– Ваня, а раньше времени не загнется?

– Не волнуйся, Петро! Загнется, когда надо. Хоть какая-то польза от него будет. Теперь говорим только по-турецки, предупреди еще раз казаков…

Петр вернулся к управлению фелукой, а Иван, наложив повязку на рану, влил в рот турку немного какого-то снадобья и глянул в его искаженное болью лицо.

– Вот так, Касим. Это тебе достойная награда за все, что ты натворил в жизни. Аллах не любит таких, как ты. Поэтому ты отправишься прямиком в ад. Там тебе самое место. Прощай.

Раненый закрыл глаза, а Иван тщательно проверил его состояние, проведя руками вдоль тела. Ничего, проживет еще какое-то время. Умер бы он от этой раны или нет, еще неизвестно. Но медленно действующий яд не даст ему ни малейшего шанса. И правоверный Касим, подданный великого султана Блистательной Порты, отправится на встречу с Аллахом еще до захода солнца… Хотя скорее всего не с Аллахом, а с шайтаном. Причем не приходя в сознание. А больше от него ничего и не требуется.

Но вот наконец-то полный опасностей путь из Азова закончен, и фелука пристает к берегу возле стен крепости Сед Ислам, стоящей в устье ерика Лютик. Сразу было видно, что служба здесь несется, как положено. На стенах стояла стража, высматривая врага, а видневшиеся стволы пушек говорили о том, что если только кто рискнет подойти близко, то получит массу неприятностей. На берегу уже появились встречающие, и сразу же завязалась оживленная беседа. Выручало то, что все лазутчики неплохо знали турецкий язык и вполне могли сойти за понтийских греков, находящихся на турецкой службе. Все удивлялись, как этим смельчакам удалось прорваться из Азова и уйти от казаков. Но Иван быстро пресек пустые разговоры, направив их в деловое русло:

– Эфенди, мне нужно срочно видеть коменданта крепости. Проводите меня к нему. И вызовите лекаря, наш капитан ранен. Боюсь, что смертельно.

Команда из «греков» занялась разгрузкой вместе с турецкими солдатами, а Ивана проводили внутрь крепости. Он спокойно шел вместе с сопровождающими его аскерами, запоминая маршрут и обращая внимание на любые мелочи. Крепость Сед Ислам представляла собой строение квадратной формы с башнями по углам. Стены каменные и довольно высокие, просто так на них не заберешься. На стенах стоят пушки и находятся караульные посты. Вокруг стен – ров с водой. Пройти можно только по узкому мосту, находящемуся возле ворот. Но соваться сюда – верная гибель. Место хорошо простреливается со стен сверху и через бойницы. Длина каждой стены – шагов пятьдесят. Но внутри крепости неожиданно оказалось довольно много людей. И как турки тут помещаются? На Ивана обращали внимание, но опасности он не чувствовал. Его признали за своего. А среди тех солдат, кто сейчас помогает на разгрузке фелуки, ни одного грека нет, это он выяснил сразу же. Поэтому какое-то время их будут принимать за настоящих посланцев из Азова. Сейчас же главное – разговор с комендантом. Из памяти Касима Иван узнал, что комендант – фрукт еще тот.

Войдя в комнату, Иван увидел сидевшего за столом уже немолодого турецкого офицера, читавшего какие-то бумаги. Старший из аскеров, сопровождавших гостя, заранее доложил о прибытии, и теперь Иван предстал перед взором местного начальства. Поздоровавшись согласно всем правилам этикета и пожелав долгих лет жизни и благополучия, с поклоном вручил деревянный пенал, в котором лежало письмо. Комендант небрежно ответил на приветствие и занялся чтением письма. Впрочем, ничего особенного в нем не было. Разве что известие о прибытие казаков под стены Азова. Почитав, усмехнулся и глянул на гостя.

– Чего-то подобного я и ожидал. Но как вам удалось вырваться из Азова, Хасан?

– Мы вышли еще до рассвета, уважаемый Кадыр-бей. Эти нечестивцы-казаки, да покарает их Аллах, заняли позиции выше Азова и нашего ухода не видели. Весь путь до выхода в море прошли спокойно, никого не встретив. В море почти до самого устья Мертвого Донца тоже не было никаких помех, но тут неожиданно появились гяуры. Очевидно, они прошли по какой-то мелководной протоке и погнались за нами. Хорошо, что дул попутный ветер, и нам удавалось сохранять дистанцию. Но в реке они начали нас потихоньку настигать. Если бы не ваши пушкари, то могли бы и не уйти. Да продлит Аллах ваши дни, уважаемый Кадыр-бей.

