Сметвик смерил взглядом сидевшего в инвалидном кресле, бледного как полотно Малфоя – измученного, еще три дня назад находившегося на грани смерти, а теперь угрожавшего без палочки проникнуть в Отдел тайн.

«И вот кто бы мог представить, что этот самоотверженный мальчишка учился на Слизерине, – подумал главный колдомедик Мунго, и на сердце у него неожиданно потеплело. – Да он встать не в состоянии! Но туда же! Рвется спасать своего партнера! Такое впечатление, что гриффиндорство – это вирус, и Малфой заразился им от Поттера!»

– Хорошо, – примирительным тоном сказал он, – вы все еще мой пациент, и волноваться вам категорически противопоказано. Я извещу Министра и попрошу санкцию на применение зелья. Но если хоть что-нибудь пойдет не так…

– Магия убьет меня и без вас за причинение вреда супругу, – горько усмехнулся Малфой.

***

Пока Сметвик отправился договариваться с Шеклболтом, Драко настоял на том, чтобы ему позволили побыть с Гарри.

– Если вам что-то понадобится, позовите Хейли, – кивнул главный колдомедик в сторону дежурного.

– А вдруг защитный купол погаснет? – с болью в голосе спросил Драко.

– Вряд ли это произойдет так скоро. Пару часов у Гарри однозначно есть, а за это время мы получим разрешение на применение Эликсира.

Когда за Сметвиком захлопнулась дверь, Малфой закрыл глаза, стиснул кулаки и зашептал, обращаясь к Поттеру, который совершенно точно не мог его услышать:

– Не умирай! Пожалуйста! Продержись еще час! Снейп не для того изобрел гребаный Эликсир, чтобы не успеть спасти еще и тебя! Ты будешь последней гриффиндорской сволочью, если умрешь, Поттер! Ты должен жить! Долго! Гораздо дольше меня! Я представляю, как ты разозлишься, когда узнаешь, какова цена за твое спасение, но другого выхода у нас просто нет! Я не могу выпить Эликсир лишь потому, что хочу не расставаться с тобой до конца дней. Ты же понимаешь, Магия не позволит использовать созданное в Отделе тайн зелье в личных целях и «наградит» откатом, который непременно убьет меня. Не думаю, чтобы ты согласился на это. А я постараюсь пробыть с тобой столько, сколько получится. Надеюсь, что седой, морщинистый, согбенный годами старец, каким я стану лет через сто, не слишком оттолкнет тебя. И даже когда придет мое время, а ты останешься один, помни – я люблю тебя!

Магический купол над Поттером мигнул и погас, а в следующее мгновение в палату влетел Министр магии Кингсли Шеклболт.

________________________________________

1. Бри́кстон (англ. Brixton) — район в южной части Лондона. Входит в состав административного района (боро) Ламбет и расположен в 6 км юго-восточнее Чаринг-Кросса.

Обозначен как один из 35-ти основных центров (Major centres), включённых в План стратегии развития Лондона (англ. London Plan).

Характерная черта местного населения — наличие большого количества негров, формирующее диверсифицированное мультикультурное сообщество. Среди прочих выделяется крупная община выходцев из государств Карибского бассейна и стран Африки, которые составляют около четверти населения Брикстона.

В архитектурном облике преобладает жилищная застройка; многочисленные объекты розничной торговли, в том числе популярный рынок, а также заведения культурно-развлекательной сферы.

https://ru.wikipedia.org/wiki/Брикстон

========== Эпилог ==========

Магический купол над Поттером мигнул и погас, а в следующее мгновение в палату влетел Министр магии Кингсли Шеклболт.

Все происходившее дальше Драко вспоминал как страшный сон. Вой сигнальных чар. Толпу колдомедиков, склонившихся над Гарри. Сметвика, с перекошенным от волнения лицом и бисеринками пота на лбу, по капле вливавшего в раскрытый рот Поттера «Эликсир жизни» и массировавшего ему горло в слепой бессмысленной надежде. Давившую на уши тишину, пока все, затаив дыхание, смотрели на неподвижное мертвое тело. Кингсли, застывшего на пороге палаты с выражением непередаваемого ужаса. Собственный, рвущийся наружу горестный вой. Боль от неизбежной потери, которая, казалось, раскаленными щипцами вгрызалась в сердце Драко. «Вернись! Вернись! Вернись!» – стучавшее бесполезным набатом в висках. И, наконец, восторженное «Ах!», прозвучавшее, когда Гарри вдруг судорожно вздохнул.

