– Может, так сдадим?

– Нет. Ее надо убить! – Мне на встречу вышел высокий мужчина с бородой в кожаном жилете и таких же штанах. В руках он сжимал деревянную биту.

– Вот ты и убивай! – недовольно бросили ему, и я понадеялась, что он спасует. Но надеждам не дано было сбыться.

– Не вопрос… – сказал он и сделал шаг мне на встречу. Я зажмурилась и сжала кулаки, чувствуя, как вокруг меня закручивается ветер. Сейчас я это делала почти осознанно.

– Эта тварь умеет колдовать! – услышала я злобное и поняла, что не могу сделать ничего. Ни усилить напор ветра, ни заставить прекратиться. Люди, прижавшие меня к стене, сопротивлялись не очень сильным порывам и наступали шаг за шагом. Если бы ветер был сильнее, он раскидал бы в стороны, а так только мешал передвигаться и чуть отсрочивал момент неизбежной гибели.

– Все отошли от нее… – раздался знакомый голос, и люди испуганно шарахнулись, открывая моему взору ассасина. – Она моя.

Два коротких слова, которые полностью изменили все. Раздалась сдавленная ругань, но нападавших как ветром сдуло.

– Ну что, будешь еще бегать, Селина? – хмыкнул он, а я не смогла ничего ответить. Только поймала холодный и равнодушный взгляд, заставивший поежиться.

Как мужчина появился в темном запутанном коридоре, так и осталось для меня загадкой. Но, видимо, в том и была его сила. Он чуял таких, как я, и умел искать. «Убивать тоже умел» – заключил внутренний голос, и я помрачнела. Меня спасли от смерти сейчас, но стоит ли этому радоваться? Пока я не знала.

Ассасин поднял меня за локоть, и буквально в следующий миг мир перед глазами смазался, в лицо ударил порыв ветра. Выдохнула я уже совсем в другом месте. Даже сообразить не успела, что произошло. Просто вот я только что стояла среди недовольной толпы, а в следующий момент передо мной один ассасин и больше никого. Отдышалась и испуганно взглянула на мужчину. На красивом, породистом лице застыло раздраженное выражение. Кажется, моя выходка вывела его из себя. Пока я еще не знала, чем это чревато, но интуиция подсказывала – ничем хорошим. Я чувствовала себя рядом с ним неуютно – слишком высокий, сильный. Не вырвешься и не сбежишь. От него пахло едва заметно дорогим парфюмом – хвойные нотки, немного цитруса и сандал. Я не встречала подобного у нас. Этот запах очень ему подходил и совершенно не был привычен мне. Он словно лишний раз подчеркивал, кто он и кто я. Мне не нравилось, что я начала стыдиться и своей заношенной одежды, и своего происхождения, и жизни, хотя никогда не делала ничего предосудительного. Не преступала закон, не предавала родных, не делала гадости ближним. И, в отличие от него, не убивала. Так от чего же сейчас испытываю это неприятное чувство стыда?

– Думал, ты мудрее, Селина. Вот скажи, что ты собиралась делать, если вдруг все же сбежишь? Ты отдаешь себе отчет, что это все… – он неопределенно махнул рукой. – Летающий остров. Причем, относительно небольшой летающий остров. Тут негде спрятаться. Здесь не получится затеряться и отсюда не удастся уйти. Тут либо ты подчиняешься правилам, либо умираешь.

– Надеялась найти путь вниз, на землю, – сглотнув, призналась я.

Мне не нравилось, что происходит вокруг меня. Особенно то место, где мы сейчас оказались. Было в нем что-то отталкивающе жуткое. Тоже подземелье, но здесь везде чувствовалось влияние Каменных. Отделка на стенах, металлическая дверь в конце короткого коридора, в котором мы стояли, а с другой стороны еще одна и рядом два скучающих охранника. Они поглядывали на меня с подозрением.

– Ты не сможешь попасть вниз, – усмехнулся ассасин. – Из Цитаделей нет выхода. Только кто-то из Каменных может выпустить тебя, сопроводить на землю. Ты знаешь хоть кого-то, кто пойдет на это?

– Я вообще никого не знаю! – Злость, скопившаяся внутри, грозила вырваться наружу, но я с трудом сдерживала. Понимала, если наору на ассасина – это только усугубит и без того непростую ситуацию.

