Наконец-то я дома.

Скидываю с плеча рюкзак и, держа его в одной руке, другой дергаю ручку входной двери. Дверь легко поддается, поэтому я быстро захожу внутрь и включаю свет в прихожей.

- Я дома! – Оповещаю всех домашних о своём приходе.

В ответ мне была тишина. Может, не слышат?

Снимаю с себя верхнюю одежду и обувь, но всё ещё не слышу шагов на лестнице. Странно, не могли же они уйти, не заперев дверь? Я бы не волновалась, если бы так случалось часто, но моя мама встречает меня каждый раз, как я вхожу в дом.

Внутри что-то сжалось, но я мысленно отмахнулась, подумав, что зря начинаю волноваться. Наверное, меня просто не слышно из-за громкого телевизора, который родители смотрят вечером по понедельникам. Медленным шагом поднимаюсь по лестнице, но…

На втором этаже было тихо. И темно – нигде не включен свет.

Я проходила мимо своей комнаты – тихо. Ванная – никого. Выйдя снова в коридор из ванной, я услышала негромкий шум со стороны кабинета отца. Сжимая в руке мобильный телефон, в любую минуту готовая позвонить в полицию, я на цыпочках направилась в сторону источника шума. Напрягаю слух, стараясь понять, что там происходит. Непонятно. Я чувствую, как мурашки отвратительной волной пробегают по спине, спускаясь к копчику. Выглядываю из-за угла, но в темноте неясно, кто именно передо мной. Зато я чётко увидела, как он вонзал нож в грудь моей матери уже три раза подряд. Недалеко лежал отец и, кажется, вокруг его тела была лужа. Не было трудным понять, что это кровь, потому что металлический запах вернул меня в реальность.

Господи. Нет.

Я срываюсь с места и понимаю, что меня заметили.

Пролетаю лестницу и слышу тяжелый топот за спиной. Времени на обдумывание не остается, поэтому я сама не понимаю, почему бегу в подвал. Запираю тяжелую дверь за замок. Пульс стучит в висках, а сердце, как мне казалось ,сорвалось в бешенную тахикардию. На улице он меня поймает быстро, да и никто в такой ливень просто не услышит моего крика. Я отбегаю в дальний угол, когда слышу его шаги на первом этаже. Сердце стучало так громко, поэтому я боялась, что он тоже услышит. Сползаю вниз по стене и зажимаю рот двумя руками, стараясь успокоить нарастающую истерику. Я чувствовала, как сжался мой желудок. Ещё немного и всё его содержимое сейчас окажется на полу.

Снимаю блокировку с экрана телефона и быстро нахожу в контактах нужный номер. Нажимаю на кнопку вызова. Сначала было тихо, а потом гудки. Длинные такие, режущие слух. Я смотрю на дверь и мысленно молюсь, чтобы он этого не услышал.

С конца той трубки послышалось кряхтение.

- Сэм? – Голос хриплый и, кажется, немного простуженный. – Что-то случилось?

Я чувствую, как по щекам текут слезы, но не моргаю. Шаги за дверью стихли, и послышался скрип двери на кухню.

- Мистер Андерсон, он…- я чувствую, что воздуха в лёгких катастрофически не хватает, - кто-то убил моих родителей…

Я не могу окончательно поверить в то, что происходит. Это казалось чем-то нереальным, нелогичным, неясным и до безобразия абсурдным.

- Мне некуда бежать. Если дернусь, то он услышит. – Шепчу высоко, словно в бреду. – У него в руках нож и…

Дверная ручка повернулась, но дверь не открылась. Кто-то с другой стороны дергает её несколько раз, а потом умолкает. Но только на мгновение. Неожиданный удар по двери с ноги заставил меня шумно выдохнуть и сильнее вжаться в стену.

- И он нашел меня.

Телефон падает из рук, но я слышу громкий голос мужчины на том конце провода. Он чертыхается и, кажется, сбрасывает трубку. Я не знала, что мне делать: бежать было некуда. Дверь, конечно, крепкая, но я не знаю, выдержит ли она до приезда полиции.

Поднимаюсь на ватные ноги, но едва не падаю, когда слышу второй удар. Где-то здесь есть топор, а ещё я могу спрятаться за одной из груш для битья, которые здесь развешаны. Мой отец был лейтенантом, работавшим в Департаменте полиции Детройта, поэтому ему нужно было держать себя в форме. Только это не спасло от ножа, которым ему перерезали горло. Я в темноте нащупываю оружие для самозащиты и решаю спрятаться под лестницей, ведь так он меня не заметит. А если всё-таки увидит, то не сразу и у меня будет шанс убежать.

