Вместе со мной прилетело ещё десять бойцов из тех двадцати, что ушли на фронт. Я первый заметил, что меня встречают. Не помня себя от радости, я бросился к матери, к братишкам, и за всеми счастливыми причитаниями и восторгами не сразу заметил, что меня ещё встречал и мистер Беллард, наш сосед и друг.
Мы вышли из аэропорта, мистер Беллард оплатил такси, и все вместе мы погнали домой. Мама всю дорогу не переставая повторяла, что этот день – самый счастливый в её жизни. Бомбы сброшены на Хиросиму и Нагасаки, Рейхстаг захвачен Советами, а это значит, что война кончилась.
Водитель, то ли от природной нелюдимости, то ли из чувства вежливости, молчал всю дорогу и не мешал нашему разговору. Я сидел сбоку от него на почетном переднем пассажирском кресле, в моём военном кителе, с пилоткой на голове, и ужасно гордился собой. Изредка я бросал свой взгляд на улицы, проносившиеся снаружи, и почти не узнавал город. Он изменился. Вместо одних зданий возникли другие, некоторые здания перекрасили или перестроили. Но вот мы миновали белую часть города, и я вздохнул спокойно. Локэш совсем не изменился! Старый добрый ниггерский район.
Добравшись до дома, мы устроили скромное застолье, где я вдоволь наелся жаркого и салата, напился пива, после чего пошёл в свою комнату и лёг спать. Вслед за мной спать легли и мои братья, с которыми я делил комнату.
Проснувшись, я сразу же обернулся в надежде увидеть братьев, которые спали в одной со мной спальне на соседних койках, но их не было — лишь одеяла на их кроватях были всё так же, по обыкновению, скомканы, а подушки не взбиты.
В гнетущем безмолвии я разглядывал шкаф, стоящий рядом с кроватями, с коллекцией комиксов, которыми зачитывался Реймонд. Зачем-то я достал один, в тонкой обложке. Заглавие на ней гласило – «Detective Сomics». Мой взгляд постепенно вырывал всё новые и новые детали – наклейку с ценой в десять центов, изображение какого-то мужика в трусах поверх штанов, который держал за шею другого мужика в смокинге, бандитов, которые целились в него из револьверов. Почему моему братишке нравились какие-то придурки в трусах поверх трико? Загадка. Может, они казались ему крутыми, потому что убивали всех преступников? Хрен его знает. Я отложил комикс обратно, со скрипом закрыл дверцу шкафа и пошёл проветриться на улицу.
Там меня, оказывается, уже ждали мои друганы в кожаных куртках и кепках. Бакшот курил самокрутку с дурью, а Трэй и Стэбби стояли, прислонившись к стене. Увидев меня, они встрепенулись и окружили мою скромную персону. Если бы я не знал, что они мои друзья, то подумал бы, что они хотят меня избить и отжать всю мелочь.
— Дружище, есть новости, — Бакшот сделал пару тяг, после чего великодушно поделился косяком с Трэем. — Я походил, пообщался с братвой, у нас теперь появилось ещё пять сторонников, которые будут помогать нам подгибать под себя город. У трёх из них есть свой транспорт, пушки я им выдал. Кстати! Возьми себе «Томпсон». Отличная вещь! Будешь чернокожим Аль Капоне, хе-хе…
— У меня уже есть «Томпсон», забыл? — напомнил я Бакшоту. — Который я у бандюганов отжал. Где-то в пикапе валяется.
В четыре часа после полудня мы собрались в баре у Мюррея, заказали себе пиво, которое на вкус было здесь куда лучше, чем вискарь, и закуску в виде сухой солёной плоти мёртвых кальмаров. Мы пропустили по бутылочке, после чего засели обсуждать план разгрома Кингза.
— Для начала надо узнать, где находятся его нелегальные заведения, — деловито, с расстановкой заговорил Бакшот. — Ну там, бордели, наркопритоны, опиумные курильни и прочее. Затем, надо просто послать туда по нескольку наших парней и расхреначить там всё как следует. Так… Ещё нам нужно больше бойцов. В Локэше много беспризорников, молодых ребят, которые способны держать в руках ствол. Стволов у нас достаточно, чтобы вооружить два десятка бойцов. Что ещё?
