Только следующим утром он удивленно смотрел на подругу детства: в медно-рыжей шевелюре темнела странная черная прядь…

Девочка металась во сне: то словно с кем-то спорила, то крепко обнимала подушку. Она была похожа на ребенка, смотрящего в кинотеатре увлекательный фильм, только не произносила ни звука. Определенно, это не было кошмаром, просто слишком яркий, слишком правдоподобный сон. Проснулась она уже не совсем такой же, какой была. Но никогда и никому Лили Эванс не рассказывала, что же ей приснилось: так в ее жизни возникла первая настоящая Тайна. Осталась только запись в дневнике, надежно скрытом чарами мистера Далтона.

— Ой, Лили! Что с твоими волосами?

— Тебя прокляли?

— Тебя заколдовали?

Соседки по комнате потащили еще сонную девочку к зеркалу. Увидев свое отражение, Лили задумчиво коснулась пальцами черной пряди и улыбнулась, вспоминая сон — не совсем сон:

— А что? Мне нравится! Необычно и, по-моему, так даже красиво!

А между ее пальцев незаметно выскользнула тонкая черная нить…

— Лайза, а хочешь, я покажу тебе все бытовые чары, которые я знаю?

— Спрашиваешь! Конечно! Ты правда меня научишь? Ли-и-ил, за мной не станет!

— Если честно, не знаю, какой из меня учитель, — рассмеялась девочка. — Но то, что умею, покажу и объясню, что смогу. Так, как меня учили.

Лайза Бакер, маглорожденная, давно чувствовала себя неловко: без умения мало-мальски колдовать и без знаний о волшебном мире жить в школе было не очень приятно. Спасибо соседкам по комнате, что выручали ее с бытовыми чарами и хоть что-то объясняли. И Принцу спасибо, за то, что он их по замку водит. В одиночку девочка вообще выходить не рисковала: замок только в первый день вызвал восторг и восхищение, а потом исключительно пугал и доставлял массу неудобств. И хотя всем было сказано, что с любыми вопросами можно обращаться к старостам… Поди их поймай еще!

За завтраком Лайза задумчиво посматривала на ребят за соседним столом: там были две девочки, вместе с которыми она ехала сюда, — тоже из обычных, то есть, магловских семей. Встречаясь в коридорах, они здоровались и несколько раз обменялись впечатлениями. Проблемы были общими. Может, поговорить о них с этой везучей Эванс?

Филиус Флитвик, профессор чар, декан «самого умного факультета» не знал, куда глаза от стыда спрятать. Почему эта совершенно необходимая и здравая мысль не приходила ему в голову раньше?! Как он мог быть так слеп? Обыкновенная первокурсница, да еще маглорожденная, ну ладно, обученная Эйлин Принц, а… Кстати, как это Эйлин вообще могла обучить хоть кого-то? Он помнил эту недалекую девицу — ленивую, да что там, туповатую. Что произошло, кем она стала, если эта девочка, чей живой ум он уже успел оценить, так восторженно о ней отзывается? Надо дождаться каникул и встретиться с этой, безусловно, интересной дамой. Да, и справки навести.

Он предоставил свой класс в пользование небольшой девичьей группы «Выручайка» без разговоров. Также безо всяких условий согласился приходить к ним на один час и отвечать на вопросы. И после первого же занятия посмотрел на это дело совершенно другими глазами. Да где же были они все и где были их мозги?! То, что делала эта девочка, надо было начинать давным-давно… На столе Мастера Чар появились новые листы, помеченные как «Введение в магический мир: адаптивный курс для маглорожденных волшебников и сирот». Ведь каждый год в Хогвартсе оказывается около десятка таких детей! И скольких они уже упустили!

Северус устал удивляться своей подружке. Куда подевалась та девочка, ходящая за ним по пятам? Теперь вокруг нее была большая компания — в основном из маглорожденных. Они вместе занимались, несколько раз привлекая к этому делу и его, и деканов Когтеврана и Пуффендуя, но в целом Лили довольно неплохо справлялась сама. Иногда он узнавал в ее голосе интонации матери. Было приятно…

Группа росла, приходили не только девочки, иногда даже второкурсники забегали, правда, такие же по крови. В результате Лили сняла с него часть нагрузки в виде вопросов «малышни», так что теперь зельевар занялся составами для Шляпы вплотную. А самое главное — полномочный представитель Шляпы к нему так и не вернулся. И Лили ничего не говорила. Неужели она передала нить кому-то еще? Ну, Шляпа… Пошла по Хогвартсу гулять?

