- Так мы будем ругаться или едем.
- Возьмите мой плащ. Номер семнадцать, скажите там..., что номерок потом принесет папа.
К моему удивлению, гардеробщица без претензий, сразу же выдала плащ. Я помог одеть его на Машу.
- Я не хочу домой, - вдруг говорит она, - отвезите меня куда-нибудь.
- Ладно.
На улице темно, многочисленные фонари неровно освещают заваленный листьями асфальт. Молча дошли до Большого проспекта и здесь подвернулось такси. Мы с Машей сели на заднее сидение.
- К Медному всаднику, пожалуйста, - прошу я шофера.
Она ни слова.
Мы остановились напротив пристани, где к моей радости, в сиянии огней стоял туристический пароходик. Маша и я выбрались к кассе.
- Рейс будет? - спрашиваю я в окошечко.
- Через двадцать минут, последний...
- Два билета нам.
В ярко освещенном салоне пароходика почти пусто, у окон три или пять влюбленных парочек.
- Садись, - киваю Маше на столик.
Сам сажусь напротив нее.
- Итак, обсудим наши проблемы. Ты можешь говорить?
- Да.
- Тогда начинай.
- Что начинать?
- Говори, что у тебя на душе.
- Пакостно.
- Понятно. У тебя молодой человек на примете есть?
- Есть. Ни тебе чета.
- Естественно. Судя по тому придурку в поезде, тебе не чем похвастать.
Она вспыхнула.
- Не тебе судить..., у меня есть другие. В поезде был мой охранник.
- А чего у тебя его здесь нет?
- Они сегодня при папе.
- Скажи честно, ведь ты скрепя сердцем согласилась поехать сейчас со мной, теперь сидишь здесь и терпишь меня, для чего?
- Откажись от сделки, откажись от меня.
- Неужели так далеко зашло?
- Баер попросил меня выйти за тебя за муж, но эта просьба равносильна приказу.
- Неплохо ваша организация работает. Всего то две минуты поговорил с твоим папой и уже получил согласие. И папа не против?
- Папа, за.
- Ну и семейка. Почему же тогда я должен отказаться?
Загудел пароходик и тут же завибрировали стенки и сиденья. Медленно мимо окна поползли огни пристани.
- Это хочу я.
- А что делать с моим месторождением?
- Отдай его Баеру.
- За просто так?
- Поторгуйся, он же тебе большие деньги обещал.
- Нет, зачем мне деньги, это у меня есть и яхты мне не нужны, не нужны самолеты... Мне нужна подруга, красивая, сексуальная и умная женщина... Я понимаю, что ты не хочешь и поэтому мы с тобой можем договорится о другом, о разводе например.
- Что?
Ее глаза чуть не лезут на лоб.
- Подпишем договор на девять месяцев. Ты выходишь за меня за муж, через девять месяцев после свадьбы я открываю фирме месторождение и мы со спокойной совестью расходимся, если конечно не понравимся окончательно друг другу.
- Боже мой, что я слышу. Я вам не шлюха...
- Шлюха за муж не выходит, в подстилку вы тоже не годитесь, будете мне верной и надежной женой. Не хотите такого условия, развода я не дам.
- Да я вас лучше убью...
- Только после того, как покажу месторождение.
Ее голова рухнула на подложенные руки, лежащие на столе.
- Только не плачьте, пожалуйста, вы меня не разжалобите.
Через минут десять она оправилась. Подняла голову и спокойно спросила.
- Где мы?
- Плывем по реке до Смольного, кажется уже поворачиваем обратно.
- Я хочу домой.
- Сейчас пристанем и я вас отвезу.
Утром в институте все необычно подтянуты и прибыли вовремя на рабочие места. Только я вошел в комнату, где работал с коллегами, как тут же нарвался на секретаршу Клавочку.
- Игорь, я уже вся переволновалась, тебя вызывают в дирекцию.
- Сейчас, сброшу плащ.
Мы идем с ней по коридору.
- Насчет чего вызывают, не знаешь?
- Там такое, такое... приехал сам господин Баер, там же господин Шмид, еще несколько директоров фирмы. Человек десять руководства.
- А зачем вызывают то?
- Не знаю.
