— Да, — послышался хриплый голос парня, — было бы неплохо.
Магнус, чуть покачивая бедрами и улыбаясь, подошел вплотную к стулу, протягивая запотевшую бутыль Алеку. Прежде чем вручить ее парню, он спросил, поигрывая пластиком в руке:
— Можно вопрос?
Алек кивнул.
— Ты занимаешься каким-то видом спорта? У тебя очень красивое тело!
Алек покраснел и кивнул.
— Регби.
— Оу, — округлил глаза Магнус и наконец отдал Алеку его воду.
Алек резко дернул крышку, и вода брызнула во все стороны, попав на его джинсы и даже долетев до присевшего на диван Магнуса.
Казалось, Алек сейчас сгорит от смущения. Магнус вскочил, засуетившись, и, схватив свой халат, принялся оттирать штаны Алека.
— Ох, это моя вина, прости, — пробормотал он, опускаясь перед парнем на колени и пытаясь высушить джинсы.
Алек захрипел и оттолкнул руки Магнуса.
— Ничего… страшного. — Он старательно отодвинулся на стуле от Бейна, пытаясь увеличить расстояние между ними. — Все… само… высохнет само… скоро.
— Ох, как скажешь, милый, — пробормотал довольный Магнус. — Продолжим нашу беседу? — светски спросил он, вновь пересаживаясь на диван и закидывая ногу на ногу.
— Д-да, — выдохнул Алек, вновь утыкаясь в свой блокнот.
— Кстати, о бутылках, — вспомнил вдруг Магнус, — к нам однажды поступил больной с непроходимостью кишечника.
— О Боже, — побледнел Алек.
— И знаешь, что мы у него нашли? — весело спросил Магнус, не обращая внимания на бледное лицо интервьюера. — Верно. Бутылку. Оказывается, его собутыльники засунули ему бутылку в задний проход, а он был настолько пьян, что даже не проснулся. Ну, Люк предложил попробовать засунуть в него… То есть мистер Гэрроуэй предложил инновационный малоинвазивный метод, который очень выручил нас в той ситуации. Хм.
— Очень интересно, — натужно улыбнулся Алек, — но давайте вернемся к моим вопросам?
Магнус согласно кивнул, мечтая только о том, чтобы солнце на улице светило еще ярче, а Алек, сидевший спиной к открытому окну, вспотел настолько, что снял бы свою футболку.
— Скажите, — внезапно спросил Алек, — как вы относитесь к эстетической медицине?
— О, вполне положительно, — улыбнулся Магнус. — Особенно если она показана. У нас тут, помню, случай один был…
Алек закатил глаза.
— Так вот, — продолжил Магнус оживленно, — летел как-то Люк на Харлее по сто десятой. Низковато, прямо скажем, летел, — Магнус ухмыльнулся. — А перед этим мы бух… то есть бухгалтерией занимались.
— Люк — это мистер Гэрроуэй? — уточнил Алек.
— Что? — спохватился Магнус. — Нет, конечно. Я говорю, клиент ехал на Харлее по сто десятой, а на дороге люк открытый. Ну он и наеб… то есть попал в аварию. В результате: проникающее ранение брюшной полости, рваная рана на левом боку и многочисленные порезы и ссадины. Пришлось оперировать. Шрам, конечно, получился во-от такенный, — Магнус развел руки сантиметров на двадцать.
— Где шрам? — не понял Алек.
— Ну, как бы тебе объяснить… — задумался Магнус, хитро кося глазом на плохо соображавшего Алека. — Встань.
Он поднялся с дивана и протянул руку Алеку. Тот непонимающе смотрел на него, но потом нехотя поднялся, отложив блокнот и ручку на стол за спиной.
— Сними это, — дернул рукой Магнус, указывая на футболку и стараясь казаться увлеченным только рассказом, а не открывшимся скульптурным телом парня.
О Боже. Магнус прерывисто вздохнул, забирая футболку и отбрасывая ее в сторону дивана. Тело парня было выше всяких похвал: развитые мышцы плеч, небольшая жесткая поросль на груди, тонкой дорожкой уходившая за пояс брюк, плоский живот с торчащими тазовыми косточками.
— Вот здесь. — Он прочертил указательным пальцем косую линию от левого соска до правой тазовой косточки. Александра затрясло крупной дрожью. Он отшатнулся от Магнуса, опираясь руками о стол.
— О нет! — сдавленно вскрикнул Магнус и перегнулся через стол, что-то высматривая в окно. — Анжелика, — простонал он.