В помещении царил тусклый сумрак, крепко пахло табаком. Курило несколько человек, в том числе и бармен, да и я, глядя на них, тоже решил закурить. Слушая Бакшота, я неторопливо вытащил из пачки «Лаки Страйка» последнюю сигарету, прикурил её от спички и, сделав несколько тяг, резонно заметил:
— И как мы разузнаем, где находятся эти «нелегальные заведения»?
Бак замолчал, почесал подбородок, после чего снова медленно, словно для умственно отсталого, начал объяснять:
— Всё легко и просто, братан. Мы пошлём ребят пройтись со стволом по улице и выбить из подручных Кингза сведения. Я же сказал – легко и просто.
Ночь давно уже опустилась на Локэш, а я всё ещё не ложился спать и мучительно думал. Кем я стану, чего я достигну? Я ведь никогда не был гангстером. Я простой чернокожий парень, который недавно вернулся с войны, где защищал свою Родину. У меня и мысли не возникало уйти в криминал.
В школьные времена мы с друзьями, конечно, не шибко-то тянулись к знаниям и скорее предпочитали шататься где-нибудь по улице, чем просиживать штаны за партами. Беззаботные были времена! Мы гуляли, дрались «стенкой на стенку» и отжимали мелочь у лохов. Но это не бандитизм, а так, шалости. А вот то, что началось недавно – это уже пиздец. Это ведёт к убийствам и прочему дерьму, и если этим заняться всерьёз, можно себе и на электрический стул схлопотать. Позорная, унизительная казнь, чего мне совсем не хотелось. Я хотел быть честным гражданином, работающим на благо Штатов, хотел, чтобы родные мной гордились. Правда, родных у меня теперь не стало, но всё же, я хотел оставаться честным самим с собой. Кроме того, чтобы быть успешным бандитом, надо быть любовником Госпожи Удачи, а она шлюха ещё та…
Я думал так, а сам стоял на балконе и докуривал очередную сигарету. Щелчком отправив окурок в темноту, я, несмотря на глубокую ночь, всё же решил пройтись к своему другу Педро, с которым мне чего только не довелось пережить на войне.
Я каким-то чутьём угадал, что Педро тоже не ложился сегодня. Когда я постучался, а затем и заглянул в его сторожку, он неподвижно сидел в кресле, мрачно уставившись перед собой, и нещадно смолил свою трубку. В отличие от меня, Педро предпочитал исключительно самосадный табак, и в сторожке его было так накурено, что впору было топор вешать. Даже я, курильщик со стажем, диву давался, как ему удается столько курить.
Педро, завидев меня, мигом просветлел. Молча поднялся он с кресла и так же, не вынимая трубки изо рта, пошёл ко мне обниматься. Похлопав друг друга по плечам, мы вышли из помещения и сели на скамейку, что была у входа в сторожку. Кубинец высыпал пепел из трубки в урну, я же, наоборот, достал сигарету из пачки «Лаки Страйка и закурил.
— Ну, Педро, — начал я со всей свойственной мне прямотой. — Мне кажется, я ступаю на плохую стезю… Понимаешь?
— Да, амиго, слышал, слышал… Склад ограбили, — сказал латиноамериканец и снова потянулся за трубкой и кисетом. — Но я так же слышал, что так ты мстишь убийце своей семьи. Его Кингз зовут, так?
Забив трубку табаком, кубинец попросил у меня огоньку. Я протянул ему спички, с минуту мы молчали, обдумывая сказанное, после чего разговор продолжился.
— Джон Джеймс Кингз Третий, — сказал я. — Владелец крупнейшего отеля «Эль Президенте», пары обувных магазинов. Но это лишь прикрытие для его грязных делишек. Он гангстер, и скользкий, как гадюка. Он очень богат, так что ни власти, ни копы его не трогают.
— Я тебе не говорил, но мой брат работает на телохранителя Кингза, — перебил меня Педро.
Я покосился на него. Педро кивнул и продолжил:
— Мой брат его садовник, но кое-что знает. Самого Кингза не прижмёшь, но можно попробовать его достать через этого телохранителя.
— Почему ты мне сразу не сказал? — хотел было возмутиться я, но передумал. — Ладно, неважно. А где живёт этот телохранитель?
— Приходи днём, — Педро затянулся трубкой и усмехнулся. — Я разузнаю у брата, что ему известно, а ты пойдёшь к телохранителю. Это негр, его зовут Дональд Крикет, ему тридцать. Только не убивай его. У него жена, маленький сын… Ты же не хочешь стать таким же, как те люди, что убили твою семью?