Через пару недель, когда три состава для чистки были практически готовы и еще пара настаивалась, нитка объявилась сама. На его подушке. Северус тяжело вздохнул: не очень-то хотелось повторять опыт, в ходе которого он быстро начинал чувствовать себя шизофреником. Постоянный комментатор в голове… Опять… Но, увы, дал слово — держи.

— А ты не скучал, — разочарованно протянул в его сознании женский голос. Стоп. Женский?

— Разве так не приятнее?

— Определенно, ты права.

Шляпа захихикала.

— И не спросишь, где я была и что видела?

— Думаю, то, что мне необходимо знать, сама расскажешь, так ведь?

— И не хочешь узнать, что я сделала с твоей подружкой?

— Предположим, хочу. Только ведь все равно… ты сама выбираешь, что и как говорить.

— Хочешь сказать, что у меня больше свободы, чем у тебя?

— Разве это не так?

— М-м-м… Об этом я не подумала. Извини. Поэтому ты так не рад моему возвращению?

Северус вздохнул.

— Да не пыхти ты. Я что-нибудь придумаю.

— Да?

— Думаешь, мне самой приятно быть обузой?

— Откуда я знаю? Разве только могу представить, что весь год глотать пыль в шкафу довольно скучно.

— Но служить вместилищем другого разума тоже, оказывается, не айс. Жаль, раньше…

Голос замолчал.

— Что?

— Ничего. Давай уже к чистке готовиться, что ли. Пойдем понюхаем эти… твои приготовления.

— Что… что это?! — истеричные нотки в ставшем уже привычным голосе заставили его не на шутку напрячься.

— Состав для чистки номер два.

— Что в нем? Что это за запах?!

— Эвкалиптовая вытяжка… А что?

— Вылей… Умоляюу-у-у…

— Почему?

— Ты знаешь, как на кошек действует валериана?

— И?

— Представь, что такая кошка поселится в твоей голове! — рявкнуло внутри. — И ведь я хочу этот состав, хочу! Выливай быстрее!!!

 — Говорящая?! — ужаснулся Северус и опрокинул котел.

Он осторожно открыл третий сосуд.

— Уммм… Так. Бррр… Что за гадость!

— Египетский амониан. (1) А что тебе не нравится?

— Ффшшш! Если этой дрянью, да после эвкалипта… всю дурь бы вышибло. А долго готовить этот «состав номер два»?

— Хочешь сказать, зря вылили?

В ответ он получил глубокий вздох.

— О, а это что такое остренькое? Пряненькое? Маринады я люблю!

— Бальзамический уксус… — растерянно пробормотал Северус, лихорадочно соображая, откуда вообще шляпа обладает гастрономическими познаниями. — Состав номер четыре настоялся.

— А давай этот… второй? Три дня готовить? Если уж я несколько сот лет терпела, то как-нибудь подожду.

— Наркоманка…

— Ну… хочется же. А просто эвкалиптику понюхать у тебя нет?

Молодой Принц вздохнул и достал несколько сушеных листьев. Эх, знал бы он…

— За ушком потри, за правым, — непривычно ласковым голосом сказала Шляпа. — Ой, йо-о-о… А чем вон из того угла пахнет? Ахаха, можжевельник! Доставай! Мож-же-вель-ни-чек… ай, нэ-нэ…

Поттер и Блэк, зарекшись следить за гадским вороном вне стен замка, внутри него чувствовали себя гораздо спокойнее и, когда Люпин донес, что объект их внимания скрылся где-то в коридорах своего любимого восьмого этажа, решили все же воплотить в жизнь хотя бы одну свою идею. Приличный кусок коридора перед лестницей был аккуратно покрыт льдом, перила смазаны обычным маслом, а на верхние ступеньки с помощью амулета, спертого у Поттера-старшего Поттером-младшим, накинута невидимость. Полные радостного предвкушения парни затаились в нише за доспехами.