Официант, именуемый необычным лично для меня именем – Кларком, повторив весь наш заказ и поблагодарив, ушел. Не прошло и трех минут, как он вернулся с аперитивом:
– Пожалуйста, ваши коктейль, чай и сок.
Подошедшие с ним официанты сервировали наш стол, принесли закуски и салат и удалились, чтобы спустя некоторое время принести горячее.
С моего месте открывался прекрасный обзор на вход в шикарный ресторан и поэтому я сразу же увидела статную фигуру Харрисона. Начала отсчитывать секунды.
С первую по пятую, пока его взгляд ищет нужный столик. С шестой по девятую, пока он рассматривает нашу компанию… И решительным шагом рассекает разделяющее нас пространство, по пути что–то сказав подошедшему метрдотелю.
Мне становится дурно. Жарко и холодно одновременно. Сжимаю вспотевшие ладони в кулак под столом.
– Лиззи? – Джина прерывает свой рассказ о каких–то экзотических островах. Вроде Фиджи. – Ты побледнела.
– Все хорошо, – растянула губы в улыбке, уже видя, как близок к нашему столику Джеймс.
– Ладно, – и она продолжила: – Там такие мерзкие животинки были, огромные жуки с длинными усами. Но вот остров Лаукала шикарный…
Не могу ее слушать. Не хочу. Как и знакомить этого мужчину со своей жизнью! Даже с такой далекой от меня мамой.
– Элизабет, – горячие пальцы легли на мои плечи.
– О, “просто друг” пожаловал, – мрачно изрек брат, вытирая руки салфеткой и откидываясь на кожаную спинку кресла.
Меня же бросило в жар, а гадкие мурашки поползли от плеч до живота, рождая во мне странное томление.
– Дорогая, представь нас. – произнесла мама, пожирая глазами Харрисона за моей спиной.
/Джеймс Харрисон/
Я буквально вдавливал педаль в пол – так хотелось поскорее добраться до “Павлиньего переулка”. Но пробки, увы, не проедешь. Поэтому доехал лишь спустя полчаса, кинул ключи в руки швейцара и широкими шагами прошел в ресторан.
Маленькая мисс Скотт трапезничала. Компания малышки мне сразу не понравилась – черноволосая пигалица с силиконовой грудью и деланно–доброжелательным лицом, которая сидела правую ее руку, и по левую мальчика лет шестнадцати–семнадцати, отдаленно похожим на Элизабет.
– Мистер, у вас забронирован столик или… – начал подошедший метрдотель, но я его перебил:
– Меня ждут.
И двинулся к нужному столику. Кролик уже увидела меня и не отрывала взгляда.
– Элизабет, – положил ладони на хрупкие плечи и произнес я.
Девочка едва ощутимо вздрогнула, напряглась.
– О, “просто друг” пожаловал, – как понимаю, это ее брат?
И значит “просто друг”? Интересные у нас, друзей, отношения, несколько… глубокие, да.
– Дорогая, – пигалица на меня посмотрела, как на шмотку из новой коллекции. Ну или как на кредитную карточку. – Представь нас.
Элизабет, цветом кожи сравнимая со скатертью, начала:
– Джорджина, Ник, знакомьтесь, Джеймс Харрисон – мой… – запнулась, – мой хороший друг. Джеймс, Джорджина Абсани – моя мама.
В моей голове никак не укладывался этот факт – она, общипанная курица, родила моего кролика?! М–да, верно говорят – внешность более чем обманчива. И фамилия ее… Если ничего не путаю, Малик Абсани – индийский миллиардер.
– Приятно познакомиться, миссис Абсани – коснулся губами протянутой руки с идеальным загаром.
Никогда не понимал загорающих женщин или делающих искусственный загар.
– Приятно познакомиться, – повторила она. – Можно же называть вас по имени?
– Что угодно для вас, – улыбнулся ей.
– Николас, Джеймс Харрисон, – черт, как бы не было глупо, но мое имя на ее губах… Захотелось, чтобы она кричала его, когда я буду вбиваться в ее киску. – Джеймс, Николас Скотт – мой брат.
Мальчишка смотрел на меня как–то странно, с подозрением и некой злостью, но едва сестра назвала его, встал, протянул мне руку для рукопожатия. Ладно, не мальчишка, а молодой мужчина, судя по крепкому рукопожатию.
– Приятно познакомиться.
