Операция снова вошла в намеченное русло, несмотря на пехотинцев охранения, которых оказалось чрезмерно много. Добравшись вслед за за Северовым до ходовой рубки, Тихон встал за спиной у полковника. Он смотрел, как пальцы Владимира Банника, цепкие и живущие своей жизнью, бегают по клавиатуре одного из самых дорогих в мире устройст. Наганов тем временем подключал к выводам бортового компьютера какие-то непонятные для Тихона кабеля, что-то подкручивал в соединениях, настраивал... Только по кратким комментариям, которыми ребята сыпали направо и налево, можно было с большим трудом разобрать, что конкретно они собираются делать. Впрочем, комментарии хакеров не предназначались ни для Тихона, ни даже для полковника - а скорее для них самих. Банник иногда сверялся с разводкой контактов, позаимствованной прямо тут же, во вскрытом сейфе с технической информацией, картой бортовой аппаратуры, чертыхался, видимо, найдя что-то незнакомое.

- Смотри,- сказал он наконец, обращаясь к Наганову. - Трехуровневый доступ - помимо рубки, можно войти из машинного отделения, и с с локационного поста. Удобнее всего - прямо здесь. - на ровно горящем экране "Хардбоди" загорелся схематичный чертеж.

- Само собой,- согласился Леонид.- В машинном - только испачкаться можно. А в локационном - слишком много лишних веревок навешано.

У Тихона отвисла челюсть, он на несколько секунд перестал прислушиваться к голосам, доносившимся из-за двери рубки. Северов же, как ни в чем не бывало, продолжал смотреть на работу хакеров.

- Так... полным перебором, или там можно проанализировать на входе?

- Сейчас посмотрю... - Наганов сунул подобие щупа в недра вскрытой панели. - Пробуй.

Пальцы Банника вновь заметались по клавишам.

- Ничего.

- Все нормально? - на всякий случай поинтересовался полковник.

- Нормально...- голос Банника зазвучал почти ворчливо. - Частотный анализ отменяется, будем прямым перебором делать.

- Сколько времени?

- Ну поскольку здесь не чисто программный комплекс, первый логин можно вынести за несколько минут - эта тачка,- он ткнул пальцем в монитор,- практически может выполнять функцию аппаратного подбора кода...

Наганов отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

- Так сколько времени?

- До сотни лет. Но в соответствии с последними выкладками Бэкета-Хермана - область кодов довольно сильно сужается по разным причинам, от тупости конструкторов, до неизобретательности того, кто в последний раз фиксировал аккаунт. К тому же, здесь нет никакого дополнительного кодирования, поэтому, вероятно, и частотный анализ бесполезен помехоустойчивость никакая... Не предусмотрели... Короче, думаю, минут за пятнадцать ломанется. - Банник замолчал, углубившись в изучение строчек, замелькавших на экране. Наганов присоединился к товарищу.

Северов внимательно посмотрел на Тихона, и тот понял, что полковник на этот раз озадачен.

###

...Когда Саундов окончательно очнулся, он до безобразия замерз, и потому, не слыша никаких посторонних звуков и не чувствуя поблизости движения, поспешил вылезти из воды на берег. Если бы не тела товарищей, разбросанные в беспорядке по берегу и плавающие в воде, он пожалуй решил бы, что весь штурм, от самого начала и до последнего взрыва, ему привиделся. Было совсем тихо, джипы исчезли, подлодка лежала в воде все такой же мертвой тушей, но только... спотыкаясь и дрожа от холода, сержант подошел к борту и приложил ладонь к корпусу.

Корпус едва заметно вибрировал. Не понять, если не знаешь, что это за вибрация.

Сколько же времени прошло? Сержант посмотрел на часы, которые показывали только половину четвертого, и принялся обходить те тела, что лежали на берегу, потому что те, кто остался в воде - все плавали лицом вниз.

Саундов, в общем, и не рассчитывал найти здесь живых. Рядом с одним из мертвецов он почти рухнул на холодную землю. У этого пехотинца было изуродовано лицо, одежда обгорела, а из под ребра, ближе к середине груди, пробив бронежилет, торчал металлический осколок. Наверное, под самый врыв попал... С онемением в горле сержант понял, что это рядовой Басов.

