========== Глава 1 ==========
Лето в этом году так и не наступило. Прохладный июнь сменился слякотным июлем. Солнце уже несколько недель не выглядывало из-за плотной завесы низко висящих облаков. Дождь то накрапывал мелкими жалящими каплями, то сутками лил не переставая.
Лондон окутывали унылые предвечерние сумерки, и редкие прохожие, застигнутые врасплох ливнем, спешили поскорее перейти площадь Гриммо и укрыться в подъездах мрачных серых домов. Сырость, казалось, просачивалась даже сквозь прочные стены Блэк-хауса. От нее не помогали ни Согревающие чары, ни жарко натопленные домовым эльфом Кричером камины. Весь мир словно погрузился в уныние, но двое мужчин на старинной кровати под зеленым бархатным балдахином не замечали капризов погоды. Они сплетались телами, будто растворяясь один в другом. Смуглые ладони на молочно-белых бедрах. Ритмичные движения. Протяжные стоны. Дрожь в предвкушении оргазма. Приглушенные звуки поцелуев. И вот они уже снова ласкали друг друга. Точно не могли насытиться, точно семи лет вместе им было недостаточно, чтобы первые порывы поутихли, а на смену яростной страсти пришла спокойная нежность. Хотя, откровенно говоря, нежности в отношениях аврора Гарри Поттера и ведущего специалиста Отдела тайн Драко Малфоя тоже хватало. А еще — всепоглощающей, рвущей душу на части ревности. Ко всем и вся. К прошлой жизни и прошлым привязанностям. Малфой до сих пор покрывался пятнами и скрипел зубами от злости, когда при нем произносили имя Джинни Уизли. Поттер же мог на несколько часов зависнуть в маггловском пабе, едва очередной вопиллер от Люциуса Малфоя, упрямо отказывавшегося признавать связь Драко и Гарри, напоминал беспутному сыну, что Астория Гринграсс все еще заинтересована в нем, готова простить, понять и немедленно обвенчаться.
Их любовь, внезапно вспыхнувшую осенью тысяча девятьсот девяносто восьмого года, когда Гарри с пеной у рта отстоял в Визенгамоте свободу и честь юного Пожирателя смерти Драко Малфоя, а заодно добился сокращения срока заключения в Азкабане для его отца, осудили все, кроме, пожалуй, домового эльфа, принадлежавшего Поттеру. Собственно, именно благодаря Кричеру Драко вообще остался жив.
Как только закончился суд, Люциус, которого отправляли в тюрьму еще на год, попросил у охранников позволения попрощаться с сыном и, крепко сжав того в объятиях, прошептал ему в самое ухо:
— Малфои никогда и ни под кого не ложились, даже ради спасения. Ты будешь первым, дрянь!
Оттолкнув отца, Драко опрометью бросился за дверь. Гарри пребывал в полной уверенности, что Малфой направится прямиком в родовое поместье, сильно пострадавшее от орды Пожирателей. Но в Малфой-мэноре Драко не оказалось. Нарцисса приняла Гарри весьма прохладно для человека, перед которым у нее был Долг жизни, и заявила, что не встречалась с сыном после вынесения оправдательного приговора и не представляет, где он может находиться.
Гарри несколько дней метался по Лондону, вне себя от волнения, пока Кричер не сжалился над ним и не притащил откуда-то загадочный артефакт, напоминавший маггловскую английскую булавку.
— Хозяин Гарри любит единственного наследника прославленного рода Малфой? — проквакал эльф, испытующе уставившись на Поттера.
— Да, — убежденно отозвался Гарри.
— Хозяин Гарри видит в единственном наследнике прославленного рода Малфой своего истинного партнера?
— Если ты говоришь про магический брак, то я готов хоть сейчас…
— Нет, Кричер говорит совсем не об этом, — назидательно произнес домовик. — Истинные партнеры могут прожить вместе всю жизнь и не узаконивать своих отношений. Магия и так признает их союз. Это случается крайне редко, и есть лишь один способ проверить… Хозяин Гарри должен уколоть палец этой иглой и подумать о мистере Драко. Если вы являетесь истинными партнерами, артефакт перенесет вас к нему, где бы он ни находился.
