То, что его слова не были услышаны, Северус видел по то красневшему, то бледневшему лицу Джеймса. В отличие от Лили, внимательно слушавшей Снейпа, тот попросту пропустил его речь мимо ушей. Едва Северус закончил говорить, Поттер-старший стукнул по столу кулаком и закричал:

– Вон из нашего дома! Чтобы ноги твоей тут не было, старый развратник! Ты никогда не получишь Гарри! Он больше не вернется в Хогвартс. Я сумею защитить от тебя и твоих гнусных посягательств моего сына! Вон!

***

Покинув негостеприимный отчий дом своего Истинного Избранного, Снейп понял, что просто не в состоянии сейчас аппарировать. Впервые за сотни лет он чувствовал себя человеком из плоти и крови. Измученным душевно и совершенно потерянным. Находившиеся внутри люди были во сто крат слабее его физически и магически. Он мог бы одним ударом сокрушить захлопнувшуюся перед его носом дверь, взлететь на второй этаж, схватить Гарри в охапку и аппарировать с ним куда угодно. Он мог бы спрятать мальчика в Принц-мэноре, и Поттеры никогда не нашли бы его. Он мог бы растить Гарри под своей опекой, а когда тот достигнет совершеннолетия, сочетаться с ним магическим нерасторжимым браком. Но он не желал поступать так! Он не хотел разлучать своего Избранного с близкими ему людьми, забирать из родного дома и становиться между Гарри и его родителями. Не хотел лишать его материнской любви, чтобы взамен дать ему одинокую жизнь в компании домовых эльфов. А еще он не желал причинять боль ожидающей ребенка Лили. Все это означало лишь одно: Джеймс победил. Сейчас и на ближайшие семь лет Северус был бессилен что-либо предпринять. И это сводило Снейпа с ума. Он ощущал, как сердце буквально разрывается в груди. У него подгибались ноги, а в глазах внезапно потемнело, как перед обмороком. Он почти неосознанно махнул волшебной палочкой, и рядом с ним тут же возник автобус «Ночной рыцарь».

– Пункт назначения? – спросил кондуктор, равнодушно взирая на раздавленного свалившимся на него несчастьем вампира.

– Хогвартс, – еле выдавил Снейп.

Очутившись в своих апартаментах, он бросился в глубокое кресло и сжал голову руками. Его, разумеется, абсолютно не тревожили пустые угрозы Джеймса: пусть только попробует засадить в Азкабан вампира! А вот слова о том, что Гарри больше не вернется в Хогвартс, напугали Северуса не на шутку. Судя по тому, что говорили книги, им нельзя было расставаться надолго! Джеймс не понимал, какой опасности подвергает сына! Впрочем, если он отказался слушать Северуса, может, прислушается хотя бы к своему непосредственному начальнику? Северуса в данный момент меньше всего заботил тот факт, что со стороны это выглядело так, будто он жаловался Министру магии Риддлу на начальника Аврората Поттера. Собственное эго ни в коей мере не волновало его. Джеймс являлся опекуном Гарри и оставался им до самого его совершеннолетия. Он единственный имел законное право распоряжаться судьбой мальчика. И сейчас он стоял на пороге ошибочного, даже рокового решения. Северус не мог допустить этого! Снейп закрыл глаза и представил себе Гарри. Из волшебной палочки тут же вырвалась и заметалась по комнате серебристая летучая мышь.

– Передай Тому, что я жду его у себя! – сказал ей Северус.

***

Дела в Министерстве не позволили Тому Риддл-Принцу немедленно откликнуться на зов приемного отца. Когда он вышагнул из камина в личных покоях декана Слизерина, было уже глубоко за полночь.

– Прости, никак не получилось прийти раньше! – выпалил он, переступив через решетку и с тревогой всматриваясь в лицо Снейпа. – Что-нибудь случилось?

– Случилось, – коротко бросил Северус. – Присядь, пожалуйста!

Он кивком указал Риддлу на второе кресло. Потом вызвал домового эльфа и приказал ему подать ужин на одну персону.

– Ты всегда помнишь о моих человеческих потребностях! – с благодарностью произнес Том, отдавая должное вкуснейшей стряпне хогвартских эльфов. – В Министерстве сегодня состоялось несколько совещаний подряд – нужно было как-то вернуть людей в рабочую атмосферу, а то разболтались за праздники. Даже не скажу, когда ел в последний раз!

