Присутствующие чопорно и церемонно начали рассаживаться, едва появился Том. А когда он посадил подле себя по одну руку — Ирму, а по другую — Северуса, старшие лорды попытались надуться. Но появление под присмотром Алана Далтона старика Олливандера, присевшего было за дальний конец стола, а потом препровожденного почти к Милорду, кажется, вышибло из них дух.

Северус смотрел, как Том обводит взглядом недовольных индюков, и понял: что-то будет.

— Господа, прошу запомнить, сегодня и отныне место за столом будет соответствовать вашей ценности в работе, и только ей. Никакие степени родовитости и полученные предками регалии действовать не будут. Вопросы?

— Кто будет определять эту вашу ценность?

— Не мою, а вашу, — голосом Тома можно было не только замораживать лед, но еще и колоть. А Ирма сидела и улыбалась… впрочем, как и Эйлин, Малфой-младший и сам Северус. — Определяю я. И только я. Недовольные могут покинуть манор хоть сию секунду. Антиаппарационный щит я снял.

Они видели, какие колебания отразились на прежде надменных лицах. Правда, не на всех.

— Ну? — Том надавил голосом так, что Розье и Эйвери не выдержали.

Раздался двойной хлопок, и двумя дорогими гостями стало меньше.

— Надеюсь, все остальные сделали правильные выводы.

Пара лиц все же дрогнула, но лорды остались на своих местах.

А вот застольную беседу милорд решил сделать тоже полезной, но немного более приятной. Чего стоило то, как он, приводя в пример старым лордам юного Малфоя, четко и подробно описал, какой эффективности в работе он ото всех ждет. В идеале. Малфои цвели нежно-розовым и только что не пахли…

Чуть позже милорд предоставил Северусу слово, чтобы он представил Ирму Принц как нового полноправного члена рода Принц. Так вот почему ему обязательно надо было быть… Ладно. Северус мысленно усмехнулся, встал и произнес нужную формулу. Воздух вокруг Ирмы засветился светло-голубым, в нем метнулись черные всполохи, пронеслись ледяные иглы… Лорды сдавили челюсти, сдерживая восклицания.

Ох и непроста же их новая тетушка, — проникся Северус, хотя что-то такое и предполагал. После него довольный хозяин представил Ирму Принц уже как свою невесту. Да-а, лица лордов уже можно было читать, как Ежедневный пророк. Да и по цвету они… подходили. Желтенькие такие, да.

К счастью, официоз долго не продлился. Закончилось все, кстати, тем, что несколько недовольных лордов оставили свои палочки «для исследований», получив замену прямиком из рук милорда.

Лорд Нотт удивленно и радостно рассматривал новую палочку: видимо, она пришлась ему по руке так, что он решил ее опробовать. Чисто по-детски…

— Люмос!

Результат восхитил его, потряс окружающих, после чего, пока все дружно терли глаза, хозяин дома с кислой миной скомандовал своему замку включить запрет на колдовство.

Том не собирался светить своей благотворительностью, как и подставлять старого артефактора. Тот работал не за страх, а за совесть. Только — вот беда! — оказался не таким сильным, как его предки. И мало что мог изменить в их изделиях. А предки были теми еще затейниками.

Северус совсем забросил зельеварню, углубившись в фамильные гримуары Олливандеров, так что вполне смог этих самых предков оценить.

«Так вот оно что. Надо найти самую первую палочку директора, — понял он. — Где ты, дружище Питер?»

Лорды, получившие от Тома конкретные задания, стали приходить с отчетами, которые принимал Люциус Малфой с вежливым, но жутко важным видом. Северус, сидевший теперь неподалеку за чтением, заваленный гримуарами, словарями и собственными записями, услыхал краем уха:

— Заавадить бы этого щенка… Важничает… Хлыщ.

— А не придраться. Руки чешутся потрепать его как следует! Ишь, хвост распустил, любимец Милорда.

— Вот Милорд тебе и не простит.

— На дуэль бы его, я бы показал… И милорд не придерется.

— Мысль богатая…

По старой памяти Северус не мог не поделиться этим с Малфоем. И получил в ответ рукопожатие и удивленный взгляд.

— Занятые своим делом должны помогать друг другу, не так ли? — он решил пояснить свой жест.

— О! Это тоже часть нашего дела, важная часть, — сразу понял его Люциус и… предложил прогуляться.

