Привычно погладив на прощание высеченную в камне надпись с именем, Мадара отправился в особняк, всё же в глубине души сомневаясь в том, что произошедшая череда событий была простым совпадением. Он разделял веру предков и считал, что это дух Иноичи соединил их пути с Наруто, чтобы дать им шанс на новую историю.

*

После объявления Мадары о том, что в пятницу состоится клановый праздник в честь его свадебной церемонии, особняк гудел. Женщины стряпали еду. Братья готовили парадные накидки и церемониальные одежды. Формальная часть должна была начаться в городской мэрии, в которой благодаря нужным связям их с Наруто должны были расписать быстро, без лишних проволочек и журналистов.

Утром первого ноября Мадара отправил машину за будущим супругом и даже несколько растерялся, когда в мэрию прибыла целая толпа каких-то женщин, среди которых маячили светловолосый отец Наруто и сам «жених».

— Одзи-сан, здравствуйте, — подошёл Итачи, который прибыл вместе с супругом, оставшимся с семьёй. — Эта свадьба… весьма неожиданна и поспешна, — осторожно сказал Итачи.

— Не зарывайся, племянник, — с угрозой отрезал Мадара и позвал Наруто, которого все, включая брата, начали тискать, отчего парень почти посинел, сливаясь цветом со своей рубашкой.

Наконец небольшая заминка завершилась, и они отправились на регистрацию. Коротким взглядом Мадара показал на женщину, которая собиралась снимать церемонию, и Хидан ловко изъял её мобильный телефон, объяснив, что не стоит ничего «делать на память».

Всё закончилось быстро, документы получены, и, коротко извинившись перед новыми родственниками, Мадара повёл Наруто, который крепко сжимал его ладонь всю церемонию и после неё, к машине.

Предстояло ещё познакомить отца и весь клан со своим новоиспечённым супругом.

========== Глава 3. Прошлое и настоящее ==========

— Мадара-сама, все уже собрались, ждут вас с вашей… супругой, — покосился на Наруто встретивший их в клановом особняке Райдо.

Мадара кивнул молодому «брату», подумав, что можно будет позже приставить Райдо к супругу: выполнять поручения и официально охранять. Как боец парень был не слишком ценен и в этом мог быть лишь прикрытием настоящей охраны, но зато расторопный и весёлый, умел шутить и вызывать смех, а Наруто ещё в мэрии как-то сильно ушёл в себя и словно действовал на автомате. Даже сейчас совсем не реагировал, не оглядываясь в новом для себя месте.

— Кагеру, проводи его в храм, пусть переоденется, — Мадара отдал распоряжение слегка удивлённому помощнику, передавая заодно и безвольную руку Наруто.

Какие-то пустые глаза омеги напомнили Мадаре об Иноичи и о том, как его любимого покидала жизнь.

В домашнем храме их клановые служительницы должны были подготовить традиционное кимоно-хомонги. Тщательно хранимые и оберегаемые, безумно дорогие старинные женские одежды были привезены ещё с прародины. Они и в Древней Японии уже были старыми. Всего сохранились четыре хомонги по количеству сезонов: с цветами сакуры, с пионами, с листьями клёна и с бамбуком. Их надевали супруги главы клана на различных церемониях: свадьбу, главные праздники, приём важных гостей, чтобы показать соблюдение традиций, древность и достаток, а также ненавязчиво и с достоинством продемонстрировать клановые сокровища. Каждое из хомонги, даже без таких же дорогих поясов, в современном мире стоило более нескольких миллионов уеней. Приказав нарядить своего супруга-омегу в хомонги, Мадара всем и сразу показывал его статус и положение в клане: третье после себя и отца.

*

Для предстоящей церемонии знакомства Мадара тоже переоделся в клановые одежды. Снимая костюм, он нащупал мягкий цветок и снял с петлицы алую розу. Бутоньерку, ни слова не сказав, дал ему в мэрии Наруто.

В двери спальни тихо постучались, и вошла Тень. Мадара сделал приглашающий жест:

— Входи, сестра.

— Твой супруг готов, тебе стоит поторопиться, — чуть улыбнулась Тень. — Роза?.. Символ любви.