– Понятно. Я слышал, ваш капитан ранен?

– Да. Получил пулю уже тогда, когда гяуры развернулись и стали уходить. Я перевязал его, как мог, и сразу же попросил вызвать лекаря, едва мы подошли к берегу.

– Ничего, если он сразу не умер, то думаю, что наш лекарь вытянет за ноги с того света этого старого грешника. Как там сейчас обстановка в Азове?

Тут врать было опасно, поэтому Иван начал рассказывать лишь то, что сумел узнать в памяти Касима, и то, что передавали находящиеся в Азове подсылы. Ничего удивительного в этом не было – предатели есть у всех. И ни казаки, ни турки не брезговали прибегать к их помощи. Выручало также то, что Иван, то бишь Хасан, как простой купеческий приказчик, мог знать лишь сведения общего характера, известные всему населению Азова. Впрочем, комендант крепости их тоже прекрасно знал и, не услышав в рассказе гостя ничего нового, лишь махнул рукой:

– Думаю, все будет, как и раньше. Побузят немного казаки, постоят под стенами Азова и уйдут. Не в первый раз. Слишком мало сейчас у них сил, чтобы взять город штурмом.

– Но ведь они могут начать осаду, уважаемый Кадыр-бей. Если они подошли к Азову со стороны верховьев Дона, то ведь вполне могут сделать это и со стороны моря. Те, кто за нами погнались, вполне могли быть передовым отрядом, прошедшим по мелководным протокам. Казаки так часто делали. И будут перехватывать все наши суда, идущие в Азов.

– Скорее всего, так и будет, Хасан. Но мы поломаем гяурам их планы. Возвращаться обратно в Азов тебе сейчас очень опасно. Думаю, устье Дона уже заблокировано казаками, и если ты только сунешься туда, то тут же попадешь им в лапы. Сейчас вам очень повезло, что вы успели проскочить раньше, чем эти разбойники вышли в море. Поэтому у тебя есть хорошая возможность сослужить службу нашему великому султану, да продлит Аллах его дни. Ваш капитан тяжело ранен, а как у тебя и твоих людей с искусством навигации?

– Увы, уважаемый Кадыр-бей. Мои люди хорошие, опытные матросы, умеющие управляться с парусами и веслами, в том числе и в плохую погоду. Но навигаторы из них неважные. Если не сказать – никакие. Если идти все время вдоль берега, то еще куда ни шло. Но если идти напрямую через море… Вряд ли. Я же вообще в этом мало что понимаю. Мое дело – торговля.

– Жаль… Думал отправить тебя в Керчь, чтобы предупредить там всех о вылазке гяуров… И у меня здесь ни одного толкового моряка нет.

– Но ведь в этом нет необходимости, уважаемый Кадыр-бей! Азовское море не такое уж и большое. Мы можем идти все время вдоль берега, не упуская его из виду, и рано или поздно все равно доберемся до Керчи!

– Хм-м… Пожалуй, ты прав, Хасан. Это единственный выход. Не боишься идти в море?

– Не боюсь! Наша фелука – очень надежное судно, а команда хорошо знает свое дело. Лишь бы не напороться на казаков.

– По этому поводу вряд ли стоит опасаться. Эти разбойники с большой дороги уже ушли. Сторожить вас на выходе из Мертвого Донца нет никакого смысла. Во-первых, по их мнению, никто в здравом уме сейчас выходить отсюда не будет. А во-вторых, даже если и будет, то с него все равно взять нечего. Поэтому, как стемнеет, уходите. Идите все время вдоль северного берега, тогда казаки вас не заметят ночью, даже если будут где-то поблизости.

– Но нам надо устранить поломки, полученные при обстреле. Да и запасов у нас на такое плавание нет. Ведь мы собирались идти именно сюда, поэтому брали как можно больше груза в ущерб запасам.

– А говоришь, что ничего не понимаешь в этом деле, Хасан! Может быть, как капитан ты и не силен, но как купец рассуждаешь вполне здраво. Хорошо, уйдете в следующую ночь, одни сутки ничего не решат. Завтра, как рассветет, начинайте починку своей посудины, и возьмите припасов на двойной переход до Керчи. Никогда не знаешь, с чем придется встретиться в море. Я не хочу, чтобы вам пришлось приставать к берегу на полдороги из-за того, что у вас кончится вода или провизия.