Северус, не вылезавший из замка с того жуткого «вечера знакомства» с дементорами, задумался, но приглашение принял.

Во время прогулки они поделились некоторыми вещами… Люциус — о своей будущей свадьбе, Северус — о его будущей супруге, которая за год общения с картельерами оставила о себе яркое и весьма благоприятное впечатление. А потом речь зашла, конечно, о школе, а там, где школа, там и директор…

Северус затребовал клятву. Люциус решился и узнал об Эшу. Почти всю остальную прогулку они молчали. Да и можно ли было назвать прогулкой быстрое и целенаправленное перебирание ногами по направлению к замку? Разве что аппарировать Люц Северусу не дал, напоминая о пользе физических упражнений.

— Вот где-то тут было, я же помню, лорд Нотт доставил из Слизерина… Он восстанавливает там библиотеку, — пояснил он в ответ на вопросительно изогнутую бровь нового приятеля.

— Какого цвета? — тот наклонился, готовый помочь в поисках.

— Какого цвета списки? Все одинакового, пергаментного! — фыркнул Люц и закопался в ворох листов, шурша, как сумасшедшая белка.

— Вот! Нашел!

Две головы, черная и платиновая, склонились над старинным текстом.

— Ты это читаешь? — светло-серые глаза уперлись в черные на расстоянии пары ладоней.

— Угумс… — Северус тут же нырнул обратно, но продолжил чтение уже вслух.

Через десяток минут они оба дружно опустились на диван.

— Палочку ломать нельзя ни в коем случае, надо вернуть сущность Эшу в эту палочку…

— Так он и пойдет…

— А, ты ж его видел… завидую.

— Давай сброшу…

— Серьезно? Давай!

Из Думосбора Люциус вынырнул уже не таким оптимистом.

— У нас тут есть почти готовый «рецепт». Но что-то мне кажется, все будет непросто…

— Ровно половина рецепта, Малфой.

— Значит, надо сказать милорду, он скажет Нотту, и…

— Это ваш фамильный подход: главное — правильно распорядиться?

— Ты меня подколол или мне показалось?

— А, я не в курсе, наверное, что не имею права подкалывать уважаемого наследника блистательных Малфоев? О горе мне!

— Ты что, шутишь?

— По-твоему, я и пошутить не могу?

— Да твоя серьезная рожа мне еще в Хогвартсе оскомину набила…

— Вот, значит, как?!

Пара дружеских тумаков, а потом и связка заклинаний, вполне себе боевых (общий щит на место импровизированной дуэли они поставили одновременно), взбодрила и принесла то давно забытое, почти невозможное в той его жизни тепло… Люц. Хорошо-то как.

— Не знаю, на что рассчитывает Паркинсон… Но на дуэли ты будешь смотреться, Малфой.

— Только смотреться? — фыркнул было приятель, но тут же посерьезнел. — Если что, ты будешь моим секундантом?

— Почту за честь.

А вечером этого дня до Северуса дошло, что завтра пора возвращаться в Хогвартс…

Дааа, хорошо отдохнули… Зато план действий есть!

====== 47. Новый заговор ======

На горе профессорам, остававшимся в школе во время каникул, Дамблдор активизировался… Одно чаепитие следовало за другим: дедушка развлекался, как только мог, вызывая столкновения интересов коллег, припоминая им давно забытые истории, которые те были не прочь забыть окончательно и предания которых огласке уж точно не желали. И самое обидное — то, что они сами когда-то давным-давно все это рассказывали ему в такой же приватной обстановке, за чайным столиком, не придавая значения и даже не думая, что им это когда-то аукнется. А у Великого Светлого память была феноменальная, и теперь до нее добрался Эшу. Без сдерживающего его духа отца-инквизитора он расположился в бедном директоре весьма вольготно.

И все каникулы несчастный Слизнорт, совсем отчаявшийся хоть немного передохнуть, готовил самые разные антидоты. Коллеги, принимавшие их, появлялись у зельевара регулярно, три раза в день, как на приемы пищи. Они ему даже принялись было помогать, но Флитвику было неудобно в зельеварческой лаборатории из-за его скромных размеров, у МакГонагалл, как выяснилось, просто руки не оттуда росли, более-менее удавалась работа Помоне Стебль, но у той всегда была масса своих дел.