– Аналогично, – и юноша плюхнулся обратно в кресло.
Я же присел по левую руку Элизабет. Мгновенно оказался у столика официант.
Сделал заказ. Раз так вышло, то хоть поужинаю, все же я не ел с утра.
– Чем вы занимаетесь? – Джорджина обворожительно улыбнулась.
– Биотехнологиями и биоинженерией.
И медленно провел по бедру малышки, сжал коленку. Элизабет дрогнула, покрылась едва заметным румянцем, но виду в целом не показала. Значит, можно пошалить еще. Из–за нее ведь терплю общество крашенной пигалицы.
Приподнимаю край легкого платьица, скольжу пальцами по внутренней стороне ее бедра.
– О, говорят, что эти отрасли – отрасли будущего. Лизабет, тебе везет… с другом, – у нее от улыбки скулы не сводит? У меня вот скоро от патоки в ее голосе появится диабет.
– Мама, – укоризненно отвечает ее дочь.
– Николас, – между тем поднимаюсь выше пальцами по нежной коже. Вижу, как сжимаются ладошки у девочки, как она вдыхает воздух. – А ты еще учишься в школе?
Тот кивает.
– А куда планируешь поддаться?
– Ник интересуется робототехникой, – отвечает за наступившего брата кролик и берет мою ладонь, которая под платьем, в свою и, поправив платье другой рукой, не отпуская располагает на коленке. Вот чопорный кролик! Придется пока ограничиться ее рукой. Увы, не на члене, а на моей руке. Хотя, и это приятно.
– Действительно?
– Ага, – быстрый взгляд на Элизабет, и он продолжает: – Думаю, что свяжу с этим увлечением свою профессию…
Юноша оказался хорошим собеседником – начитанным в меру и действительно желал заниматься конструированием. Отчего–то захотелось показать ему свою первую работу – Бича, подобие робота, которое я собрал из отходов где–то в его возрасте.
– Я отойду на секунду? – внезапно поднимается Элизабет из–за стола.
– Конечно, дорогая, – кивает заскучавшая Джорджина.
Интересно, куда это она? Не выдержал: спустя минуты две последовал за ней, попросив прощения у Николаса и миссис Абсани.
Нашел девушку у огромного окна, открывающий вид на вечерний город.
– О чем задумалась? – пристроился сзади нее, положив ладони поверх ее ладоней.
– Обо всем и ни о чем одновременно, – вздохнула она.
– Пойдем–ка, – прошептал и утащил в женский туалет – заставлять задуматься об определенном.
– Что вы… – начала было она, но я заткнул ее самым лучшим и приятным образом – жарко поцеловал, прижимая хрупкую девочку к себе. И прижимая уже набухший член.
Оторвался на секунду и запер двери. Благо, в помещении было пусто.
– У нас крайне мало времени, – произнес прямо в ее сладкие губки, приподнимая платье и залезая в трусики.
Элизабет судорожно вздохнула. Трусики с съехали на щиколотки.
– Назови меня по имени, – вошел в нее двумя пальцами.
– Джеймс, – прохрипела она.
Послушная девочка. Осторожное движение в жарком нутре, потом резкое и порывистое.
– Еще!
Безжалостно вытаскиваю пальцы, сжимаю напрягшийся кусочек плоти.
– Джеймс, – полустон–полувсхлип.
Не могу больше! Развернул Лизабет, заставил опереться руками о мраморные стены, расстегнул молнию, вытащил из объятий стрейчевой ткани каменный член.
– Джеймс! – простонала кролик, едва я не церемонясь вошел в ее киску.
Стремительные толчки и приглушенные стоны малышки… Погрузиться до самый яиц в нее, жестко и молниеносно, а выйти нежно, при этом проводя губами по ее шее. И вновь проникновение! Лишенное чувств, лишь инстинкт…
Приводили в порядок после быстрого секса очень быстро – кто–то осторожно постучался в дверь. Поэтому сейчас Элизабет в попытке остудить лицо умывалась холодной водой, а я терпеливо ждал.
– Ты все? – спросил, едва маленькая мисс Скотт вытерла лицо бумажным полотенцем и подошла ко мне. Неосознанно поправил ее растрепанные волосы, заправил за ухо локон.
– Да, – смутилась она.
– Ты была прекрасна, – осознанно заставил покраснеть ее я и открыл дверь.
Невозмутимо прошел мимо компании бабулек, одетых словно королева Великобритании.