В кабинете директора действительно десять человек. Из них мне знакомы господин Шмит, Владимир Андреевич, старик, отец Маши. Остальных не знаю. Толстенький улыбающийся человек за центральным столом, забормотал по-немецки. Владимир Андреевич переводит.
- Здравствуйте, господин Соловьев.
- Здравствуйте.
- Присаживайтесь, пожалуйста. Мы здесь собрались, чтобы обсудить ваше предложение по поводу изумрудного месторождения. Мне оно очень понравилось и я вижу, что вы деловой человек. Совет решил просить согласие отца Марии Кирилловны, на вашу свадьбу с его дочерью... Правильно я говорю?
Головы закивали и повернулись в сторону старика, тот тоже кивнул головой и сказал.
- Мы с женой согласны. Дочь не возражает тоже.
Вот это да.
- А вы не изменили своего решения, молодой человек?
- Нет, - ответил я, - но как вы сказали, мы обсуждаем мое предложение. Оно не только говорит о моей свадьбе, там должны быть существенные оговорки. В чем именно. Я заключаю с компанией договор, в котором говорится, что ровно через девять месяцев после свадьбы, я отрываю фирме изумрудное местонахождения, это и разумно, потому что зимы у нас очень долгие и почве надо отогреться. Во-вторых, за эти девять месяцев жена должна вести себя как подобает жене и не будет стремится к бегству или разводу...
- Но это не в нашей компетенции...
- Это необычный договор, господа, и юристы должны обдумать каждое наше предложение. Мы же решаем здесь вопрос о моей свадьбе, почему бы не подумать о целостности семьи.
Баер повернул голову к Шмиту и о чем то заговорил, по кабинету прошелся гул голосов и тут поднялся старик.
- Я считаю, что Игорь Степанович прав. Зачем делать свадьбу, чтобы сразу разводится. Мы заключим сделку, а жена вдруг возьмет, да уйдет. Значит фирма должна взять на себя обязательства, что этого не будет и разговор должен идти о неустойке в весьма больших размерах, при условии, если развод произойдет по вине жены или они разойдутся.
- Простите, но вы тоже за это должны отвечать?
- Да и у меня будет очень жесткий приговор. В этом случае, я отрекаюсь от своей дочери.
Присутствующие замерли.
- Тогда вопрос решен. Мы согласны заключить с вами договор, господин Соловьев, - подытожил Баер. - Прошу присутствующих, никому не сообщать о цели нашего совещания.
- А что сообщить мне служащим? - спросил я. - Все же видели, что я пошел сюда.
- Скажите, что мы вас переводим в начальники изыскательского отдела по Северо-западному региону.
Наконец то я в доме старика. Его жена, очень симпатичная женщина, улыбалась мне ослепительно белыми зубами.
- Так вот вы какой, Игорь Степанович.
- Какой?
- Молодой, энергичный. Мне Машенька говорила много хорошего о вас.
Надо же, а мне ничего хорошего. Чего она там несла, интересно?
- А где она сама?
- У себя в комнате. Вы к ней лучше сейчас не ходите, у нее очень плохое настроение, пойдемте лучше поговорим в гостиной.
В гостиной мы присаживаемся на диван.
- Игорь Степанович, разговор между нами. Я как мать Машеньки очень хочу ей счастья и естественно заинтересована в ее обеспеченности. Вы имеете какие- нибудь... сбережения, финансовые источники, чтобы моя дочь не жила в бедности?
- Я могу обеспечить вашу дочь, чем угодно. Даже купить для нее один из Канарских островов.
- Вы серьезно?
- Можете спросить у своего мужа, он подтвердит это.
Похоже я ее убил. Она растеряно смотрит на меня.
- Это правда?
- Да.
- Почему же муж мне ничего не сказал?
- Не знаю.
- Тогда прочему вы работаете простым инженером в институте? Имея такие деньги вы могли бы заняться чем-то другим.
- Я работаю уже не инженером, а начальником отдела. А в отношении чего-то другого... душа не лежит.
- Простите, откуда же тогда у вас столько денег.
- Зарабатываю...
Она ничего не поняла, но в ее глазах я поднялся на несколько ступенек в верх. В гостиную врывается парень, который охранял Машу в поезде.