– Он жив! Мерлин! Он в самом деле жив! – удивленно произнес Сметвик, вытирая мокрое от пота лицо тыльной стороной ладони.

В эту минуту Драко забыл все, чему учил его отец. Забыл, что он – Драко, Мордред его раздери, Поттер-Малфой – потомственный аристократ, которому не положено проявлять свои эмоции, словно простому магглу. Неимоверное счастье затопило его, и, не обращая внимания на всех присутствующих, он закрыл лицо руками и зарыдал, всхлипывая и дрожа всем телом.

***

Примерно через два часа в палате, кроме Драко и Кингсли, никого не осталось. Сметвик перед уходом раз двадцать, не меньше, проверил магическую ауру Гарри и со все возрастающим изумлением отметил, что, кажется, опасность миновала. Разумеется, Гарри придется еще какое-то время оставаться в постели и ждать, когда затянутся раны от пуль, но процесс выздоровления, запущенный Эликсиром, уже шел полным ходом.

– Да, даже волшебника можно иногда удивить чудом, – качал головой Сметвик. – Значит, получается, что вы вместе с покойным профессором Снейпом спасли Гарри от смерти.

– Убежден, Северус был бы рад этому, – улыбаясь сквозь слезы, ответил Драко. Его все еще трясло. Мозг отказывался верить в происходящее, а тревога никак не желала отступать.

– А вы уверены, что с ним все будет в порядке? Почему он не просыпается?

– Абсолютно. Его организм пережил сильнейший стресс, вызванный клинической смертью, и сейчас восстанавливается. Дайте ему несколько часов и увидите – он обязательно очнется. Полагаю, я здесь пока не нужен, – Сметвик достал из кармана флакон с Умиротворяющим бальзамом и сделал изрядный глоток. – Я уже стар для таких потрясений, молодой человек, – сказал он, обращаясь к Драко. – Когда наш Герой придет в себя, передайте ему – пусть не попадает больше в подобные переделки, хотя отныне ему почти ничего не страшно!

Как только дверь за целителем захлопнулась, Малфой закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

– Мерлин, Кингсли, как вы вовремя пришли…

– Да… – откликнулся Шеклболт, который тоже все еще выглядел совершенно ошеломленным. – И что теперь? Сколько он проживет?

– Если расчеты Северуса были правильными – лет шестьсот… – еле слышно отозвался Малфой. «И никогда после моей смерти не сумеет полюбить! – с горечью подумал он. – Поттер сможет завести семью и детей, но истинное партнерство дается магу лишь один раз. И то далеко не всем…»

– …вообще-то, если честно, я принес два флакона с зельем, – донеслось до него сквозь поток невеселых мыслей. – Я убежден, что Гарри не захотел бы прожить такую долгую жизнь без тебя…

***

Ночь тянулась для Драко бесконечно. Пару раз ему казалось, что Гарри перестал дышать, но сигнальные чары молчали, а дежурный целитель, спешно вызванный в палату, успокоил его, что все в полном порядке, а пациент просто крепко спит.

Два, три, четыре, пять часов…

Малфой неотрывно вглядывался в любимое лицо, уже не отмеченное печатью смерти. Наконец ресницы Гарри затрепетали. Он глубоко вздохнул и открыл глаза.

– Привет, – прошептал он, и губы, которые Драко уже не надеялся поцеловать, тронула улыбка.

– Привет, – Малфой сглотнул ком в горле. Много лет назад он сам вот так же пришел в себя в Мунго и увидел у постели Поттера. Теперь судьбе было угодно поменять их местами. – С возвращением, Гарри! – Драко вспомнил, как смотрел в эти глаза, когда был уверен – жить им осталось всего несколько минут. Как он жалел тогда, что редко говорил Поттеру о своей любви, о том, каким счастливым и цельным делает его их близость! Больше таких ошибок Драко совершать не собирался.

– Я люблю тебя! Слышишь? Если бы ты ушел… я бы последовал за тобой. Это банально, да, Поттер?