====== Глава 1. Желание и реальность ======
— Это оно там, вдалеке? — показал пальцем вдаль Иккинг, углядев странную широкую, зелёную полосу посреди раскалённых, покрытых многовековыми царапинами дорог.
— Да. — ответила суккуба. — Давайте снижаться.
Во время получасового полёта Дара не поворачивала головы в сторону друзей, будто бы пыталась скрыть какие-то от них мысли. Летела немного впереди Беззубика. Внутренняя тревога не давала ей собраться с духом. Суккуба глубоко выдохнула, приземлившись на копытца. Беззубик что-то проурчал ей. Во время пересечения Междумирья он заметил, что она как-то иначе стала вести себя. Сразу после того, как они прошли через Врата Ада. Он переживал за неё, пытаясь заглянуть в её глаза. Но она постоянно отводила взор, делая вид, будто думает только о предстоящей миссии. Дракон последовал за демонической волшебницей. Он плавно снизился и приземлился на лапы. Ведь на своей спине находились двое добрых друзей — Иккинг Хэддок по прозвищу Карасик, освободивший его из заточения в Обители Любвеобильной Боли, и Астрид Хофферсон — верный друг, чья двойственная натура помогла дракону осознать смысл его пребывания. Пребывания в большом и трудном для жизни мире, под названием Ад.
Когда Беззубик и Дара приземлились, Иккинг соскочил с дракона. Он подал руку Астрид, и та приняла помощь своего джентльмена, слезая со спины Беззубика. Они вновь улыбнулись друг другу по-особенному, как только могли это делать два по-настоящему влюблённых человека. Он взял голубоглазую за руку. Дара прочувствовала этот момент всем телом и фыркнула про себя. Она не желала лицезреть подобное явление. Дракон снова обратил внимание, что Дара ведёт себя странно. Он еле слышно проурчал что-то ей, своей чешуйчатой мордочкой устремляясь под её нежную человеческую руку. Он смотрел на неё жалостливыми глазами. Дара, дабы не желая показывать слабость своего духа, одёрнула руку, буркнув дракону:
— Беззубик, отстань! Всё нормально. Ничего не случилось! — несильно сказала демоница. — Лучше возвращайся к друзьям. — стараясь скрыть в своих карих глазах волнение, пробормотала суккуба.
Дракон что-то в ответ тихо проурчал и побрёл к остальным друзьям.
— Дара, куда теперь направимся? — полюбопытствовал Иккинг.
— Вперёд. Беззубик! — окликала она чёрную, крылатую рептилию. — Ты лучше знаешь этот проход в свои родные земли. Пошли вместе. Первыми разведаем местность. А вы следуйте позади нас. — равнодушно сказала она влюблённой парочке, даже не посмотрев на них.
До странной зелёной полосы, за которой виднелись те же пейзажи, что и в Предвратности, необходимо было пройти несколько сотен метров. Дракон присоединился к суккубе. Он поглядывал на демоницу, которая пристально смотрела только вперёд. Она старалась не оглядываться назад, где двое влюблённых спокойно шли за ними по пятам чуть ли не в обнимку. Астрид держала Иккинга за руку, обхватив её и прижавшись покрасневшей разгорячённой щекой к его плечу. Юноша помнил о миссии и о словах Дары, но в эти секунды, когда он только-только, с помощью временного разрыва сумел вернуть к жизни свою любовь, его разум был поглощён только ею. Всё, чего он всем сердцем, разумом и душой желал в эти минуты — провести время лишь наедине с Астрид, ощущая на себе её счастливый, влюблённый взгляд. Аналогичное желание испытывала и сама Хофферсон.
По неведомым причинам у Дары это вызывало чувство отвращения. Её от этого передёргивало. Беззубик ощущал её волнение всей своей чешуйчатой кожей. Ему хотелось понять, о чём демоница думала в течение последнего Адского дня, до их перемещения к дому Хофферсон. С тех пор, как Иккинг исчез из Ада, в данном мире пролетел день (примерно 111 минут на Земле). За это время Дара осознала, что приключения, которые пережила по большей части только с драконом и Иккингом (ведь Астрид, находилась на грани жизни и смерти), заставили вспомнить главные, простейшие человеческие ценности. За короткое время, после двухсотлетнего одиночества (хоть и Ада снова была жива, но подругой демоница её называла с трудом. В отличие от бывшей подруги, что наслаждалась пытками и любовными утехами с пленниками застенок Обители Салеоса, Дара не испытывала в душе трепета) она почувствовала, что кому-то действительно нужна. Нужна тем, кто в ней по-настоящему нуждался. Хоть она и стала демоном давно и по своей воле, в ней зажглась искорка давно угасшего человека. Земного человека по имени Аделина.
