— Он как будто о чем-то своем думал.

— Об очень приятном.

— Да что вам за дело? Радуйтесь, в конце концов!

Гриффиндорцы дружно поздоровались с маленьким профессором и ускорились на ужин.

Флитвик улыбался: наблюдательные студенты подрастают, и это хорошо. Но догадаться, в чем дело — куда им. Никому не догадаться. В каникулы он, скорее всего, поделится с коллегами, пусть тоже порадуются. На душе потеплело, когда он представил искренний восторг мадам Пинс. Удивительная оказалась женщина. Как это раньше ее никто не замечал?..

После последнего разговора он еще не раз проштудировал записи Основательницы своего факультета и обнаружил самый большой сюрприз, о котором даже и не мечтал. Он нашел Тайную комнату! Только это оказалась вовсе не комната Слизерина, да и не ее он искал, следуя расплывчатым данным, полученным после того, как попытался расшифровать странные значки рукописи другим способом.

Трудился он не зря. Это стоило любых усилий, и мастер Чар недаром гордился собой, он нашел свое чудо — кабинет и библиотеку Кандиды Когтевран. Это был идеал: ровные полки без единой пылинки, аккуратный каталог, а какие, Мерлин мой, какие книги… Свитки… Инкунабулы… Палеотипы…

Будь он на пару десятков лет моложе, ему бы стало ни до кого и ни до чего. Но деканствовал он уже не первый год, так что… Пока он будет просто улыбаться и терпеть. И ждать каникул.

А в библиотеке состоялся самый странный в жизни ее хозяйки разговор.

— Мадам Пинс, можно вас спросить?

Она приветливо кивнула славной девочке, только что бережно передавшей ей часть прочитанных книг. Юная Трелони ей нравилась, несмотря на некоторые странности: к книгам первокурсница относилась аккуратнее, чем к себе самой.

— Почему вы не пишете стихи? Они так прекрасны…

Откуда? Как? Неужели это дитя — Провидица? Настоящая? И кто еще об этом знает? Впрочем, сейчас она проверит.

— Почему ты считаешь, дитя, что не пишу? — спросила девочку Ирма после секундного замешательства.

— Потому что существующее только в вашем уме, увы, не существует истинно. Дайте им свободу. Они ваше счастье на своих крыльях принесут. Отпустите ваших птиц, мадам Пинс.

И девочка вышла, ветерком скользнув за тяжелую дверь.

Настоящая… Ничуть не удивилась на ее вопрос — приняла ее ответ, как данность. Значит, и имя свое малышка получила не просто так. Но… предсказательницы не дают советов… Что же это было?

Все проходит… Прошли и экзамены. Зельеварение, увы, большинство картельеров сдали на балл меньше, чем рассчитывали. Гораций Слизнорт был человеком спокойным и не злым, просто память имел хорошую. Пришлось принять наказание и в таком виде. А потом — целый день на сбор вещей, целая ночь, чтобы отметить конец семестра…

А все-таки, почему школьникам нельзя аппарировать из Хогсмида?

В купе Хогвартс-экспресса было тесновато, но уходить не хотел никто. Обсуждались возможные способы ускорить обретение анимагической формы — кто бы захотел такое пропустить! Теплицы профессора Стебль не раз становились желанными для картельеров, так что почти все они уже привыкли, что во рту имеется что-то чужеродное. А вкус и легкий лимонно-хвойный запах листьев мандрагоры стал привычным и близким.

После бурной дискуссии о родстве или, по крайней мере, возможной схожести патронусов и анимагических форм, самым ярым скептиком оказался… Джеймс Поттер.

Картинно пережевывая листик мандрагоры, которому до месяца положенной выдержки оставалось несколько дней, он вдруг выдал:

— Я тоже читал, что анимагическая форма чаще всего повторяет Патронуса… Может, ну его?

— Думаешь, тебе одного оленя достаточно? — ухмыльнулся Принц. — Все же один хорошо, а два лучше.

— Не-не-не! Ты что это, Джейми? Давай, сделаем! Совсем ведь немного осталось.

Сириус был озадачен: с каких это пор его друг решил отступить от принятого решения? Олень… Ну и что, что олень, в конце концов, не самое слабое животное! И даже про мышку кто-то там говорил, что кучу нечисти разогнала.

