Услышав его жалостливый голосок, Жун Тян невольно сравнил Фэн Мина с маленьким и беззащитным зверьком, от чего его сердце замерло в груди и мужчина уже не мог больше сопротивляться.
Должно быть, человек, который создал «Любовную кровь», очень сильно ненавидел влюблённых. И поэтому всеми силами старался, чтобы те, кто жил в этом мире вкусили и испытали на себе все «прелести» влюблённых страданий. Которые, к слову сказать, могут вытеснить все те чувства, что сейчас во мне, не говоря уже о Фэн Мине. И если я продолжу снова и снова себя изводить своими же мыслями, то тогда я боюсь, что могу просто сойти с ума.
— Хорошо, я обниму тебя, — подумав, ответил Жун Тян.
После чего поспешил выполнить желание своего любимого Феникса. И, взяв с кровати мягкое и пушистое одеяло, обмотал им Фэн Мина. После чего Жун Тян притянул к своей груди и крепко обнял юношу. Хоть мужчина и мог смутно почувствовать сквозь мягкую преграду все изгибы тела и его очертания, но всё же это не шло ни в какое сравнение с теми прикосновениями, что были раньше. Тогда, когда он мог спокойно прикоснуться и провести по нежной и мягкой коже своего любимого Фэн Мина. И при мысли об этом становилось ещё тяжелее и невыносимее.
Находясь под властью этих чувств, мужчина притянул ещё ближе к своей груди и крепко обнял то ватное одеяло, которое отделало его от столь драгоценного тела. Фэн Мин же, в свою очередь, послушно словно маленький ребёнок, сидел в одеяле и совсем не возражал против крепких объятий Жун Тяна, наоборот, он сам старался прижаться как можно ближе к мужчине.
Двое возлюбленных, стараясь завоевать всю поднебесную и при этом разделяя между собой любые невзгоды, уже тогда прошли через многие испытания, которые выпали на их долю. Но несмотря на всё вышесказанное, у них и в мыслях не было, что настанет такой момент и их сердца будут так жестоко ранены любовным ядом. Поэтому сейчас, обнимая Фэн Мина через одеяло, мужчина чувствовал как печаль своими костлявыми пальцами сдавливала сердце, причиняя невыносимую боль. Также вместе со всей этой грустью, слова, которые готовы были сорваться с кончика языка, так и остались невысказанными. А та мимолётная тишина, что сейчас царила в комнате, дарила медово-сладкое, но в тоже время горькое и терпкое послевкусие.
И в этой странной тишине они просидели ещё какое-то временя, причём до тех пор пока в голову Его Величества не стали пробираться очень странные мысли. Более того Жун Тян заметил, что Фэн Мин как-то притих. Не жалуется, что ему жарко в одеяле, да и вообще не издаёт никаких звуков.
— Я, наверное, тебя сильно обнял, да? — в голосе мужчины слышалось раскаянье. — Фэн Мин? — и мужчина поспешил ослабить хватку, а потом, всё ещё держа в руках тонкое одеяло, осторожно высвободил голову Фэн Мина из тёплого и ватного плена. — Почему ты мне сразу об этом не сказал, а?
Как только мужчина увидел личико юноши, то первое, что заметил Жун Тян — были глаза Фэн Мина, которые сейчас приобрели красный цвет. Также взгляд мужчины зацепился за его скулы, которые были немного влажными. Фэн Мин же, в свою очередь, заметив с каким беспокойством на него смотрит Жун Тян, застенчиво отвернулся, пряча своё лицо, и, использовав рукава в качестве платка, небрежно вытер слёзы.
— Ой! Мне так стыдно за свои слёзы! — смеясь отозвался юноша, тихонько шмыгая носом.
На что Жун Тян снисходительно ответил, разомкнув свои тонкие губы: — Ну-ну, не надо так переживать, я обязательно что-нибудь придумаю и решу этот вопрос. Помнишь, как ты учил меня тогда: не бывает безвыходных ситуаций и всегда есть шанс, ма-а-аленький, но он есть?!
— Я не переживаю. — и чувствуя на лице капли слёз, Фэн Мин поспешил их смахнуть. После чего он уже более уверенно повернул свою голову и поглядел на мужчину: — Честно, я не знаю, как это могло произойти, — с долей смущения проговорил он, — наверное потому что, я был так растроган, увидев как ты с помощью одеяла смог обнять меня, поэтому и расплакался. И это были слёзы счастья. — но тут Фэн Мин внезапно вспомнил про одно весьма важное дело и поспешил предупредить Жун Тяна: — Я надеюсь, что ты никому не расскажешь о том, что я плакал? Иначе Чиу Лань, Чиу Ю и Ле Эр станут надо мной смеяться.