Через небольшой отрезок времени компания дошла до зелёной цветочной полосы, простирающейся на несколько десятков метров в противоположные стороны, края которой касались высоких оранжевых скал. Дара пристально посмотрела вперёд, надеясь что-нибудь разглядеть. Лишь те же очертания мрачного, кроваво-красного неба, покрытого чёрными, густыми, словно дым, плотными тучами, виднелись за границей. Беззубик окликал позади неспешно шедших за ним и демоницей ребят. Они отвлеклись от разговоров и мыслей, с головой в них окунувшись, и ускорили шаг.
— Это и есть граница? — спросила Хофферсон.
— Да. — безразлично ответила Дара.
— Странно. Полоса зелёная и цветущая, а за ней тот же пейзаж, что и позади нас. — внимательно осматривался Иккинг.
Поглядев вперёд, дракон грустно вздохнул. На него нахлынули не самые приятные воспоминания — о моменте, когда покинул своё родное измерение. Демоница увидела печальный взор чёрной рептилии, и подошла к нему.
— Пойдём, Беззубик. Что бы там ни было, нам нужно туда. Ты же знаешь, что другого пути не предвидется. — легонько погладила его по лопаткам Дара.
Все четверо пересекли границу Междумирья. Совершив это, трое из них впали в глубокий, приятный ступор от увиденного.
За границей вечерело. Аромат прохладного летнего ветра доносился из ближайшего озера, окружённого еловыми лесами и различными кустарниками. За озером простирались серые остроконечные горы, на вершинах которых виднелся белый снег. Всё это навеяло ощущение того, чего никому из четверых так долго не хватало, пребывая в Предвратности — свежести, насыщенного и пропитанного всем вокруг кислорода, внутреннего спокойствия.
Иккинг и Астрид, погрузившиеся лишь в собственные, известные друг другу мысли, захотели подойти к воде и посидеть возле неё. Усыпанное звёздами небо в свете стремительно нарастающей, белоснежной луны меняло краски с голубых, местами лазурных оттенков, на чёрные тона, принадлежащие лишь одному отрезку времени — ночи. Все без исключения ощутили дикую усталость после пережитого ими небольшого приключения. Плюс ко всему, Иккинг и Астрид всё-таки были людьми (или частично являлись ими), и в ночную темень им хотелось уже прилечь поспать.
— Ребят, давайте продолжим путь с утра, — сладко зевнул Иккинг, раздвинув руки в разные стороны.
— Давайте… — позади ребят возник непонятный человеческий голос. Иккинг моментально прикинул в голове: «Судя по интонации, голос принадлежит моему ровеснику». Иккинг, Астрид и Дара начали оглядываться. — Да куда вы смотрите? — все ребята обернулись назад и…
— Беззубик? — глаза юноши округлились от неподдельного удивления. Несколько секунд тишины заставили его глубоко выдохнуть. Как и остальных. — Нет, ты же только урчишь. — все повернулись обратно. И внезапно снова услышали тот же юношеский голос:
— Не только урчу, Иккинг. Я и говорить ещё могу. — от неожиданно полученного ответа, Иккинг обомлел. Все трое снова обернулись. Казалось, даже Дара не была готова к подобному открытию.
— И давно ты… говоришь? — спросила остолбеневшая Хофферсон, не сводя глаз с Ночной Фурии.
— Сколько себя помню. — спокойно отвечал чёрный дракон.
Обомлевшая троица переглянулась друг на друга. Все уяснили в момент важный факт — один и тот же глюк не мог померещиться всем одновременно. Если это только не проделки какого-нибудь демона…
— Да прекратите с таким подозрением смотреть друг на друга и на меня, друзья. — похлопал кошачьими глазами Беззубик. Все обратили внимание, как нижняя челюсть и язык дракона действительно двигаются при издавании из пасти настоящих слов.
