Отсюда следует, что религия не только не противоречит науке, но, напротив, описывает ту сторону мироздания, которую наука просто не видит.

1

Марксизм-ленинизм для характеристики своей системы взглядов использует странный термин «научная философия». То есть подразумевается, что марксистско-ленинская философия в своей деятельности использует научные методы. Если не принимать в расчет идеологический и пропагандистский характер этого термина и сосредоточиться на смысле самого термина, то уместно будет задать вопрос: а может ли философия быть научной? Ведь если философия использует научные методы, тогда это не философия, а сама наука.

Но если философия – это наука, тогда возникает другой вопрос: а что изучает наука философия? Например, наука математика изучает свойства чисел, наука химия – свойства веществ, наука биология – свойства живых организмов, наука социология – свойства человеческих коллективов. А у философии конкретного предмета изучения нет. Она может изучать и свойства чисел, и свойства веществ, и свойства живых организмов, и свойства коллективов в отдельности, а может изучать эти предметы все вместе. Значит, философия все-таки не наука, а что-то другое, и термин «научная философия» является чем-то вроде горячего снега или холодного огня?

Однако, с другой стороны, когда мы говорим, например, что наука – это способ получения знания путем рационального осмысления действительности, то не можем не признать, что и философия в своих изысканиях тоже пользуется рациональными методами. Если наука, создавая ту или иную теорию, опирается на конкретные факты, то и философия, выстраивая картину мира, тоже опирается на те или иные факты. Правда, в отличие от ученого, философ не может проверить свою теорию при помощи эксперимента, но и в науке экспериментальная проверка возможна далеко не всегда (например, в науке истории). То есть получается, что между наукой и философией действительно есть много общего. Чем же тогда философия от науки отличается?

В 1989-1990 гг. журнал «Философские науки» провел дискуссию на тему «Является ли философия наукой?» Высказанные в ходе этой дискуссии мнения наглядно показали, что единства в этом вопросе нет. Причина существующих разногласий заключается, на мой взгляд, в отсутствии четких критериев, по которым можно было бы судить, какое знание является научным, а какое философским. Имеющиеся сегодня определения науки и философии указывают лишь на ряд признаков, которые им свойственны, но ответ на вопросы о том, что такое наука, что такое философия, каково соотношение между ними, нужна ли философия науке, нужна ли наука философии, они не дают.

2

По моему глубокому убеждению, единственным критерием, по которому можно судить о сходстве или различии между наукой и философией, может быть только метод. Только выяснив, какой метод использует наука, а какой – философия, мы могли бы понять, есть между наукой и философией разница или ее нет.

Но, чтобы понять, какой метод используется в науке и какой в философии, попробуем разобраться вначале, какой метод использует человек в процессе мышления вообще. Как заметил А.Н. Уайтхед, «мы не способны думать в терминах неограниченного разнообразия деталей. Очевидность приобретает присущее ей значение лишь в том случае, если она предстает перед нами, приведенная в порядок при помощи общих идей» («Наука и современный мир»). В самом деле, представим вступающего в мир младенца, который начинает знакомиться с окружающей действительностью. Первое, что он видит вокруг, – это огромное количество незнакомых фактов, которые надо как-то запомнить и в которых надо научиться ориентироваться. Единственный способ здесь – свести большое число фактов к малому, путем нахождения между ними связи. То есть, нахождение между фактами связей и есть тот метод, который использует человек для осмысления окружающей его действительности.

Очевидно, что именно этот метод применяется человеком и для решения задач осмысления действительности как в науке, так и в философии. Иначе говоря, сходство между наукой и философией заключается в том, что и та и другая являются способами нахождения связи между фактами. А вот что разделяет науку и философию на два совершенно разных метода, так это способ отбора фактов.

Научный метод предполагает отбор фактов, обладающих каким-то общим признаком: все птицы летают, все рыбы плавают, восход Солнца повторяется через каждые 24 часа и т.д. В результате происходит разбивка единого знания на множество научных дисциплин, установление связей между которыми практически невозможно. Поэтому в науке принято ограничиваться так называемым «приблизительным знанием», когда научная теория описывает только некую избранную группу явлений, игнорируя при этом ее связи с другими явлениями. Из этого следует, что используемые наукой теории ни в коей мере нельзя рассматривать в качестве описания реальной картины мира. Это гипотезы, которым, по словам А. Пуанкаре, «свойствен лишь метафорический смысл».

В особенности сказанное относится к так называемым точным наукам, где в качестве главного инструмента исследования используется математика. Математические модели ничего не говорят нам о процессах, которые за ними стоят. Для математики принципиально не важно, какая реальность скрывается за математическими формулами. Главное знать, как развивается сам процесс, чтобы его можно было использовать. Вот почему, не умея объяснить суть происходящих в природе процессов, наука, тем не менее, демонстрирует солидные успехи в создании техники. Ведь для того, чтобы построить механизм, не обязательно знать, почему происходят те или иные явления, важно знать, как они происходят. «Математика, – пишет Б. Рассел в книге «Новейшие работы о началах математики», – может быть определена как доктрина, в которой мы никогда не знаем, ни о чем мы говорим, ни то, верно ли то, что мы говорим».

Напротив, философский метод предполагает попытку установления связи между фактами, общими признаками не обладающими. Даже между теми, которые, на первый взгляд, не имеют друг к другу вообще никакого отношения. Например, между восходом Солнца и возникновением письменности. Или, как писал в стихотворении «Числа» русский поэт Велимир Хлебников, «между змееобразным движением хребта вселенной и пляской коромысла». Такая позиция позволяет рассматривать мир как единое целое, увязать в некую единую концепцию проблемы онтологии и гносеологии, этики и эстетики, мифологии и религии. В этом случае наука для философии является источником фактов.

Таким образом, хотя и наука, и философия являются способами получения знания путем рационального осмысления действительности и обе руководствуются конкретными фактами, тем не менее, разница между ними весьма существенна. Если наука направлена в сторону сужения области исследования, то философия – в сторону расширения области исследования. Отсюда разные задачи, которые ставят перед собой наука и философия: наука ставит перед собой задачи сугубо прикладные, философия – чисто познавательные. Деятельность науки направлена на получение практического результата и создание технологии. Деятельность философии может быть оправдана исключительно, если она направлена на создание мировоззрения, охватывающего все сферы жизни.

Древнегреческий философ второго века христианской эры Сэкст Эмпирик, в третьей книге своих «Пирроновых предложений», обращает внимание на любопытный, связанный с понятием «времени» парадокс. Если время, пишет он, состоит из прошлого, настоящего и будущего, то оно не существует. Ведь прошлого уже не существует, будущее еще не существует, а настоящее представляет собой не имеющую длительности точку. И поскольку протяженность точки равна нулю, то есть она не занимает места ни в пространстве, ни во времени, настоящее тоже как бы не существует. Таким образом, получается, что время состоит из несуществующих частей, а состоящее из несуществующего существовать не может.