И как только голос Фэн Мина стих, занавеска, что висела на двери, тут же взмыла вверх и, в открывшемся проёме, появилась мордашка Ле Эра.
От такого резко появления, Фэн Мин даже вздрогнул, при этом в голову пришла лишь одна мысль. Юноша предположил, что Ле Эр наверняка крутился возле двери и всё слышал. Подумав об этом, Фэн Мин заметно стал нервничать, ведь на сей раз он мог потерять лицо и стать посмешищем в глазах своих же слуг. Вот только сам Ле Эр понятия не имел, что происходило в этой комнате несколько минут назад. Более того, на лице не было ни единого намёка на ехидную улыбочку, которая то и дело появлялась на губах Ле Эра. Наоборот, Ле Эр сейчас выглядел очень серьёзным. И как только он вошёл в комнату, то первое, что сделал — это встал на одно колено и, сложив руки, вытянул их вперёд.
— Ваше Величество, — обратился юноша непосредственно к Жун Тяну, — спешу сообщить, что приехала Госпожа Яо Йе.
— Что? — взвизгнул Фэн Мин, при этом вскакивая с постели. — Она здесь? А что она тут делает?
— Ле Эр не знает. — и юноша покачал головой из стороны в сторону. — Она лишь назвала своё имя и сказала, что хочет немедленно встретиться с Его Величеством.
— А ты уверен, что эта женщина настоящая Госпожа Яо Йе? — скептично спросил Жун Тян, при этом хмуря брови.
Ле Эр, перед тем как ответить на вопрос Его Величества, слегка задумался, а потом перевёл свой взгляд и многозначительно посмотрел на Фэн Мина.
— Да, как тут можно ошибиться?! — сказал юноша, вновь обращаясь к Жун Тяну. — Ведь её внешность точь-в-точь как у Герцога Мина. Ваше Величество, так Вы хотите с ней встретиться или нет?
Жун Тян ничего не ответил, лишь повернулся и посмотрел на Фэн Мина.
Сам же Герцог уже давно мечтал встретиться с этой ужасной и злобной женщиной, которая, в свою очередь, хотела отравить своего собственного сына. Вот только стоило ему услышать, что Госпожа Яо Йе лично приехала к ним сюда в лагерь, как Фэн Мина бросило в холод, и юноша снова занервничал.
Если эта Госпожа Яо Йе на самом деле была той самой женщиной, которая подарила жизнь Ань Хэ и считалась его родной матерью, то должен ли я относиться к ней как своей матери?
Если бы на месте Фэн Мина был бы кто-нибудь другой, скажем Ань Хэ, то новость о матери ничуть не удивила бы его. Но вот для Фэн Мина… Для ребёнка, который с детства воспитывался в приюте и не знал, что такое родительская любовь, эта новость была просто ошеломительной.
От подобных мыслей сам Фэн Мин переменился в лице. Сначала он позеленел, а потом резко побледнел, как полотно. Причём эти изменения кое-кто всё же заметил, а именно — Жун Тян. Стоит сказать, что мужчина видел не только это, но также и то, что сам Фэн Мин едва стоял на ногах. И стоило Его Светлости поднял свой взгляд, в котором читалась растерянность, как Жун Тян вновь свёл брови к переносице, при этом продолжая смотреть на нерешительного юношу. Мужчина прекрасно понимал, что сейчас Фэн Мин ужасно нервничает и готов свалиться в обморок. Поэтому Его Величество первым решил нарушить нависшее молчание.
— Может я один с ней встречусь? — предложил Жун Тян как вариант, при этом понимая, что так будет лучше для самого Фэн Мина.
От чего юноша ненадолго задумался, а потом замотал головой из стороны в сторону.
— Нет-нет-нет, — запротестовал Фэн Мин, — я с самого начала хотел с ней встретиться, так что мы идём вместе.
— События тех лет сильно изменили Госпожу Яо Йе и теперь она абсолютно глуха к голосу разума. — решил напомнить ему Жун Тян. — И несмотря на то, что она считается твоей родной матерью, эта женщина совсем не понимает что такое материнская любовь. Для неё отношения «мать — сын» — пустой звук. Поэтому перед тем как ты с ней встретишься, тебе стоит как следует подготовить себя морально.
