Бля.

И вот что я ему должна рассказать?

- Что-то случилось? - Интересуется Коннор.

- Вот это, - указываю рукой на фотографию Даниэля, - мой дядя. Он же скоро станет моим опекуном. И я не знаю, что рассказывать этому человеку сегодня вечером, потому что если он узнает о том, кто это сделал, то сразу же увезет меня в другую страну.

Когда мы стояли у дверей школы, я взглядом выискивала в приближающейся толпе футболистов лицо Тома. И была отчего-то немного расстроена, не увидев его.

- К сожалению, - я перевожу взгляд с толпы на Коннора, - я не смогу забрать тебя сегодня после занятий, потому что лейтенант Андерсон…

- Я всё понимаю, Коннор, - поднимаю правую ладонь, призывая к тишине, - у самой есть несколько дел после школы. Я позвоню Хэнку, как буду дома.

Неожиданно его диод начинает гореть желтым светом.

- Обещаешь?

Мимо нас проходит группа баскетболистов. Некоторые из них в открытую пялятся на андроида, ведь такую модель сейчас не встретишь на каждой улице.

Почему мне кажется, что в глазах Коннора сверкнула искра надежды?

- Обещаю, - мягко улыбаюсь.

Его слабая улыбка кажется такой живой.

Первым уроком была алгебра. Я сидела рядом с Ханной на одной из задних парт, пропуская мимо ушей слова учителя. Голова была забита мыслями о моём дяде. Он приезжает сегодня вечером, поэтому завтрашний день предвещает быть насыщенным.

Экран телефона, который лежал на парте, засветился. Висело новое сообщение от дяди.

“Ни за что не угадаешь, что я тебе привёз!”

Даниэль любит меня, как родную дочь. Сама этому удивляюсь, ведь с братом у них отношения не сложились - они очень редко общались. Дядя устроил похороны, но сам приехать не смог - очередная встреча с представителями других компаний.

Чувствую легкий толчок в ребро. Ханна интересуется, с кем я переписываюсь, и заглядывает ко мне в телефон через плечо.

- О, - она удивленно хмыкает, - я вчера обслуживала этого парня.

- Что? Ты уверенна? - Я показываю ей одну из его фотографий. Девушка уверенно кивает.

- Он пирог с вишней заказывал. - Говорит она.

Я перевожу взгляд на фотографию дяди. В один миг внутри всё обрывается, а тело пробивает на холодный пот.

Блять.

Спасительный звонок на перемену только успел прозвенеть, а я уже вылетаю из кабинета. Дерьмо. Вся эта ситуация - полное дерьмо. Задеваю кого-то плечом, но мне не до извинений - нужно срочно ехать домой. В свой дом, а не к Хэнку. Кажется, я поняла, что мне нужно делать. Боже, всё это время меня окружали сплошные подсказки, на которые я просто не обращала внимания. На мгновение останавливаюсь. Голова идет кругом. Она просто готова взорваться от переполняющих её мыслей. От волнения у меня трясутся руки. Глубоко вдыхаю, но это мало чем помогает. Нужно что-то срочно предпринять, но я не могу попросить помощи у Ханны - она в опасности. Выхожу на улицу и вижу толпу футболистов у входа. Замечаю улыбающееся лицо Томаса. “Волки” своих не бросают, так ведь?

Я уверенной походкой направляюсь в сторону футболистов. Хватаю Уокера за рукав толстовки.

- Если хочешь помочь, - отвечаю прежде, чем он успевает что-то спросить, - то сейчас самое время.

И он понимает: раз я прошу помощи у “Волков”, то ситуация действительно пиздецовая. Я же удивляюсь самой себе. Раньше, если бы мне сказали, что я буду просить помощи у капитана футбольной команды, я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Теперь не смешно.

Томас, как настоящий джентльмен, открывает передо мной дверь в салон своей новенькой тачки. Здесь уютно и пахнет новым автомобилем. Он заводит мотор и смотрит на меня.

- Ко мне домой. - Я пристегиваю ремень безопасности, а он ухмыляется. - Ехать с тобой в машине себе дороже, знаешь ли.

Мы трогаемся с места и выезжаем с территории школы. Я откидываюсь на спинку сиденья и прикрываю глаза. В салоне тихо, да и машина не шумит так сильно, как, например, колымага Хэнка.