— Вряд ли мальчик знает символы ханакотоба, — Мадара протянул розу Тени. — Я хочу, чтобы ты присматривала за ним.

— Как прикажешь… брат, — кивнула Тень, спрятав подаренную бутоньерку в рукав праздничного кимоно. — Мне тоже пора на церемонию.

— Конечно…

— Поздравляю тебя… брат, — обернувшись у двери, Тень лукаво улыбнулась, надела свою маску и бесшумно выскользнула из комнаты.

Единокровная сестра была самым доверенным лицом Мадары, его глазами и ушами, его оружием и его шпионом. Лица Тени не видел никто, кроме Мадары. Даже их отец вряд ли помнил, как выглядит его дочь.

Они были рождены в очень жестоком, умирающем и агонизирующем мире. Мире, в котором на тысячу детей рождалось не более трёх сотен девочек. А две трети рождённых сразу были бесплодны. После восемнадцати лет всех женщин проверяли на репродуктивность. И всех, кто проходил проверку, забирали в инкубационные лагеря, как это было с матерью Иноичи или Изумы. И чуть не случилось с матерью Мадары, которая была наречённой его отца. Клан Учиха всегда был достаточно богатым, а мир — достаточно прогнившим, так что даже в таком случае можно было откупиться. Подделать документы, справки и проверку. И мать, и отец Мадары были способны к зачатию ребёнка. И они захотели ребёнка, по-настоящему своего, а не приёмного из лагеря, когда родителем в лучшем случае становится мужчина, если он достаточно здоров, а его сперма активна для «естественного оплодотворения». И то это определяла целая коллегия. Но деньги всегда решали многое, и чете Учиха сообщили, что у них через десять месяцев будет наполовину свой приёмный ребёнок. В то же время мать Мадары забеременела, но у неё случился выкидыш. Оказалось, такое бывает, если не знать, как правильно быть беременной. Какие лекарства принимать. Что есть и пить.

Так что в семью приняли Изуму — старшего единокровного брата Мадары. Но отец и мать не оставляли мечты обзавестись собственным чадом, так что через пять лет у них всё же появился Мадара. Тогда в инкубационном лагере у него родилась сестра. Но в документах всё было чисто: чета Учиха усыновила мальчика. А Тень стала одной из «никто» — несуществующим человеком, без документов и без государственного контроля.

Иногда у репродуктивной женщины в лагере сформировывалась двойня или тройня. Бывало, что их специально кололи препаратами, которые приводили к подобному. О том, что вместо одного ребёнка в животе развивается два, а то и три, становилось известно примерно через три-четыре месяца после успешного зачатия. Обычно такой «незапланированный» ребёнок попадал в программу свободного усыновления к полностью бесплодным родителям. Но везде есть лазейки, и если успеть до «распределения», заплатить, кому надо, то по документам может пройти рождение лишь одного ребёнка.

Неучтённых детей «никто» выкупали различные мафиозные группировки. Некоторые строили бизнес на том, что перепродавали и легализовали таких детей: несколько переездов, пара взяток — и ребёнок обретал весьма богатых родителей в другой стране. Практиковался также «отказ с передачей ребёнка» обычно уже лет трёх-четырёх, когда путём нескольких перерегистраций детей легализовывали и «передавали» другим родителям. Но чаще всего из детей «никто» делали кого-то вроде древних рабов, в основном для секса.

Якудза не связывались с перепродажей детей или мерзкими работорговцами типа «северной Триады», но однажды и в их клане, кроме Тени, появились другие «никто». Это случилось незадолго до всемирной вакцинации, которая всё изменила: Мадаре было около двенадцати, когда отец привёл двух светленьких парней примерно их с сестрой возраста. Их звали Иноичи и Кираби. Мальчики были «никто» и являлись собственностью «северной Триады». Много позже Мадара узнал, что они были «рабами», а Иноичи, как более симпатичный, чем Кираби, принадлежал главе «северных», которого отец укоротил на голову во время не слишком удачных «переговоров». Иноичи и Кираби были трофеями, но их сделали братьями, приёмными детьми, обучили и приняли в клан…