Они сняли дом в старом квартале Стамбула, мать устроилась на работу в кафе, Сердар и Дефне ходили в школу, а младшенькая, Пчелка, как называли ее в семье, оставалась дома с бабушкой, которая, чтобы помочь дочери, брала подработку на дом: вязала, шила вещи, помогала готовить для крупных торжеств. Молодая женщина стала все чаще задерживаться с работы, и Тюркан видела изменения происходившие с ней, она похорошела, изменив прическу, проводила больше времени перед зеркалом, покупала себе новые вещи, и мать поняла: в жизни дочери появился мужчина, она пыталась откровенно поговорить с ней, но та отказалась обсуждать свою личная жизнь, заявив, что она еще молода и не собирается себя хоронить. Тюркан жила в предчувствии беды, вернувшись однажды с работы раньше времени, ее дочь собрала вещи, матери и детям, окружившим ее, заявила, что она выходит замуж, уходит со своим мужчиной, а когда устроится ‒ заберет их, но больше они ее не видели. Сердар и Дефне поняли, что их бросили второй раз за их короткую жизнь, сначала отец, теперь мать, они были никому не нужны, и только бабушка оставалась рядом. Месяца через три Тюркан получила перевод на небольшую сумму, и дальше деньги стали поступать регулярно, пусть их было мало, но они были дополнением к их скудному бюджету, позволяя ей кормить, худо-бедно одевать детей и платить аренду за дом, а когда выросли двое старших, и Дефне пошла работать, стало легче.
Дни, проводимые с родными пролетали быстро, из-за смены часовых поясов Дефне хотела спать во внеурочное время, а когда наступало время сна, она продолжала бодрствовать, уложив Мерта спать, спускалась вниз и занималась делами, иногда, страдая от бессонницы, к ней присоединялась бабушка, они вдвоем пили чай и говорили о жизни Дефне там и семьи Топал здесь, бабушка спрашивала не планирует ли Дефне приехать навсегда, но у внучки не было ответа, потому что ее возвращение зависело от многих обстоятельств. Возможно, она могла бы вернуться, но при этом хотела бы жить в Стамбуле, где ей было легче найти работу по специальности, где для Мерта были лучшие условия для развития, однако родные все равно оставались бы далеко, а она хотела часто навещать их и жить, если не в одном доме, то где-то поблизости. Может стоит прощупать почву о их возможном возвращении в Стамбул? Поднакопив, она могла бы добавить им недостающие деньги для покупки дома и для открытия бизнеса.
На третий день пребывания в Манисе ей позвонила Меган Браун, подруга Сьюзен, та самая детская писательница, для книги которой Дефне готовила иллюстрации, она сообщила, что рисунки в цвете и карандашные наброски ей понравились, более того, детский психолог, видевший эти рисунки подметил, что автор работ, не обладая специальными знаниями о детской физиологии, интуитивно нарисовал животных правильно, придав им пропорции тела детей трех-пяти лет, на которых книга была рассчитана, и облегчил им тем самым восприятие героев. Она спросила, делала ли Дефне подобную работу раньше и, услышав ответ, сказала, что рада предоставить в своей книге стартовую площадку для нового, несомненно талантливого иллюстратора.
Ее помощница подготовит договор и вышлет завтра на электронную почту, Дефне следует его внимательно прочесть, а лучше проконсультироваться с юристом, обращая внимание на детали по условиям, срокам выполнения работ и оплате, при необходимости внести свои предложения и поправки и, когда все будет согласовано, подписать; но уже сейчас Дефне может приступать к работе, на ее электронный адрес были высланы пожелания по цветовой гамме иллюстраций, и разбивка текста по страницам, каждая из которых должна сопровождаться иллюстрацией, а от нее хотели бы получить предложения по размеру рисунков, которые могут быть как отдельными пейзажными или анималистическими вставками в текст, так и сценками в четверть и пол-листа. Когда иллюстрации будет готовы и отправлены, редакция и автор проведут окончательный отбор рисунков, что будет означать выполнение работ по договору, о чем она получит уведомление, а окончательный расчет состоится в течение указанного в договоре срока. Аванс в размере тридцати процентов от общей стоимости будет перечислен на ее счет после подписания договора.