Гарри чуть ли не силой вырвал у старого эльфа невзрачную на вид булавку, выдавил каплю крови на месте укола и, закрыв глаза, воскресил в памяти образ Малфоя. Пол моментально ушел у него из-под ног, а через миг он уже стоял в какой-то немыслимо грязной, обшарпанной комнате, похожей на приют для бездомных. Из мебели здесь была только убогая, лишенная матраца кровать. А на ней навзничь, запрокинув голову назад, лежал Драко. С первого взгляда на него Гарри понял — Малфой без сознания.
*
Поттер не любил вспоминать те полные ужаса и отчаяния дни, когда Драко находился между жизнью и смертью. Жестокие слова отца, наложившиеся на последствия четырехмесячного пребывания в Азкабане, спровоцировали сильнейшее магическое истощение. Гарри, наверное, лишь тогда по-настоящему и прочувствовал суть магического партнерства. Пока колдомедики разводили руками и отказывались говорить что-либо определенное, он словно заглянул в разверстую у его ног бездну. Жизнь без Драко стремительно теряла смысл, цель и краски. При одном взгляде на белое как мел лицо и бескровные губы Малфоя Гарри становилось трудно дышать. Он ощущал себя рыбой, бьющейся в агонии на берегу.
Поттер отчаянно боялся вновь очутиться наедине с кошмарами, терзавшими его после войны. В тот раз именно грозившее Малфою длительное заключение в Азкабане за пособничество Темному Лорду заставило Гарри взять себя в руки и посвятить все имевшееся в его распоряжении время построению линии защиты. Делал он это в самой странной компании, какую только можно себе вообразить. «Верные» друзья, узнавшие о его намерении выступить в суде на стороне «гнусного хорька», единодушно отвернулись от него. Рон прислал совершенно мерзкий вопиллер, в котором обвинял Гарри во всех смертных грехах, в том числе и в том, что его лучший друг стал «пожирательской подстилкой». Джинни и Гермиона, к счастью, оказались немного умней и гадостей не писали, но зато прервали с ним всяческое общение. И лишь Полумна Лавгуд отнеслась к запертому на Гриммо, отвергнутому всеми Герою магической Британии по-человечески. Она регулярно появлялась в Блэк-хаусе со своей неудобоваримой стряпней, в эксцентричных нарядах, готовая просто молча сидеть рядом и слушать, как Гарри часами повторял слова собственной финальной защитной речи. Благодаря Луне Гарри в те несколько месяцев не свихнулся и не начал пить. Даже когда Малфой отказался прийти на свидание, которое с огромным трудом и чудовищным скандалом Поттер, нагло пользуясь регалиями победителя Волдеморта, выбил у Министра магии Шеклболта. Даже после второго свидания, когда Драко бросил ему в лицо:
— Пришел посмотреть на поверженного и униженного врага, Поттер? Как же я тебя ненавижу! — а затем, мгновенно растеряв все высокомерие, вцепился в него обеими руками и, глядя ему в лицо лихорадочно блестевшими глазами, прошептал:
— Если ты больше не придешь, я повешусь в камере.
И Гарри ходил. И влюблялся с каждым разом все сильнее и сильнее. И не понимал, как подобное вообще возможно. И презирал себя за это. А потом, за неделю до суда, внезапно принял ситуацию такой, какая она есть, и перестал терзаться. Он знал, что выиграет этот суд. Он отдал за свободу для Драко свои воспоминания, а понадобилось — не задумываясь, отдал бы и жизнь.
Вот и сейчас Поттер сидел возле кровати, на которой по-прежнему без сознания лежал Драко, и твердил как мантру:
— Выживи… Ты должен, ты обязан выжить!
