном направлении, я последовала по пути Джеймса, чтобы посмотреть, на каком он уроке. Но когда я подошла к двери, через которую он вошел, это оказалась не классная комната. Это та же самая дверь без опознавательных знаков, которая вела в мою секретную комнату. Я опустила руку на ручку и повернула.

Дверь оказалась заперта.

Глава 10

Когда я вернулась в кладовую в конце дня, чтобы переждать суету по окончании уроков, дверь была отрыта. Мне раньше не приходило в голову запирать ее, но Джеймс так сделал, поэтому я нажала кнопку, чтобы убедиться, что никто не застанет меня здесь. После чего я быстро нашла путь в секретную комнату и включила лампу.

Все выглядело точно так же, как до моего ухода, только моя порванная копия «Великого Гэтсби» уже не единственный предмет на полке. Теперь она практически незаметна на фоне книги толщиной в три дюйма в твердой обложке. Я сняла ее, чтобы прочесть обложку: «Полное собрание сочинений Уильяма Шекспира».