— Что… Что случилось? — засуетился окончательно сбитый с толку Алек.
— О моя прекрасная Анжелика, — горестно причитал Магнус, закрыв лицо ладонями. — Ты ее погубил.
— Но… Но я не знаю никакой Анжелики, — растерянно пробормотал Алек, протягивая руку к плечу Магнуса, чтобы утешить его.
Магнус внезапно развернулся и сердито посмотрел на Алека.
— Анжелика — это цветок, — сухо проинформировал он. — И теперь она лежит там, — он указал пальцем на окно, — растоптанная, разбитая… может быть, даже мертвая…
— Я… Я сейчас, — торопливо направился к двери Алек. — Я принесу ее обратно.
— Алек, — простонал Магнус. — Футболка. — Он кивнул на диван.
Только Магнус имел право видеть это прекрасное тело. Он провожал обожающим взглядом каждую мышцу, скрываемую тканью, словно прощался с прекрасными грезами.
Алек выбежал, забыв рюкзак и блокнот на столе, а Магнус плюхнулся на диван, раскинув руки на спинке и зажмурился, предвкушая скорое возвращение парня.
— Ты… мудак. Я тебя кастрирую, Бейн!
Не такое скорое.
Магнус обернулся, узрев Изабель в модусе тигрицы, защищающей потомство. Ее каблуки в слепящем свете солнца сверкали словно стилеты, а ногти, украшенные красным лаком, вдруг стали похожи на когти, залитые кровью врагов.
— За что? — стараясь не показывать свой страх, спросил Магнус.
— Что ты с ним сделал? — прорычала Изабель.
— С кем? — невинно похлопал глазами Магнус.
— Не прикидывайся идиотом, иначе я сдам Люку того, кто украсил непристойными картинками его машину.
— Понятия не имею о ком ты.
— Магнус!
— Ну хорошо, хорошо, — примирительно выставил ладони Бейн. — Я очень понравился твоему брату, и он побежал за цветами.
— Магнус! — прохрипела Изабель. — Не держи меня за идиотку.
— Магнус, вот, я принес, — раздался от двери радостный голос Алека. — Анжелика жива!
— Во. Что. Ты. Втравил. Моего брата?!!
— Понимаешь, Иззи, — задумчиво проговорил Магнус, — был у нас как-то один случай…
========== День 18. Два неудачника на свадьбе. ==========
«Лично я хожу на службу только потому, что она меня облагораживает»
©«Служебный роман»
Александр любил этот город. Несмотря на толкотню и давку в транспорте, несмотря на очереди и бомжей это все равно был хороший город. Может быть потому, что с тридцать четвертого этажа, из окон квартиры Алека, люди внизу казались мелкими и незначительными, а город — огромным. Залитый солнцем или умытый дождем, он неизменно был впечатляющим. Город покорял шпилями высоток и буйством красок, бесконечной зеленью парков и ровными кругами площадей.
Впрочем, Александр любил город не только за это. Именно здесь он мог жить так, как он хотел. Один среди миллионов, незаметный, ничем не выделяющийся. И его ориентация больше не светила всем прохожим радужным флагом. В этом городе таких как он, тысячи. Больше не было нужды прятаться.
Александр любил свою работу. Может быть, кто-то назвал бы ее скучной, но она ему подходила. Он работал финансовым аналитиком в крупном издательстве “Пандемониум”. Каждый день, ровно в девять, он занимал свое место в углу огромного открытого офиса, разгороженного стандартными перегородками. И вплоть до обеда обрабатывал присланные данные, вносил цифры в таблицы, отсылал отчеты и общался по электронной почте. Затем шел в толпе таких же клерков, чтоб съесть свой куриный сэндвич в кафетерии на первом этаже, и снова — отчеты, таблицы, цифры. Прибыв в город совсем недавно, Александр еще не успел обзавестись друзьями, хотя старался поддерживать хорошие отношения с коллегами.
Существование скрашивали звонки сестры и братьев. Его родители, узнав об ориентации сына, закатили такой скандал, что волна слухов еще долго бродила по их маленькому городку. Поэтому, переехав в Нью-Йорк, Александр почти не скучал по ним, а вот по Джейсу и Иззи, оканчивающим университеты в разных концах страны, и по младшему брату Максу — очень. Их постоянные звонки согревали его, не позволяя окончательно окунуться в свое одиночество, не позволяя забыть о том, что где-то далеко есть те, чьи сердца бьются для него.