Кто-то тронул его за плечо. Поворачиваясь, Саундов скривился: оказывается, ему чем-то рассекло предплечье. Раньше вода мешала почувствовать горящую "царапину", но теперь она заполыхала по полной программе.

Рядом стоял ефрейтор Мамедов, оказавшийся удачливее сержанта - в момент взрыва он находился от эпицентра дальше всех, и только слегка ударился о воду. И ему оставалось лишь притвориться мертвым, не рассчитывая на снисходительность террористов.

Мокрый сержант выругался, стуча зубами.

- М-мамедов... слушай. С-слушай сюда. Сейчас идем через базу к-к... к дороге. Если кто-нибудь живой там есть, обойдите с ним базу. Соберите раненых хотя бы... Я пока приду в себя... Понял меня?

Ефрейтор испуганно кивнул и кинулся к базе.

Саундов медленно ковылял вслед, постепенно оживая. Он чувствовал себя единственным живым на кладбище. На кладбище, где покойников не хоронят.

Картина нарисовалась совсем невеселая: борт они все-таки потеряли, не могли не потерять, и людей - почти всех. Остался ли на базе кто-нибудь живой? Саундов не знал. Ему хотелось верить, что да. Покойный Басов тоже верил.

7.

Тяжелее всего борьба со сном проходит в пятом часу утра. До этого времени силы еще есть, а после пяти организм смиряется с бессоницей и начинает уже готовиться к следующему дню. Капитан милиции Петр Баконин широко зевнул, рискуя вывихнуть челюсть, и в очередной раз принялся жалеть сам себя.

Он уже почти сутки сидел на работе, и это бесцельное сидение в очередной раз доказывало, что начальству наплевать на его таланты. Когда накануне похитили французского посла, шеф перетряс весь график дежурств по управлению и, отправив более опытных сотрудников на место преступления, оставил его на ночное дежурство. Петр с завистью посмотрел на свою помощницу криминалистку Свету. Она уткнулась носом в женский роман и только изредка отвлекалась от книги, чтобы поправить соскальзывающие очки в золоченой оправе. Капитан шумно вздохнул и опять стал вспоминать, какие дела в последнее время достались ему, а какие - его коллегам. По всякому получалось, что его не ценят.

Тягостные раздумья прервал неожиданный телефонный звонок. Баконин посмотрел на часы - отметить время для будущего рапорта. Было двадцать три минуты пятого.

- Дежурный по мурманскому областному управлению милиции капитан Баконин слушает.

- Товарищ капитан, лейтенант Иванеев из териберкского отдела беспокоит.

- Слушаю, лейтенант.

- Тут такое дело - поступил сигнал, что на военной верфи стрельбу слышали.

- Когда?

- Часа два назад.

- Что? И вы только сейчас докладываете? Вы что, с ума сошли? - Сна уже не было ни в одном глазу.

- Товарищ капитан, понимаете, место пустынное, выстрелы слышал проезжающий мимо шофер. А у него по дороге машина сломалась. Вот он только сейчас до нас добрался.

- Вы выслали наряд на проверку сигнала?

- Так я чего и звоню - у нас в отделе одна машина всего на ходу. Она вчера ушла на усиление дискотеки. И, видать, по ночной дороге ребята решили не рисковать...

- Ребята,- передразнил Баконин,- дети малые! Подготовьте человека - я за ним заеду. Отбой!

Капитан бросил трубку на рычаги и с шумом втянул воздух, собираясь выругаться. Но увидев, что Светлана смотрит на него с интересом, передумал и так же шумно выдохнул.

- Свет, представляешь - у них стрельба, а им не на чем съездить проверить! Во дожили. Я, пожалуй, возьму управленческую "Волгу", смотаюсь, посмотрю, что там,- голос Петра неожиданно изменился с гневного на молящий.

- Петя, ты же знаешь, что дежурный не имеет права покидать управление.

- Знаю, знаю. По инструкции я тебя должен отправить. А вдруг там какие-нибудь зеки, с зоны ушедшие. Если с тобой что случится - я себе никогда не прощу,- голос Петра стал уже просто приторным.- А я тебе потом шоколадку куплю. Договорились?