Получив эту работу, Дефне была в полном восторге, для нее было настоящим удовольствием трудиться над иллюстрациями к детской книге, здорово, что поверив интуиции, она захватила их с собой, надеясь продолжить работу здесь, к тому же обещанный гонорар был неожиданно высоким и мог бы решить многие финансовые проблемы. Теперь единственной задачей была консультация грамотного юриста, знакомого с законодательством Америки, местным правоведам эта работа была явно не по силам, не обладая необходимыми знаниями, они не могли ей помочь. Выбор у нее был небольшой, либо обратиться к юристу, который ее курировал при оформлении разрешения на работу, но так как он был сотрудником кампании Пошэ-старшего, этот вариант был нежелателен, либо можно было попросить о помощи Седу, хотя, честно говоря, особенной разницы в этих вариантах не было, обратись она хоть к Седе, хоть к юристу семьи Пошэ, они все равно поставят Патрика в известность, а ей не хотелось снова и снова пользоваться его добротой и связями, постоянно вовлекая его в решение своих проблем. Тогда Дефне вспомнила о Суде, и позвонила ей, надеясь застать в Нью-Йорке, первый раз никто не ответил, набрав ее номер еще раз она с облегчением услышала голос запыхавшейся Суде.
— Да, Дефне, извини я была в другой комнате и звонка не слышала. У вас все в порядке, ничего не случилось?
— Все хорошо, спасибо. Суде, не могла бы ты рекомендовать толкового юриста, чтобы он посмотрел договор о работе.
— Для тебя? Ты уходишь из галереи?
— Нет, не ухожу. Мне предложили интересную подработку ‒ иллюстрировать детскую книгу, договор завтра будет у меня, его нужно проверить, возможно внести поправки, чтобы я могла его спокойно подписать и быть уверенной, что меня не ждут неприятные сюрпризы по срокам работы и оплате.
— Ладно, я переговорю с нашим юридическим отделом, завтра к тебе заеду на работу.
— Меня там нет. Я сейчас в Турции в отпуске и пробуду здесь еще две недели, но я могла бы переслать договор юристу по электронной почте. Пойдет?
Однако Суде, очевидно, услышала только ту часть разговора, которая касалась пребывания в Турции, с еще большим энтузиазмом она продолжила свои расспросы:
— Так вы снова вместе? Как твоя семья на это посмотрела? Ну же Дефне, давай без секретов!
Даже по телефону она услышала, как обреченно вздохнула Дефне.
— Вот почему все задают мне один и тот же вопрос? Я ни к кому не вернулась и делать этого не собираюсь. Я приехала увидеть родных, так получилось, что они тоже в Турции живут.
— Ну, ладно не сердись. Просто ты же знаешь Омера, он не отступиться и будет гнуть свою линию. Вот я и подумала, что ты сдалась.
— Не в этот раз, Суде.
— Поняла. Кстати, отец в разговоре с Омером случайно узнал, что у Мерта был недавно День рождения. Извини, мы точной даты не знали, но за нами подарок и прими наши запоздалые поздравления. Когда вернешься, мы обязательно придем в гости поздравить родственника с трехлетием. Касательно дела, завтра я позвоню тебе или может сразу вышлю на почту телефон электронный адрес для связи. Передавай привет своей семье и поцелуй за меня Мерта.
Буркнув спасибо, Дефне раздраженно ударила ладонью по стене, все ждут их счастливого воссоединения, зрители запаслись попкорном и удобно устроились в креслах, интересно, как они себе это представляют… После четырех лет разлуки и отчуждения, после того, как они оба пережили столько событий с момента их расставания, после всех его признаний, она должна вот так запросто броситься в объятия мужчины, красиво, как в кино, рыдая с клятвами в вечной любви. Нет, их слишком многое разделяет теперь, они на разных берегах, а он, к слову, просто стоит и ждет, когда она в отведенный ей срок построит плот из своего опыта и возможных ошибок и переправиться к нему на другой берег. До сих пор он только пытался вызвать тени прошлого и привязывал ее к себе их общим ребенком. Возможно, если бы он вернулся три года назад, этого было бы достаточно, но не теперь.
