— Уже так поздно, а они до сих пор торчат в библиотеке, что они там делают? — Ада сидела за туалетным столиком в своей спальне, на ней была ночная сорочка и шелковый нежно-розовый халат. На ноги обуты атласные тапочки с пушистыми помпонами, но все это великолепие уже которую ночь подряд никто не видит. Признаться, она скучала по своему мужу, несмотря на то, что вышла за него по расчету, все-таки по-своему полюбила, даже несмотря на возраст. Но ни разу, что бы ни происходило, у нее и в мыслях не было изменить ему. Демиур был хорош собой, даже легкая седина на висках черных волос и тонкие морщинки в уголках серых глаз не портили его, а выгодно отличали от всех тех юнцов, что крутились в их обществе, такие же ловеласы, как и Миро, но при этом без сильного внутреннего стержня. Да и в постели муж был настолько хорош, что она больше ни о ком другом не смела мечтать, что бы кто ни говорил о ней. Возможно, если бы изначально, судьба Аделаиды была полна достатка, ее окружали добросердечные демоны, то ее характер был бы другим, но этого не случилось. Из нее выросла немного взбалмошная девица с завышенной самооценкой, которая любила роскошь и внимание, и страшно не любила, когда ее ни во что не ставили, как это делали пасынки. Но одно дело они и совсем другое обычная ведьма. Нет, этого ее женское самолюбие стерпеть не могло, поэтому, когда на стол упало письмо от Ребекки, демоница довольно улыбнулась и даже хлопнула в ладоши.
На следующее утро, когда Астарт вновь убыл по делам, а Златаяра вместе с Таруру и профессором Реаром закрылись в библиотеке, к их дому подъехала шикарная карета, из которой выплыла высокая рыжеволосая девушка в белом с голубым отливом атласном платье, идеально подчеркивающим ее тонкую талию и широкие бедра, от которых вниз уходила длинная юбка. Плечи прикрывала меховая накидка светлого оттенка, а в высокой прическе красовалось бело-синее перо. Нежная кожа молочного цвета, чувственные влажные губы приоткрытого рта, чистые голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц. Да, она была прекрасна. Не зря в ее семье были вампиры: с таким цветом глаз, завораживающим своего собеседника, и приятным, мелодичным голосом, она не могла не приковывать к себе внимание. На всех светских раутах девушку просят играть на фортепьяно и петь, петь и еще раз петь. Поправив рукой, одетой в перчатку, свою накидку, девушка прошла в дом и тут же ее проводили в столовую, где сидела не такая ослепительная, но все же не менее привлекательная Аделаида.
— Ребекка, дорогая. Как я рада, что ты приехала. Несносные мальчишки всегда так заняты, заставляют меня скучать. Никакой от них поддержки, пока мой любимый Демиур в командировке. — Расцеловалась с подругой, не касаясь лица, и они разместились за столом. Служанка тут же принесла им кофе и десерты.
— Ах, я только покончила с диетой, если только Моди не приготовила низкокалорийные вкусности. — Ребекка с сожалением взглянула на нежный творожный треугольник торта, украшенный ломтиками клубники и листиком мяты.
— Ешь смелее, нашей фигуре это не повредит.
— Надеюсь, а то, кто возьмет замуж толстуху. Нет уж, оставлю это леди Дерон с ее пухлой дочерью. В нашу последнюю встречу, эту хрюшку так утянули корсетом, что она упала в обморок, еле привели в чувства бедняжку, а впрочем… за фигурой нужно следить, чтобы потом не душили.
Еще с час девушки щебетали на свои любимые темы, обсудив все последние сплетни, вспомнив старые и все в том же духе, пока Ада не подвела подругу к разговору об Астарте.
— Ах, уволь меня от этой темы. Не хочу ничего о нем слышать: воспользовался мной и был таков! А мне что прикажешь делать? Бегать за ним? Нет, у девушки должна быть гордость.
— Досадно, что ты так говоришь. В последнее время он меня беспокоит, не знаю, в привороте ли дело, но ведьмы они такие: своего не упустят… — начала невинным голосом Ада.
— О чем ты говоришь? — Ребекка прищурилась, а в ее голубых глазах зажглись недобрые огоньки. Как и любая женщина, а в данном случае демоница, Бекки была той еще ревнивицей и собственницей. Даже когда кавалер, казалось бы, перестал для нее существовать, она в любой момент могла снова ухватиться за него, лишь бы доказать, что он принадлежит ей. Ее игрушки никто не смел трогать.