– Вот именно. Ты не знаешь никого, но бежишь? – Он саркастически приподнял бровь. И его верхняя губа приподнялась в издевательской усмешке, обнажив клыки. – Тебе не кажется подобное поведение по-детски глупым?

Я сглотнула, не зная, что ответить. Не объяснять же постороннему человеку то, что когда я сбежала, у меня появилась хотя бы иллюзия свободы. Сейчас же не было даже ее. Только коридор, охрана и металлические двери.

– Я, правда, почему-то решил, что с тобой можно общаться, как с разумным существом. Хотя… странно, что мне подобное пришло в голову в отношении полукровной, которая выросла внизу в трущобах…

– Не нужно меня оскорблять… – зашипела я, вся подбираясь. Его тон, презрительный и едкий задевал сильнее слов.

– Иначе что? – усмехнулся он.– К тому же в моих словах нет оскорбления. Только констатация факта.

– Можно подумать в тебе течет чистая кровь? – яростно выдала я и уставилась на его черные как смоль волосы. Но он неожиданно не оскорбился, а лишь усмехнулся.

– О-о-о, чистоте моей крови завидуют многие. Так, что удар прошел мимо.

– Что-то незаметно этой самой чистоты!

– Тебе незаметно. Ты дикая чужачка. Для тебя высшая раса – это только белые волосы и глаза, в цвет камня, покровительствующего клану.

– А разве это не так?

– Говорю же, ты глупая и невежественная. Я пытался отнестись к тебе снисходительно, но ты доставила мне проблемы. Мне пришлось отложить встречу и искать тебя по подземельям, – заметил он. – Значит, нужно менять тактику. Не хочешь по-хорошему, как хочешь. Можно поступить иначе, – сказал он и повел меня в сторону металлической двери.

– Что за ней? – дрожащим голосом спросила я.

– Камеры.

– Что?

– Не волнуйся, я не так сильно зол. Поэтому тебе достанется одиночная. Посидишь, подумаешь о жизни. У меня нет желания проверять еще раз, дошел до тебя урок или ты снова постараешься сбежать. Знаешь ли, у меня есть дела важнее, чем разыскивать тебя по острову.

– Как долго? – Я сглотнула. Нет. В камеру мне совсем не хотелось.

– Это решать не мне.

– А кому?

– Не твое дело.

– Что значит, не мое дело? – разозлилась я. – Как раз, очень даже мое!

– Селина, пойми ты не в том положении, чтобы скандалить и качать права. Сиди, жди и молись, чтобы у того, кто вправе решать твою судьбу, было хорошее настроение.

– Что мне даст его хорошее настроение? Или ее… – поправилась я.

– Жизнь, относительную свободу и… возможно новую судьбу.

– Мне не нужна новая судьба. Меня устраивала старая,– уперлась я, внутренне смирившись с тем, что ничего уже не будет как раньше.

– Тех, кого устраивает судьба, не встретишь в храме Всевидящего. Кстати… ты узнала ответ на вопрос, который ты там задала?

– Не твое дело! – сморщилась я.

– Как знать, – фыркнул ассасин. – Как знать.

На самом деле, я не в первый раз попала в камеру. Я уже пару раз ночевала в столь же неприглядных условиях, поэтому нары с тонким, замызганным матрасом и отверстие в углу на полу не стали для меня таким уж сильным культурным шоком. Неприятно, противно, но не смертельно. Предыдущее место заключения было значительно симпатичнее, но какой смысл сейчас сожалеть об этом? Я не собиралась шарахаться с воплем ужаса. Хотя ассасин похоже именно на это и рассчитывал. Я сглотнула и сделала несколько осторожных шагов вовнутрь, пытаясь не показать свое состояние.

Мужчина стоял у меня за спиной. Возможно, рассчитывал, что кинусь умолять его и просить забрать отсюда, но я не стала. И причиной тому была не гордость. Просто я очень хорошо знала, что никто и никогда ничего не делает просто так, и совсем не хотела думать, что может попросить ассасин за свое снисхождение.

Нет уж, лучше посижу в темноте, грязи и одиночестве. Я, не оборачиваясь, подошла к нарам и осторожно присела на краешек, а он развернулся и вышел, захлопнув за собой дверь. Снаружи щелкнул замок, как точка в этой истории. Я почему-то очень четко осознала, отсюда начинается новая. И не была уверена, что в ней будет счастливый конец. По крайней мере, для меня.