Вступать с ним в открытую схватку будет настоящим самоубийством – он раза в полтора выше меня, крупнее, а ещё хорошо подготовлен. Этот тип явно не мимо проходил, он шел сюда целенаправленно.

От этой мысли становится ещё хуже, но я не даю себе ни секунды для того, чтобы расслабиться.

Послышался очень сильный удар. Не выстрел ли это был? Я, держа топор наготове, дышу через раз и слушаю. Тяжело дышит. Возможно, устал, что даст мне несколько дополнительных секунд для спасения. Медленно спускается по лестнице. Ступенек всего одиннадцать, он сделал четыре шага. В темноте он будет дезориентирован, поэтому стоит дождаться, когда он пойдет осматривать дальний угол. У меня будет всего несколько секунд для того, чтобы взобраться наверх по лестнице. Одна для того, чтобы добежать до неё. У него же, если он всё-таки пойдет в другой конец помещения, три для того, чтобы добраться до меня. Оставшиеся две – это небольшое расстояние между нами.

Он сделал семь шагов.

Идёт без фонаря. Наверное, хорошо видит в темноте. На мгновение я думаю, что это андроид, но быстро откидываю эту мысль. Отец не вел дел по девиантам, поэтому никому нет смысла ему мстить, а маньяк-андроид – это нечто из ряда вон выходящее.

Десять шагов.

Я сглатываю и сильнее сжимаю в руках рукоять топора.

Он здесь. Останавливается рядом с местом для тренировок, осматривает груши для битья и вздыхает. Проходит вглубь комнаты и останавливается у стола с разными вещами. А я не спешу, жду, когда пройдет в дальний угол. Я уверенна в том, что он сделает это, потому что там стоит шкаф. Было бы нелогично не проверить его.

Он делает шаг в сторону шкафа, а я напрягаюсь всем телом.

Мне хватило секунды для того, чтобы выбежать и забежать на первую ступеньку лестницы. Я не слышала шума за спиной, потому что неслась в сторону входной двери. Выбегу на улицу и побегу навстречу полицейском машине. Лишнюю секунду у меня занимает открытие этой самой двери, поэтому мне удается услышать бег в коридоре. Значит, только что выбежал из подвала. У меня ещё есть время.

Обещали по новостям, что следующие несколько дней дождь будет лить без остановки. Что-то там про месячную норму осадком ещё сказали, но я это не слушала.

Из-за ливня я плохо видела, но точно знала, что мне нельзя останавливаться даже не долю секунды. Спрыгиваю с крыльца. Слышу хлопок двери за спиной. Выбегаю на дорогу и просто чувствую, как меня догоняют. Резко хватают за плечо и разворачивают. В свете уличного фонаря я увидела чёрную маску. Как банально.

Я стараюсь ударить его топором, но орудие самозащиты было быстро выбито из моих рук. Ситуация становится дерьмовее с каждой секундой. Меня валят, больно приложив головой к асфальту, и садятся сверху.

Сквозь шум дождя я услышала его низкий голос.

- Мы – одно целое.

И я действительно не понимаю, о чём он. Только замечаю, что глаза его зеленые, а рядом с бровью красовался ровный шрам. Сквозь плотную ткань маски просвечивает диод, истерично мигающий красным цветом.

Андроид. Это, блять, андроид.

В свете фонарей блеснуло лезвие ножа. Я хватаю его за запястья и изо всех сил сжимаю их, не позволяя двигать руками. Но он оказывается сильнее меня, поэтому нож медленно опускался к моей шее.

Слышу вой сирены. Затем раздался выстрел.

Убийца не был растерян. Он оценил ситуацию и понял, что она сложилась явно не в его пользу. Слышу крики полицейских. Чувствую, как исчезает давление на грудь и, открыв глаза, вижу, как андроид убегает. Ледяные капли дождя падали на лицо неожиданно резко, но я не обращала на это внимание.

- Твою мать, Сэм, ты в порядке? – Ко мне подбегает Хэнк и опускается рядом на одно колено.

Оказывается, этот ублюдок мне ладонь порезал. А я почему-то не заметила.