– А, бля! – заорал он.

Больно? Ещё бы, у меня в кармане обломки кирпичей. Закон не запрещает носить в кармане обломки кирпичей, верно? Это меня хлопцы на Майдане научили.

Вывел из строя второго – куртка соприкоснулась с его головой с отвратительным костяным стуком и тот упал как подкошенный. Третий выхватил нож – но Бишоп вырубил его короткой дубинкой, которую успел выхватить.

– Бежим!

Мне удалось пробить коридор – и Бишоп решил то же что и я – нет никакого смысла строить из себя Чака Норриса. Мы бросились вниз, к Днепру, по пустой в это время дня и годы лестнице. За нами, издавая воинственные кличи, бросились молодые донецкие бандиты…

Как мы бежали…

Я не знаю, какого черта они к нам пристали, может, ограбить хотели, а может, им не понравились наши оранжевые шарфы, из-за которых незнакомый человек мог просто подойти и обнять тебя на улице. Но в любом случае, у нас было больше мотивации, чем у них – мы спасали свою жизнь.

Лестница – заканчивалась подпорной стенкой, несколько метров высотой. Выхода не было.

– Прыгаем!

Земля ударила в ноги, из тоннеля рядом дуло как из аэродинамической трубы, нас высветило светом фар. Я подумал – приехали, ещё бандиты – но машина стала тормозить. На антенне была повязана оранжевая ленточка.

Водитель опустил стекло, я бросился к машине.

– Помогите! За нами донецкие гонятся!

Водитель – незнакомый украинец, не раздумывал ни секунды.

– Садитесь…

В машине было тепло, уютно, безопасно. Играла музыка… хотелось закрыть глаза и открыв, увидеть что ты дома, в Нью-Йорке… увидеть огни Бродвея или послушать тишину в ночном Центральном парке, куда я никогда не боялся ходить…

– Донецкие к вам привязались, да? – мужик за рулём был полон праведного гнева. – Вот, подонки. Но ничего, Ющ им покажет…

– Ограбить хотели… – сказал я – денег требовали…

– Этих нам только не хватало… засрали весь Киев. Я на Левый берег поеду, вам куда?

– Просто до станции метро… – усталость от погони навалилась только сейчас, – и спасибо вам большое.

– Да не за что… – мужику было явно приятно помочь – если мы друг другу помогать не будем… кто поможет?

Мы снимали несколько расположенных рядом помещений в одном из офисных центров, который был устроен в правлении недавно обанкротившегося завода – но у нас были арендованы площади и на территории, там хранили агитационные материалы и кое-какое имущество типа палаток и тепловых пушек, которые мы закупали на деньги донаторов и снабжали ими протестующих. Стоявший на входе вахтёр – в этой удивительной стране завод может не работать, но вахтёр обязательно будет стоять – знал меня в лицо, потому кивнул и освободил вертушку. Он был наш, оранжевый, кажется с братом из-за выборов в смерть разругался. Это русские так говорят – в смерть. Ну и украинцам. Он тут недалеко жил, мы иногда ходили к нему позвонить, опасаясь прослушки.

– Что тут? – спросил Бишоп.

– Горячий кофе, диван и даже есть аптечка. Устраивает?

– Более чем… – устало сказал ЦРУшник – а ты не ботаник, драться умеешь. И страха в тебе нет. Молодец.

– Перестаньте. Я обычный парень. Просто родился не в самом лучшем районе Нью-Йорка.

– Ты из Нью-Йорка?

– Точно, сэр. Могли бы догадаться – по кофе.

– Хочешь, верь – но я тоже из Нью-Йорка.

– Откуда, сэр?

– Гринвич-Виллидж. И перестань ко всем чертям называть меня сэром. После того, как ты огрел того парня, что хотел мне голову проломить – ты имеешь на это полное право. Служил?

– В армии? Нет.

– Драться на улице научился?

– На ней.

– Значит, любишь игры в тёмных переулках?

– Стараюсь не вляпываться… Мы пришли.

Я отпер дверь своим ключом – по правилам дверь всегда должна была быть заперта.