— Даже не знаю, с чего начать. У нас в доме появилась гостья, какая-то абсолютно загадочная ведьма. Не знаю, где Астарт с ней познакомился, но она живет здесь вторую неделю, хотя мне кажется, гораздо дольше. Так он носится с ней, как курица с яйцом, в первые два дня вообще от нее ни на шаг, потому что она вся такая больная была. Хорошо, что малыша Таруру не заразила, а то, кто знает… — покачала головой, хотя заразить демона обычной простудой было почти невозможно: демоны, как и драконы, не были подвержены обычным болезням. — Запретил всем к ней подходить, а меня так вообще проигнорировал, хотя, клянусь Богами, я хотела стать бедняжке доброй подругой, но она словно и вовсе меня не замечает. Я задам ей вопрос, она молчит или отворачивается и уходит. Купил ей скрипку, и она знай себе целыми днями играет! А сколько денег из семейного бюджета он на нее потратил! А ведь я так мечтала к возвращению супруга закончить с ремонтом… — тяжело вздохнула, промокнув сухие уголки глаз платком и делая скорбное лицо самой несчастной в мире женщины.
— Так, так… Видимо, все действительно печально, что ж, для начала я хочу увидеть эту девушку.
— Ну… думаю это возможно, только… — взглянула на часы и сделала губы трубочкой, прикидывая, успеют ли они вклиниться в прогулку Яры и Таруру: у этой парочки появилась привычка гулять между занятиями, чтобы освежиться. — Да, у них через десять минут наступит перерыв, так что встретимся с ними у озера. — Подхватив подругу под руку, они быстро покинули спальню.
В этот раз Яра сама взяла с собой пакет с сухим хлебом для уток, когда они с демоном вышли из библиотеки и отправились к озеру. Устроившись на своем любимом месте и сидя на лавке, ведьма довольно улыбалась. Уже который день на небе не было ни облачка и погода радовала солнцем, что очень удивляло обитателей дома, которые привыкли только к хмурой погоде.
— О нет, неужели она снова к нему вернулась… — Таруру бросил куда-то вдаль такой взгляд, по которому можно было смело сказать: он увидел нечто настолько ему опротивевшее, что не смог сдержать искривившей лицо гримасы.
— Кто она? — Яра осторожно повернула голову, к ним по дорожке шли Аделаида под руку с незнакомой ей девушкой.
— Она бывшая Астарта, если можно так ее называть. Мечтает стать женой брата, но кроме звания любовницы ничего не достигла.
— Я даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь такие интимные подробности его жизни. — «Чего еще ожидать от демонов. Когда даже у Таруру голова работает так, будто ему не десять, а семнадцать, как подростку»
— Ты, главное, не заговаривай с ней и помалкивай, я сам буду отвечать, — строго сказал мальчик.
— Как пожелаете, господин. — Раздраженно бросила хлеб голодным уткам.
— А вот и вы, а я только рассказывала Ребекке о том, какая нынче чудесная погода на улице и что негоже сидеть дома, — прощебетала Аделаида, поравнявшись с сидящими на лавке. Яра, как всегда, не удостоила ее своим взглядом, молча смотря на воду.
— Приветствую вас, маленький лорд. — Ребекка улыбнулась ребенку, бросив быстрый взгляд на ту, о ком говорила подруга и тут же поджала губы, скрывая их за пушистым веером: «Не густо. Мне и в подметки не годится». — А мы с вами не знакомы, мое имя Ребекка де Лавоньель, графиня, — представилась она, когда на нее наконец-то взглянули два каре-зеленых, почти желтых под лучами солнца глаза, заставив демоницу почувствовать себя неуютно под этим пристальным взглядом. Ей кивнули, но ни единого слова приветствия она не услышала.
— Златаяра, ведьма, гостья моего брата. Если вы ищете Астарта, то его нет, он с утра убыл по делам.
— Ах, снова весь в делах, но отчего же, Таруру, ваша спутница не отвечает сама, или она немая?
— У моей спутницы после болезни больное горло, и врач запретил ей тревожить голосовые связки. Поэтому придется вам довольствоваться общением с моей матушкой.