Разбросанные мысли складывались кусочками, как пазл. Всего одна делать - толчок к тому, чтобы все догадки строились в правильном порядке. Всё это время он сам давал мне подсказки, словно хотел быть пойманным. Для того, чтобы картина сложилась воедино мне нужен последний кусочек пазла. Поэтому мы сейчас едем ко мне домой.

Отец вёл дневник. Об этом я узнала случайно: зашла в его кабинет без разрешения, когда его не было. Там записи чуть ли не с начала двухтысячных.

- Тёмная обложка, кожаный переплет. - Объяснила я Томасу, как только мы поднялись на второй этаж. Сердце отплясывало чечетку. - На самых первых страницах будут пятна от кофе.

Стою перед дверью в кабинет отца, где он был убит, и не могу решиться открыть дверь. Рука зависла в паре сантиметров над дверной ручкой. Я сглатываю. Отступать нельзя. Шатен заметил моё состояние и в качестве поддержки положил свою ладонь мне на плечо, слегка его сжимая. Легче, конечно, не стало.

Дверь легко поддается вперед.

В комнате пахло хлоркой и книгами. Я подхожу к книжному шкафу, который занимал чуть ли не всю стену. Кабинет был обставлен строго, но со вкусом. Здесь преобладали темные цвета, а вся мебель сделана из дерева. Также в помещении находился электрический камин, над которым висел венец украшения этой комнаты - коллекция различного рода ножей и кинжалов. На неё сразу же обратил внимание Уокер. Я же промолчала - это ведь и есть то самое чеховское ружье, которое должно было выстрелить. Точнее, перерезать глотку.

За эти полтора часа, что мы искали дневник отца, кабинет превратился в какую-то…свалку. На полу, на столе и кофейном столике - везде валялись разные книги и папки.

- Почему ты попросила меня о помощи? - Интересуется он, откладывая в сторону какой-то ежедневник.

Я вздыхаю. Честно говоря, на этот вопрос мне отвечать вообще не хотелось.

- Это останется между нами?

- Да.

Поворачиваюсь к нему лицом.

- Потому что мне больше не у кого о ней просить, Том.

Иногда нужно обращать внимание на мелочи, чтобы найти ответы на многие вопросы - ведь они часто лежат у нас перед носом.

Даниэль раньше часто называл меня принцессой.

Когда мы находим дневник, я понимаю, что это и есть ключ ко всем вопросам. Мне до последнего хотелось верить в то, что я неправильно всё поняла и сделала поспешные выводы. Я открываю его и пролистываю несколько страниц. Томас опускается рядом со мной на пол и заинтересовано читает первые несколько предложений.

- Что ты ищешь?

- Ответы.

Я до последнего верила в то, что не права. И даже когда нахожу нужные строчки, продолжаю упорно убеждать себя в своей глупости. Не замечаю мокрых щек и прокушенной до крови губы.Впитываю в себя всё то, что когда-то давно было написано рукою отца. Дела минувших дней, но именно прошлое зачастую становится причиной и ответом.

Курю. Рядом лежит помятая пачка и зажигалка из фиолетового пластика. Я делаю несколько глубоких затяжек, медленно выпуская дым изо рта. Боковым зрением вижу, как пальцы шатена тянутся к сигарете.

- А я думала, - насмешливо и в его сторону, - что футболисты не курят.

Он усмехается.

- А я думал, - передразнивая мой голос, - что такие девчонки, как ты, не плачут.

Мы сидим в молчании несколько минут. Цепочка событий сама строилась в голове. В один момент всё стало так просто и ясно, что я удивлялась тому, как долго мы искали ответ.

- Что дальше делать будешь? - Спрашивает парень. Я пожимаю плечами.

- Придумаю что-нибудь. - Сбрасываю пепел в стеклянную пепельницу.

Он затягивается и выпускает дым через нос. Тянется к пепельнице и одни легким движением сбрасывает пепел.

- Если понадобится помощь, - смотрит на меня исподлобья, - ты знаешь, кому звонить.

Киваю и прячу смущение в очередной затяжке.

И почему-то вспоминаю сегодняшнюю фразу Коннора:

“Думаю, что мы сможем стать друзьями”

***

Днём было не так холодно, как утром. Солнце едва ли грело землю своими лучами, зато стаканчик с горячим кофе отлично согревал мои замершие ладони. Я медленно шла по асфальтированной тропинке, вслушиваясь в окружающие меня звуки города, хруста снега под ногами и тихие разговоры проходивших мимо людей. Я свернула и зашла за ограду, допивая напиток.