— Ага, немного. Зелье кто будет варить? Да еще на каждого?

«А, так вот почему Принц решил поизгаляться… — понял Сириус. — Ну да, ему достанется, если они вдруг все одновременно… Ой, да пусть уж напишет всем инструкцию, что они, совсем идиоты? Сделают же…»

— Поттер, что-то мне кажется, если будешь и дальше так активно травку жевать, то и козел может получиться…

Джеймс поперхнулся остатками мандрагоры. Сириус проглотил свою, не жуя. А Принц продолжал издеваться:

— Блэк, ты надеешься, что твой Грим захочет потренироваться загонять оленя? На пару с Люпином?

— Северус Принц… И в кого ты такой добрый?.. — не выдержала Лили. — Знаешь, не ожидала от тебя… Нужен ли мне такой жених, даже и…

Джеймс посмотрел на девочку благодарно.

Северус наложил невербальное Силенцио так, чтобы девочка не могла продолжить фразу, гневно нахмурив брови. К счастью, успел вовремя.

— Просто неудачно пошутил. С кем не бывает? — и тихонько шепнул: — Финитэ. Лилс, не пались.

— Ты никогда так не шутил… Что случилось?

— Да ничего, просто посмотри на этих троих и представь аниформы.

Лили взглянула на сидящих рядком Люпина, Поттера и Блэка, и рассмеялась:

— Да, я бы в таком положении становиться копытным бы поостереглась. Но, в любом случае, пока мы не попробуем — не узнаем. В конце концов, каждый решает сам. Лично я буду. Мне всего три дня осталось.

— Но, учитывая рождественскую индейку или гуся и все прочие вкусности, будет непросто!

— Я справлюсь.

Мальчишки дружно сглотнули.

— Что, никто не догадался взять с собой перекусить? — фыркнула Эванс. — Вечно девочкам отдуваться. Экие вы непрактичные. Давай, Сибил!

И они дружно извлекли из-под скамьи корзинку с чем-то весьма аппетитно пахнущим.

— Вы лучшие!

— Воу, спасибо!

— Мы зна-аем…

====== 34. Немного о магах-орнитологах-браконьерах ======

Дом, милый дом. Северус, конечно, любил родовой замок, но простой коттедж был все же тем местом, в котором для него было все сведено воедино: успех, удача, решение семейных проблем, личных и финансовых… А может, просто — местом детства? И неважно, созданного самим, завоеванного с трудом или просто случившимся. Он молча сидел на качелях, подставляя лицо редкому зимнему солнышку. Эбби раскачивалась рядом, переваривая ответы брата на кучу заданных ею вопросов — о чудо, молча. С ветки дерева наверху вспорхнула птица, свалив горстку снега прямо на него. Северус поморщился, фыркнул и вытер мокрый нос.

— Дети, время ланча!

Совсем как в детстве…

За едой обычно собиралось все семейство — все, кто был поблизости. Готовила чаще всего няня Кэти. А разговоры велись обо всем — от работы отца, потребностей растущих детей до планирования приемов и обсуждения политики министерств. Отчим уже привычно сопоставлял одно и другое. Тобиас, давно считавший мужа бывшей жены кем-то вроде свояка, смотрел уважительно и изредка вставлял довольно интересные вопросы.

На этот раз детей решили «обрадовать» очередной новостью.

— Что? Опять прием? — насторожился сын.

— Мама, зачем тебе это? Столько возиться…

— Можно подумать, это тебе предстоит, — фыркнула Эйлин, строго посмотрев на дочь.

— Ну, во время приема и мне тоже, — возразила та.

— Ой, четыре часа ты не можешь нам помочь, просто вся уработаешься? Бедная я…

— Да мама же! Помогу, конечно! Просто это такая нуднота. Ты же и сама не любишь.

— И все же, можно пару вопросов?

Все повернулись к Северусу.

— Почему? И кому?

— Во-от! Он и письма так пишет! Север, краткость, конечно, сестра таланта, но иногда — троюродная!

— А я бы привел как пример краткости и простоты, — улыбнулся отчим.

— Да мне бы ответ хотелось, дорогие родственники…

— Потому что обстановка складывается какая-то странная. Милорда кто-то постоянно выставляет в совершенно ужасном свете.

— «Пророк»? Неужели он не смог выйти на журналиста?