Он отставил тарелку с недоеденным куском пирога и блаженно откинулся на спинку кресла.

Хотя Тому совсем недавно сравнялось шестьдесят шесть лет, он все еще выглядел вполне моложавым и весьма привлекательным мужчиной. Он уже долгие годы находился на посту Министра магии, прекрасно справляясь со своими обязанностями, и при этом умудрялся уделять достаточное внимание семье – жене, сыну с невесткой и новорожденному внуку, а кроме того, не забывал и о приемном отце, с которым регулярно встречался в Хогвартсе или Принц-мэноре.

Убедившись, что Том немного пришел в себя после тяжелого дня, проведенного в трудах на благо магического общества, Северус приступил к делу.

– Помнишь, давным-давно я рассказывал тебе и о наследии Принцев, и о том, что мы связываем нашу судьбу исключительно с Избранными?

– Разумеется, помню! Это произошло, когда я приставал к тебе с расспросами, почему ты столько лет живешь один, а ты ответил на это, что твой Истинный Избранный еще не родился. А прочие тебя не интересуют.

– Ну… вот, – вздохнул Северус, – теперь он не просто родился, но и уже успел поступить в Хогвартс.

– Постой, ты хочешь сказать, что влюблен в студента? – Том с изумлением воззрился на собеседника.

Вместо ответа Снейп только молча кивнул.

– И кто же этот счастливчик? – в голосе Риддла послышалась неподдельная тревога. Он безоговорочно верил в семейное предание Принцев и опасался, что отца может опять постичь горькое разочарование, как случилось более трехсот лет назад с Карлайлом.

– Поттер… Гарри.

– Сын Главного аврора Поттера? – уточнил Том.

– Ты знаешь кого-то другого с подобной фамилией? – саркастически хмыкнул Снейп.

– Но ведь ему всего одиннадцать! – ошарашенно взглянул на отца Риддл.

– Что такое семь лет для бессмертного? – снова тяжело вздохнул Снейп. – Как ты и сам понимаешь, мне остается лишь ждать.

– А как мальчик относится к тебе?

– Это сложно. Он очень уважает меня как декана, буквально смотрит мне в рот на лекциях, а между ними благополучно пытается покалечиться, изо всех сил стараясь привлечь мое внимание.

– Значит, это взаимно, – констатировал Риддл.

– Разумеется, Гарри пока и сам не подозревает о природе нашей связи. Но пройдет каких-нибудь три-четыре года…

– И тебе придется бегать по Хогвартсу от сексуально озабоченного подростка, – закончил за него Том. – Думаешь, ты справишься?

– Ради Гарри я справлюсь с чем угодно. Но возникло еще одно нешуточное препятствие. Джеймс Поттер. Я признался ему в том, что его сын является моим будущим магическим партнером, и предложил одностороннюю помолвку, чтобы подпитывать Гарри собственной энергией и помогать ему совладать с огромным грузом магии, который несет в себе данная связь. К сожалению, Джеймс воспринял мои слова резко отрицательно. Обвинил Мерлин ведает в каких грехах… Впрочем, это не главное… Он пригрозил разлучить нас и забрать Гарри из Хогвартса. А этого делать ни в коем случае нельзя! Подобный шаг может серьезно навредить Гарри.

– И что же ты намерен предпринять?

– Не представляю себе… Я в полном замешательстве… Как несовершеннолетний волшебник, Гарри всецело зависит от решений его родителей. Даже если он сам поймет природу нашей связи и попросит заключить помолвку, без согласия Джеймса это будет невозможно осуществить. То же самое касается и его учебы. С этого упрямого осла Поттера станется перевести мальчика в другую магическую школу. Он не желает понять, что для Гарри это чревато потерей магии или вообще… – Снейп не договорил. На миг он словно очутился в маленькой, уютно обставленной спальне, где на кровати лежал Гарри, неподвижный и бледный как полотно. – Джеймс считает меня лжецом… – еле слышно продолжил Северус. – Он думает, что действует во благо собственного сына, ограждая его от посягательств декана-извращенца, а на деле… Он причинит Гарри вред, а я, даже доподлинно зная это, не в состоянии что-либо предпринять. Я совершенно раздавлен, Том. Я впервые в жизни оказался в ситуации, когда не могу ничего изменить, не нарушив тем самым законы Магии.