Девчонки – у нас на троих парней в группе было восемь девчонок – пили кофе. Увидев меня, они вскочили.

– Эл, ты откуда? Господи…

– Местный моб прицепился. Знакомьтесь, это Бред, из посольства. Ему тоже попало. Кофе и аптечка не помешают…

– Убил бы за горячий кофе… – сказал Бишоп.

Примерно через полчаса – подъехала машина из посольства. Без дипломатических номеров, разгонная. В ней было двое морпехов из охраны посольства, один привёз шифрованный спецтелефон.

Бишоп коротко переговорил по нему… я не прислушивался, но слышал. Ночью – будет штурм майдана.

– Эй, Эл…

…

– Найди меня в посольстве, завтра или послезавтра. Надо поговорить.

– Окей.

– А пока дружеский тебе совет – запри все двери и носа на улицу не высовывай. Целее будешь.

Бишоп махнул рукой и в сопровождении морских пехотинцев – начал спускаться вниз по лестнице…

– Это кто? – спросила неслышно подошедшая Стася. Она заканчивала Гарвард и здесь была по их гранту.

– Так, помощник посла.

У нас уже все есть. В Нью-Йорке бы мне не светило с такой цыпой, а тут – пожалуйста. Когда женщин восемь, а мужчин всего трое – у них включается инстинкт соперничества. И добиться своего намного проще. В нью-йоркском баре Стася потянула бы на девять из десяти как минимум. А я вряд ли бы и до семёрки дотянул. Но борьба за демократию вызывает зверское желание потрахаться.

– Это не помощник посла, верно?

– Ну, он помогает в посольстве…

– Не связывайся с ними, слышишь?

– Слышу.

– Поклянись.

– Извини, не могу… – повернулся я к ней

– Но почему?

– Демократия требует жертв…

Киев, Украина

Майдан

Штурм не состоялся.

Ближе к ночи 28 ноября – действительно намечался штурм Майдана силами внутренних войск – это местная Национальная гвардия. Солдаты уже выдвигались, когда Госсекретарь США позвонил президенту Украины. Штурм остановили – после чего стало ясно, что оранжевые обязательно победят. Если авторитарная власть настолько слаба, что не может применить силу – это конец…

Через день – я нашёл Бишопа. Напряжённость в центре Киева уже спадала, пусть блокирование офисов правительственных зданий ещё продолжалось, пусть палатки стояли на Майдане – но уже шли переговоры всех заинтересованных сторон и было понятно, что кризис будет разрешён мирным путём. Второго штурма не будет.

Мы устроились в кафе национальной кухни и заказали борщ. В кафе было полно людей с оранжевыми ленточками, их кормили со скидками. Эти дни вообще запомнились какой-то удивительной близостью людей друг к другу, и желанием всех сделать друг другу что-то хорошее…

– Мы тебя проверили, – сказал Бишоп, – разведотдел флота. Почему ты соврал?

– Я не соврал. В армии я не служил.

Бишоп откинулся на спинку стула

– Ну, допустим. А на флоте ты что забыл?

– Надо было платить за учёбу. Я оттрубил один контракт.

– В Испании?

– База Рота.

– То есть, ты знаешь испанский.

– Более – менее.

– И русский.

– Свободно.

– Ещё какие?

– Французский. Неплохо.

Бишоп нехорошо улыбнулся

– Те тёлки. Хочешь, скажу, которую из них ты трахаешь?

…

– Тёмненькая, с короткой стрижкой.

– Причём тут это?

– Я прав?

– Допустим.

Бишоп оскалился

– Знаешь, как я догадался?

…

– Потому что она самая лучшая. А другое тебе и не надо. Ты – хищник. И я – хищник. И мои коллеги – тоже хищники.

…

– Тебе самое место в нашей стае, сынок…

Вашингтон, округ Колумбия

«Гувер-билдинг», главное здание ФБР.

– То есть в Киеве вы впервые встретили Стена Бишопа, и он предложил вам работать в ЦРУ.

– Это есть в моем досье.

– И в Киеве же вы впервые встретились с мисс Никитиной. Анастейша Никитина.